21:28. ( Не Шекспир)

21:28. (Не Шекспир)

Часто бывает такое: знакомишься с человеком, которому далеко за 80, и думаешь, какую же, наверное, счастливую жизнь он прожил, столько всего повидал! Воображение сразу рисует картинку: старик, окруженный вниманием и заботой любящих детей, внуков, правнуков… Но, бывает и другая старость, когда солидный возраст означает одиночество, беспомощность и букет болезней в придачу.
Уход за пожилым человеком, чаще всего, ложится на плечи ближайших родственников - детей или внуков. Никто, конечно, не призывает, бросать своих стариков на произвол судьбы или, опуская глаза, сдавать их в Дома престарелых. Но живущих одной большой семьёй, как это было принято 30-40 лет назад, сегодня уже большая редкость. Жизнь, как ни крути, сильно изменилась, поэтому тяжело и пожилым, и молодым. По моему мнению, нет ничего плохого, если родственники приводят своих стариков в Дома престарелых. Ведь там они круглосуточно под присмотром специально обученного персонала. В Домах не только рекомендованные лекарства вовремя дадут, проследят за давлением, температурой, но и окажут экстренную профессиональную медицинскую помощь. А дома…суета, скорость, дети, работа…бешеный ритм! Порой и не до стариков.
Я больше двенадцати лет работаю в специальных заведениях для пожилых людей в Германии, и мне очень нравится ухаживать за ними. Ведь люди проводят тут последний отрезок своей жизни, и хочется сделать для них что-то хорошее.
Но иногда работать в Доме очень тяжело морально, потому что, ты только привыкнешь к людям, как они уходят на тот свет.
Я несколько раз присутствовала при смерти постояльцев. Могу отказаться и не присутствовать при этом, но иногда я соглашаюсь. Если знаю, что человек прожил долгую и счастливую жизнь, и он уходит в здравом уме, то это отличное завершение яркой жизни. Я держу их за руки, прощаюсь с ними, просто сижу рядом. Иногда человек умирает при мне, иногда я занята какими-либо процедурами и только спустя пару часов узнаю, что его больше нет.
Но самое приятное в моей работе это - благодарность. Все всегда очень рады, когда я прихожу, ведь знают, что я затею что-нибудь интересное. Целуют, обнимают, дарят конфетки и, это, правда, классно и скрашивает все минусы. Когда меня благодарят, то мне становится на душе хорошо и спокойно. Я уверена, что это делается искренне и понимаю, что сделала для них что-то хорошее.
Хочу поделиться одной чудесной историей, которая тронула меня до глубины души. Между собой на работе мы называем эту жизненную историю «Историей Ромео и Джульетты».
Но это не Шекспир.



7:15 утра. Я постучала в двери госпожи Майер и зашла в комнату.

