Анечка. Душечка.

Мы с ней познакомились на рок-концерте. Потом виделись на уличных тусовках неформалов у Пушки. А потом нередко встречались в кафе, где собирались неформалы попить пива.
«Никаких интрижек на стороне! Я уже выбрала отца своих детей! И все! А если с Жекой не выйдет – уеду в Питер жить. – решительно тряхнула она своими кудряшками. А жаль! Категорично так. Я бы непрочь потрахать Аньку. Аньку Вздернутый Носик. Но мне долгое время казалось, что это не светит…
Фи! Я принципиальная!
А ведь хорошенькая. Донельзя хрупкая, как тростиночка. Грациозная высокая козочка. Тонкие-длинные ручки и тонкие-длинные ножки. Девушка-ножницы. Как сказал один мой веселый знакомый. Почти дистрофична, словно страдает анорексией. А как она крутит пои на фаер-шоу! Загляденьице. Хочется подбежать и засадить. Войти в нее, сорокачетырехкилограммовую изящную человеческую самочку 22 лет от роду. При всех устроить совокупление! Пусть все видят – я имею ее! Деру как сидорову козу. Точнее, козочку, конечно, козочку. Аня ведь козочка, с кудряшками. Горделивая. Стоя и сзади. Пои догорают на поле, а все, затаив дыхание, смотрят заворожено на наше неистовое соитие.
Мы сидим и пьем пиво в кафе в компании друзей. Полумрак, бревенчатое здание с развешанными по стенам шкурами, вперемешку с картинками готической тематики. Такие вот нетрезвые мысли лезут в голову, когда я любуюсь Анечкой. Бе-е-е-е! Кудряшки. Но овечкой назвать ее сложно. Все-таки козочка! Такие хрупкие созданьица обычно не тусят в неформальских тусовках, а сидят в джипах рядом с быкообразным мужиком стриженым и уверенным в себе и своих понятиях. И слушают не готику вперемешку с блэком и индастриэлом, а Милен Фармер с Шарлем Азнавуром. В свои 22 она успела отхватить уже два высших образования и страсть как любит показать, какая она «вумная вумен». Хотя от этого умней не становится. Почему-то все время работает в магазинах. То в кредитном отделе, то мерчандайзером, то еще каким-то ответственным работником, но не простым продавцом. Безумно много курит тоненький Vogue, как она сама. Кажется, эту тростиночку сломать как плюнуть. Я как-то на прощание приподнял ее в своих объятиях. Ох, она легка как мотылек, словно кости у нее полые! Мне кажется, она должна любить секс. Сверху, в позе наездницы. (Ну а кто его не любит! – ироничная сентенция в скобках). Сосет достаточно умело, а в попу – ни-ни. Ни за что, ни за какие коврижки или золотые горы. Даже и не думай – это вредно и опасно для здоровья. Знаешь, кто таким увлекается? Вот-вот. Все понял. Это она в моем воображении так говорит.
Аня выпила, стала разговорчивей. В последнее время я стал замечать в ней некоторую развязность. Выпив, она становится эмоционально возбужденной, движения становятся неестественными и суетливыми, что ей вообще не идет, как и развязность. Начинает что-то энергично разъяснять, с пылом учит чему-то, особенно если дело касается психологии, межличностных отношений. Да, да – это одно из ее двух высших образований, второе – дизайнер. Говорит, что недавно работала психотерапевтом. Психотерапевт и кришнаит. Это еще одно ее увлечение. Недавно в ее жизнь пришла еще и капоэйра. С Жекой, своим новым парнем, она познакомилась, когда на новогоднем празднике в ресторане тот был Дедом Морозом, а она Снегурочкой (и этим она занимается, наша многогранная Анютка!) Высоченный, двухметровый. Конечно, Дед Мороз! К тому же театрал. На две головы выше хрупкой Снегурки. Не просто долговязый дылда, а крупный мускулистый самец 28 лет от роду. До этого четыре года Аня жила с Андреем, интересным парнем – он музыкант, байкер, каратист, директор фирмы. Нечасто встречаются такие сочетания. Аня любит мужчин с достоинствами!

Я шутил, она смеялась. Мы уже давно были заняты лишь друг другом в этой разгоряченной алкоголем компании панков, металлистов и байкеров. Казалось, что она на меня ведется. Я уж положил, словно невзначай, на ее худощавую попку руку. Мои поползновения были сразу отсечены. «Так! У меня есть парень!» Опять двадцать пять! Было сказано так, что я понял, шансов у меня мало, вернее почти нет. Может, была бы она попьянее... Так вроде итак хороша. Блюдет верность однако… Но она в этот вечер не так уж много пила, а все курила и пила колу. Но и этого было достаточно – взрывной коктейль однако когда все это вместе умещается в хрупком девичьем тельце.

