И тут подошел палач...

Олег Яненагорский

Центр вечерней Праги шумел на разных языках: немецкий, английский, японский, польский и другие незнакомые мне наречения сливались с шорохом автомобилей, катящихся по брусчатке и асфальту, с музыкой из открытых кафе. Кое-где слышалась русская речь. Вот прошли двое мужчин и до меня донеслись слова «Ханты-Мансийский банк», женщины активно обсуждали цены в магазинах «Marks & Spenser». Молодая эффектная блондинка кому-то разъясняла по сотовому телефону, что «а я такая, блин, прикинь, как дура, в натуре без закидонов парюсь…»... «Может ее Элочка зовут»? - подумал я и отвернулся. Да-а, некоторым, что бы произвести впечатление, достаточно рот не открывать.
После экскурсионного дня ногам и голове хотелось покоя, а желудку – ужина. Общеизвестно, что желудки добра не помнят. Вот и мой уже забыл сегодняшний обед в монастыре, что расположен рядом с Пражским градом, и пиво, сваренное монахами по рецепту святого Норберта. Я вышел с Вацловской площади, продвинулся немного вглубь старого квартала, и, увидев возле одной из дверей вывеску с меню на русском языке, заглянул внутрь. Сводчатые потолки полуподвала не оставляли сомнений, что здание было построено давно. Пройдя мимо бара в ресторан, я выбрал столик в углу и присел. Через несколько секунд появился официант, зажег свечу на столе, подал меню и спросил: «Чего пан желает»?
Для начал пан (то есть я) заказал моравское белое сухое с непроизносимым с первого раза названием, а потом углубился в изучение меню. Совет тем, кто еще не был в Чехии: не заказывайте много блюд, дай вам Бог с одним справиться (порции очень большие). Вот, к примеру «Вепрево колено» - порция 1 кг 300 грамм. Я мясо люблю, но столько мне одному не осилить – нужна серьезная помощь. Тут взгляд мой уткнулся в русский текст, набранный псевдоготическим шрифтом. Оказалось, что на месте нынешнего ресторана в средние века располагался трактир, в который любил заходить городской палач.
Подошедший официант показал мне бутылку и налил бокал холодного вина, а я отметил в меню выбранные блюда. Сделав глоток и посмаковав вино, я продолжил чтение средневековой легенды, напечатанной прямо в меню.
Оказалось, что тот палач любил хорошо поесть, и ему очень нравилась молодая трактирщица Мари, хозяйка заведения. Но Мари были противны профессия палача и его страсть к игре в кости. Ей говорили, как однажды он до того увлекся игрой, что чуть не опоздал на казнь. Палач настолько был отвратителен трактирщице, что даже ревность его не пугала ее…
«Ничто не ново под Луной», - усмехнулся я, и в голове начали складываться первые сроки четверостишья:

Любовь и смерть, азарт и деньги,
Ничто не ново под Луной…

Вновь подошел официант, принес заказанный салат, разложил на столе приборы, а потом исчез. Сделав еще пару глотков, я принялся за салат, а мысль унеслась куда-то в Средневековье.
Я представил себе палача, мрачного от проигрыша крупной суммы и невнимания трактирщицы; миловидную Мари, уворачивающуюся о подвыпивших посетителей, непременно желающих погладить ее сзади (а почему нет?), вино и пиво, льющиеся рекой, трактирное веселье, переходящее в драки, дворцовые тайны и заговоры. Я увидел себя в королевском облачении, отдающего приказ о казни заговорщиков, и себя же, осужденного, кладущего голову на плаху... Увидел любимую, сидевшую рядом с королем, и отвернувшуюся от эшафота, палача с мечом, подходящего к плахе... Да-да, именно с мечом, ибо в те времена только простолюдинам рубили головы топором, а людям благородного происхождения верхнюю часть туловища укорачивали мечом…
Рядом раздался чей-то голос и я повернул голову… Возле меня стоял палач. На его голове был остроконечный красный колпак с круглыми прорезями для глаз, рукава белой сорочки были закатаны до локтя, запястья охватывали широкие кожаные полосы на шнуровке, а кисти руки на уровне пояса был сомкнуты на рукояти двуручного меча. На самом поясе у него были еще какие-то металлические предметы, но я не понял, что это такое, так как не мог отвести взгляд от блестящего лезвия. Потом я увидел серые шаровары палача и коричные сапоги, между которыми в половую плитку упиралось острие меча. Палач снова что-то сказал...
«Вот это ты поужинал, дорогой друг, - мелькнула мысль, - вот тебе и «вепрево колено» и расплата за мечты о сексуальных домогательствах королевы, вот тебе и заговоры и миленькая трактирщица». «Да не может быть такого улета с бокала сухого вина, - где-то в глубине сознания слабо пискнул Здравый смысл. «Улета точно нет, а палач - рядом», - произнес кто-то уверенным голосом – там же в глубинах моего сознания. Тут проснулся инстинкт самосохранения, и я услышал свой голос: «Все нормально, вино хорошее, сейчас мясо принесут».
«Ты еще поблагодари палача за проявленное внимание», - ехидно заметил кто-то в моей голове, - или ляпни что-нибудь про путешествия во времени. Мол, случайно тебя в средневековую Прагу занесло, королевами и трактирщицами с детства не интересуешься, и вообще-то твое физическое тело сейчас там – в сентябре 2010 года и нельзя его… «на голову укорачивать», да и некому – в перечне муниципальных служащих современной Праги должность палача отсутствует, как сокращенная давным-давно».
Надо сказать, что личность я многогранная и эти самые личностные грани в голове моей иногда ведут себя крайне непотребно, спорят между собой, брякают моим языком без всякой цензуры, а также учета места, времени и обстоятельств.
«Всем внутренним голосам заткнуться, - рявкнул полностью очнувшийся и окончательно пришедший в себя Здравый смысл, - не видите что ли – палач ряженный, привлекает в ресторан посетителей, наверняка должен был стоять у входа и только время от времени прохаживаться по залу.
Вот такой молодец, мой Здравый смысл! Так оно все и оказалась, и, уходя из ресторана, я сфотографировался рядом с палачом.


© Copyright: Олег Яненагорский, 2010
Свидетельство о публикации №210100100646

Фото из бесплатного и общедоступного интернет-источника


© Copyright: Олег Яненагорский, 2010
Свидетельство о публикации №210100100646