- Доброе утро, госпожа Майер. Я вас не разбудила?
- Утро доброе, Леночка! Конечно же, не разбудила. Я давно проснулась. Последнее время просыпаюсь задолго до восхода солнца, жду первые лучи – боюсь пропустить это чудо - начало дня.
- Как себя чувствуете? Я пришла вам измерить давление и температуру.
- Спасибо. Мне намного лучше. Грипп, наконец-то, отступил. А температуры у меня нет, можешь и не мерить.
- Нет, все-таки давайте измерим, чтобы убедиться, что Вы пошли на поправку.
Я зафиксировала манжету тонометра, включила.
- Так, давление у вас отличное, как у молодой. С таким давлением можно на олимпиаде в лёгкой атлетике участвовать.
- Ох, какая же из меня спортсменка!? Мне уже 91 исполнилось. В мои- то годы, пора в земле лежать. Не понимаю, почему Господь меня к себе не забирает? Всё пережила, что нужно было и не нужно. Может быть, я что-то упустила, не доделала в этой жизни? Ведь, что-то же держит меня здесь, а вот что – не пойму.
- Госпожа Майер, вот Вам 91, Вы сказали, но, пока вы болели гриппом, к нам поселился 92-и летний старичок. Вам надо с ним обязательно познакомиться, вот он, как 20 летний, носится с палочкой, да ещё и приговаривает: «Рано мне туда, я здесь ещё не все дела завершил». Я иногда за ним не успеваю угнаться. Оптимизма у него хоть отбавляй. Жизнелюб конкретный, хотя тоже говорил, что пережил за свой век то, что и врагу не пожелаешь. Вам, непременно, будет с ним о чём поговорить.
- А я и не против новых знакомств, вот только к стилисту схожу, да маникюр сделаю.
-Ну, вот сейчас я уверена, что Вы идёте на поправку, госпожа Майер, раз юмор к Вам вернулся.
- Да, вроде на поправку пошла, но, Леночка, можно я сегодня ещё позавтракаю у себя в комнате? Ноги меня совсем перестают слушаться. Не делают то, что я хочу. Силы постепенно уходят. А вот юмор да, никуда не делся, всегда рядом – иначе и жить совсем невмоготу будет. Пережив за свою жизнь столько бед и несчастий, одно и остаётся – шутить да выдавать желаемое за действительное.
- Конечно же, можете кушать в комнате столько, сколько понадобится. До полного выздоровления. Кстати, извините меня за любопытство. Давно хотела спросить про ваш кулон, который вы носите. Он ведь резной? Из дерева? Очень миниатюрная, тонкая ручная работа.
- Ах, Леночка!
Госпожа Майер сжала в кулак свой кулон и тяжело вздохнула.
- Такой кулон один на свете. Таких больше нет. Изначально их было два: один у меня, а второй был у Ханси. Кстати, это он сам сделал кулоны. Не знаю, любовь это была или нет, но жить друг без друга мы не могли. Всё свободное время проводили вместе. Но ты сама знаешь, что та страшная война нагло влезала в судьбы людей, не спрашивая их разрешения, и ломала жизни по своему изуверскому плану. Она, проклятая, нас и разлучила. Помню этот день, как сейчас - роковой день 16 января 1945 года. В обед он мне подарил этот кулон, и показал ещё один, в точности такой же. Он их сам вырезал из дерева. Любил мастерить всякие миниатюрки. Так вот, мы поклялись друг другу, что будем их носить всегда, что бы ни случилось. Я ему повесила на шею кулон, а он мне. Это было вместо обручальных колец. То есть мы провели обряд самопомолвки. Через час мы с ним расстались и после этого я его больше никогда не видела.
- Почему? Расскажите, что произошло?
- Так в этот день бомбардировка Магдебурга была и именно после этого, испугавшись, Гитлер перенёс свою ставку в подземный бункер. Много я бомбёжек за ту войну пережила, но эта была самой страшной из всех.
Давай, Леночка, я расскажу тебе всё по порядку.
- Конечно же, госпожа Майер! – я уселась на стул рядом с кроватью старушки и приготовилась слушать очередную историю, которые мне каждый день рассказывают постояльцы пансиона.
- Так вот, ты, наверное, знаешь, что до войны в Магдебурге проживало людей гораздо больше, чем живут сейчас. По-моему, почти 350 тысяч человек. В районе города было много компаний, которые производили различное вооружение, например, бомбы, боеприпасы, самолеты, танки, что-то для военных кораблей. Также существовала компания, производившая специальный бензин для немецких истребителей. Таким образом, город был очень важен для снабжения вермахта. По этой причине Магдебург неоднократно подвергался бомбардировкам стран-союзников, воевавших против Германии. Сначала целью этих атак было уничтожение военных заводов. Однако бомбардировка Магдебурга 16 января 1945 года уже не ограничивалась заводами города. В этот раз бомбили и жилые кварталы, чтобы вызвать панику среди населения. Бомбили мирных жителей, считая, что работая на военных заводах, они приравниваются к солдатам вермахта. Это было очень страшно. Моя мама работала на военном заводе, и в этот вечер я смотрела в окно в ожидании, когда она придёт с работы. Теперь я точно знаю это время - 21:28 – оно зарегистрировано в исторических документах. В этот момент я увидела огни. Они светились, как сотни ярких фонарей. Потом я узнала, что это были осветительные ракеты-указатели. В это время забежала наша соседка со своими детьми и громка кричала: " Быстрей собирайтесь! Бежим в укрытие! Бомбардировщики!"