Как-то я пригласил Аню на репетицию нашей рок-группы. Хотела прийти с подругой, но в итоге явилась одна. Впорхнула чудненькая Снегурочка, раскрасневшаяся с мороза. Обдала меня волной своего парфюма и прохлады. Прелестный румянец с мороза. Стряхнула снег. Ну разве не Снегурочка? Скинув шапочку, тряхнула своими обалденными кудряшками, которые так сводят меня с ума… Фетиш, однако. До чего ж ты хороша – подумал я. «Хороша Маша, да не ваша!» – а вот так говорят в народе.
Я пел песню на репетиции перед концертом в Вологде, когда музыканты стали просто прикалываться и болтать, забросив инструменты: «В рот буржуя отъебу я». С таким вот экстремистским припевом. Аня, прищурив слегка близорукие глаза, внимательно смотрела на меня. Какая-то она загадочная сегодня. И вроде усталая. Набежала на ее личико тень некоторой озабоченности. И словно чего-то решила. Я в легком недоумении. Беру девушку за руку. «Что-то не так, ты чем-то огорчена?» «Все хорошо, Вадим. Немного напрягов нервных на работе. А так все хорошо. Я рада быть с вами. Спасибо, что пригласил!» - и посмотрела почти с нежностью, по крайней мере с благодарностью. Задумчивая почти джокондовская полуулыбка блуждает по ее лицу. Пришла со своим коктейлем, попросила меня открыть. Ах, да, я забыл – Анечка панически боится сама открывать металлические банки! Посмотрел украдкой на этикетке: девять градусов. Так, так… Для нее неплохо, будет пьяненькой. Я в курсе, что на работе она почти ничего не ест, а бездумно глушит и без того скромный аппетит куревом и ужасно крепким кофе со сладостями. Сидит, делая маленькие глоточки с той же самой полуулыбкой, одновременно чуть смущенной и дерзковато. Постепенно оживилась, пообтаяла моя Снегурка. Под грохот рок-группы боязливо прогулялась по залу, поосвоилась. Села и уже уверенно закинула ногу на ногу.
Пошел с ней вдвоем курить. Она покачнулась, или мне показалось? Не показалось – ей на самом деле «вставило» от девятиградусного коктейльчика. По глазам вижу! Они оживлены и какой-то появился озорной блеск в их глубине. На голодный желудок это алкогольная смесь с энергетиком - вещь коварная! Она уверенно оперлась на мою услужливо подставленную руку. Кто-то из парней мне всепонимающе улыбнулся и подмигнул. Типа «ниче телочку отхватил». И вправду – словно она моя пассия, пришла одна не репетицию, вместе под ручку уходим курить. А как еще могут подумать о нас парни?
Она, оглянувшись по сторонам, дернула меня за рукав. «Проводи меня сделать пи-пи. Тут так страшно, как в игре «Дум»!» И правда – в окна гулких коридоров остервенело дул сильный ветер, завывал. Февральская вьюга. А в приветливом актовом зале веселуха. В темных почти готических коридорах тоскливо и страшновато. Не представляю, как мой приятель Димон тут ночами дежурит. Жутко. Словно везде прячутся демоны. «Демоны!» - я зловещим шепотом передразнил пугливую девушку в длинном коридоре. «Кругом демоны!» «Дурак ты!» - зашипела она и хлопнула меня изящной ручкой. Я решился и взял в ее худенькую ладошку в свою теплую руку. Она и вправду дрожала чуток. Или мне показалось? Приятно себя ощущать сильным и смелым мужчиной, оберегающим столь хрупкую милое создание на тоненьких ножках, почти анорексичную девушку, но с непокорными кудряшками, занимавшуюся, однако, капоэйрой и еще чем-то экзотическо-восточным. Я крепко, но не сильно сжал ее ручку и повел в туалет. Сердце радостно екнуло. Темнота. И мы. Почти романтика! За окнами непогода, а я веду столь желанную хорошенькую и подзахмелевшую девушку пописать. Темными коридорами школы, в которой она когда-то училась.
По дороге она доверчиво мне поведала про сегодняшнее происшествие на работе. Пришлось работать продавцом-консультантом. Некому. Эпидемия простуды и гриппа. Пятница. Народу много. Покупатели нервные, даже стервозные. Вот на вредную тварь сегодня и нарвалась. «Работаю я с покупателем, приятным мужчиной средних лет, а какая-то толстая бабка с огромной бородавкой на щеке докучливо требует внимания. Я ей вежливо говорю, что занята, скоро освобожусь. А она мне хамить: «Да пошла ты …, малолетка!» На ведь день ведь, сука, настроение испортила! - А может это был комплимент насчет малолетки? – говорю я Ане.
Она помолчала немного.
- Да и все недовольные сегодня, старший продавец бросил мне: «Куришь как паровоз!». В нашем супермаркете выписывать нужно пропуск, чтоб куда-то сходить, даже чтоб покурить. Жопа!