Я схватила свою сестру за руку, и мы побежали в бомбоубежище. К сожалению, до бункера добежать удалось не всем.
400 английских бомбардировщиков атаковали с воздуха наш город. Атака длилась чуть более получаса, но результат был страшным: 90% центра Магдебурга было разрушено, 2500 человек погибли, еще тысячи получили ранения и 200 тысяч жителей города лишились своих домов. Жители Магдебурга были слишком поздно предупреждены о приближающихся бомбардировщиках, и поэтому у них было мало времени, чтобы укрыться в безопасных местах и бункерах. Мне повезло - бункер находился совсем рядом.
Британские бомбардировщики сбросили на город несколько тонн бомб. Атака проходила, как мы потом узнали, в три этапа:
Сначала на город были сброшены осветительные ракеты. Те самые ракеты, которые я видела в окне. Они не использовались для уничтожения, но в темноте они помечали цель, город Магдебург, огнями.
Затем бомбардировщики сбросили над городом воздушные мины. Эти мины - бомбы наносящие урон на большой площади, разрушили множество крыш и стен домов, оставив людей незащищенными. И в завершении, на город полетели зажигательные бомбы. Это привело к тому, что повсюду вспыхнули пожары, а центр был основательно разрушен.
Моего Ханси в бункере не оказалось. Скорее всего, он с родителями не успел добежать и укрыться от бомбёжки. Они все погибли под руинами многоэтажного дома. Моя мама тоже погибла. Её тело с множеством осколков от разорвавшейся бомбы я нашла в нескольких метрах от нашего дома. Ни кому не пожелаю пережить такого. Спасибо одной знакомой женщине, она меня и мою сестру у себя приютила. Её дом чудом уцелел в частном секторе. Вот там мы и ютились до окончания войны. Потом я ненадолго уехала из Магдебурга… Ну, вот, кто-то тебя тревожит! – у меня зазвонил телефон - Значит, кому-то нужна твоя помощь. Ступай! У меня все хорошо и спасибо, что выслушала мою историю.
- Это господин Шмидт, тот самый дедушка, про которого я вам рассказывала. Я схожу к нему, а потом вернусь обратно.
- Иди, иди. Не беспокойся. Всё хорошо.
Я вышла из комнаты госпожи Майер и направилась к господину Шмидту. Дверь была приоткрыта и я увидела его, ползающего на четвереньках под столом.
- Господи Шмидт, что случилось? – испуганно спросила я.
- Да вот, старый дурень, таблетку уронил, теперь найти её не могу. Помоги, Лена, найти. Она такая маленькая, жёлтого цвета.
- Так вот же она, на столе лежит! Просто откатилась чуть в сторону от остальных.
- Ох, а я подумал, что она на пол упала. Зрение стало подводить.
- Давайте я вам помогу подняться.
Я протянула руку. В тот момент из-под его рубашки вывалился кулон на серебряной цепочке, в точности такой же, который я видела у госпожи Майер.
- Господин Шмидт, у Вас такой оригинальный кулон!
- Это моя работа, хобби, так сказать. Я его собственными руками сделал. Вернее, сделал два. Один для себя, а другой для своей возлюбленной. К сожалению, в тот день, когда я подарил его ей, она погибла. В тот вечер, в 45-м, бомбили Магдебург. Мне повезло - я остался в живых. После обеда мама отправила меня к своей сестре с детьми посидеть. Оставить их не кем было, вот меня и отправили, как старшего, за ними присмотреть. Они жили на окраине Магдебурга. То, что я в этот страшный вечер был там, спасло мне жизнь. Магдебург за полчаса превратился в руины. Много людей погибло. Родители мои и Теа, моя невеста, погибли вместе с ними. Мы обещали носить эти кулоны до самой смерти, вот я и ношу. Он всегда при мне. -
Он поцеловал кулон и заправил его за пазуху.
- Господин Шмидт, у меня есть для вас маленький сюрприз. Сегодня у нас в пансионате День Знакомств. Вам нужно выпить таблетки, побриться, причесаться и я поведу Вас знакомиться с одним интересным постояльцем нашего Дома.
- Подожди, сестричка, я вроде бы уже за эту неделю со всеми перезнакомился. Что, кого-то от меня скрывали? Но, если ты пообещала сюрприз, то мне нужно всего 10 минут и я готов к новым знакомствам. Особенно с прекрасными женщинами – он подмигнул мне, и его лицо расплылось в широченной добродушной улыбке.
- Хорошо. Через десять минут я приду за Вами.
Я вышла из комнаты в коридор. Сердце бешено колотилось от такой завязки почти кинематографической мелодрамы. Мне не терпелось рассказать все госпоже Майер. Рассказать ей то, что ее Ханси жив, что он не погиб тогда. Но перед ее дверью я остановилась. Я решила ничего не говорить, а сделать сюрприз им обоим. Мне стало интересно, узнают ли они друг друга спустя 77 лет?
Я занесла в комнату госпожи Майер завтрак и стала расставлять все на стол.
- Леночка, а почему два прибора? Ты собираешься со мной завтракать?
- Нет, но к Вам сейчас придёт гость, которому вы очень обрадуетесь.
- Интересно. Кто это ко мне в такую рань может прийти? У меня и родственников-то никаких не осталось. Все Дни Знакомств я провожу одна.
- Сейчас всё узнаете. Потерпите.

За господином Шмидтом я, как и обещала, пришла через десять минут. Он выглядел великолепно, шутил и напевал какую-то песенку.

Я постучала в дверь и, услышав «Да!», мы вошли в комнату госпожи Майер.
Она сидела в коляске, возле окна и смотрела, как солнечные лучи освещали прогулочный парк нашего пансионата.
- Хорошая погода сегодня, не так ли, Леночка?
- Погода чудесная, в самый раз для знакомств!
Она развернула коляску и замерла. Она смотрела на стоявшего рядом со мной высокого старичка и в её прищуренных глазах читались одновременно и вопрос и удивление.
- Утро доброе, госпожа! Позвольте представиться…- его голос к концу фразы перешёл почти на шёпот, и было видно, что он мучительно ищет ответ на какой-то вопрос.
Он медленно протянул ей свою руку. В ответ она медленно протянула свою. Их правые руки сжались в приветствии, а левые потянулись туда, за пазуху, где находились венчальные кулоны, которые они не снимали всю свою жизнь. У обоих накатились слезы на глазах, губы дрожали.
- Ханси? Ты жив?
- Теа? Не могу поверить!
Они обняли друг друга и зарыдали. Я вышла из комнаты, оставив их наедине, так как тоже не могла сдержать слёзы, да и понимала, что им сейчас не до меня.

В нашей жизни всё ещё могут происходить чудеса. На этот раз чудес было много. Для двух человек это было «слишком чудесно»! Теа и Ханс прожили всю свою жизнь уверенные, что их любимые погибли, а на самом деле, жили совсем рядом друг от друга. И спустя 77 лет судьба вновь свела их вместе. Это чудо!
Через полгода они обвенчались повторно. Уже в соборе. Это была необычная свадьба. В таком возрасте в Магдебурге ещё никто не создавал семейный союз. Ну, не чудо ли это?
А год спустя, 16 января в 21:28, взявшись за руки, их сердца остановились одновременно. Они уснули навсегда, как Ромео и Джульетта. У Шекспира это была трагедия, а для нас это - ЧУДО!