- Ой, что это! – она и второй рукой схватилась за меня. Кто-то в темноте. Какая-то парочка молча стояла и курила у окна. Зловеще скрипнула дверь. Аня чуть не спряталась за меня.
- Обсикаешься со страху раньше времени!
- Ой, не говори! - девушка нервно захихикала. – Я с детства такая трусиха. Хотя всем хочу казаться… не такой. Но тебе уж могу признаться.
- Спасибо за откровенность, Анютка!
- Ты так меня впервые назвал…
- А как тебя лучше звать?
Она промолчала.
Я мягко приобнял ее за талию.
- А так не страшно?
- Немножко. Чуть-чуть.
- Можно я посмотрю, как ты писаешь? - решился я. Она прыснула со смеха, но как-то неловко, как мне показалось. Было темно, и я не видел, покраснела она или нет.
- Да ты че, как это. Нельзя конечно!
- Ну, я пошел! - стал шантажировать я это милое и пугливое создание.
- … Ладно. Между друзьями можно. Мы ведь друзья?
Я успокоил, что да.
- Но я сильно смущаюсь! …Нет, нельзя! Я же приличная девушка. Не шлюха какая-нибудь.
- А тебе разве никогда не хочется побыть шлюхой?
- Все, хватит! Ты прикалываешься!
- …А ты представь, что меня здесь нет и ты одна.
- Но ты ведь есть.
- Нет меня! «Я не мужчина, я облако в штанах!»… А ты представь себя в стакане с кефиром, за стеклом и белой жидкостью никто тебя не может видеть.
- Выдумщик ты!
- Не я, это психологи придумали!
- Что, специально для таких ситуаций?
- Не только. Так можно прятаться от контролеров в общественном транспорте. Внушать, что меня здесь нет. Меня нет и точка.
- Ладно, я попробую – вздохнула она обреченно. - Но никому ни слова!
- Говно вопрос!
Она фыркнула на мою грубость.
- Будь умничкой, Аня!
- Ты к чему это? - спросила она подозрительно.
- Да ниче, все хорошо. Ты писай, писай, а я полюбуюсь на золотой дождичек.
- Какой-такой еще золотой дождичек?.. А, поняла! Тьфу, извращенец!
- Извращенцы те, кто коров и мертвяков трахают!
Она уже у унитаза стягивала рейтузы, бросая на меня противоречивые взгляды.
- А ты-то кого трахаешь?
- Кого надо трахать, того и трахаю. Непослушных худеньких дамочек с кудряшками.
- Ой, ой, ой! На что ты намекаешь?!
- Я не намекаю, я говорю правду и только правду! Как в суде. Клянусь как пионер!
Дамочка с кудряшками уже хотела снимать трусики с гипюром, но остановилась.
- Тебе помочь? - участливо спросил я.
- Да! То есть... нет. Издевается он, - сама засмеялась, чуть не упав. - Ну, ты меня развел… Я сама!
Моя помощь была отвергнута решительно как рюмка водки на плакате времен советской борьбы с алкоголизмом.
- Я сама! – и обнажила свой бритый лобок, я попытался разглядеть губки влагалища. Девушка стала сикать на удивление мощной струей. Я сидел на корточках и балдел в этом школьном туалете. Знали бы учителя и прилежные ученики чем тут занимаются ночью…
- Че, мне жалко что ли. Любуйся! Неужто нравится?
- Очень! У меня нет такого сокровища!
- Может что еще показать?
- Попу! Фу, ты точно извращенец. Я тебя уже боюсь!
- Ну покажи сисечки.
-Нет! Они у меня маленькие.
- А мне такие как раз нравятся! Миниатюрные. Такую можно полностью в рот взять. Тебе нравится когда сосок прижимается к нёбу?
- Не скажу!
- Значит, нравится.
- Могу лифчик показать.
- Хочешь похвастаться?
- А что если так!
- Купила недавно?
- Все тебе расскажи…
Она расстегнула свою рубашечку на несколько пуговок и я увидел – действительно, интересно – лиф на ней был «тигриный». Полосочками. Серебристые полоски перемежались с черными.
Во время разговора она искала и наконец достала из сумочки салфетку и стала подтираться.
- А можно мой язык будет вместо салфетки? - Она посмотрела на меня недоуменно. - Анечка, моя душечка… можно там… полизать.
Вид ее мочи и влагалища сделал меня смелым и возбужденным. Девочка… сладенькая…Пока она переваривала сказанное, я освободил ее ножку от трусиков и рейтузины. Солнышко… лапочка моя… Она попыталась неуверенно вырваться, но вскоре сама поставила ногу на стульчак, чтоб мне было удобнее прильнуть к ее мокрым губам. Я впервые имел дело с мочой. Точнее с мокрым, неподтертым после мочеиспускания влагалищем. И понял, что теперь буду мечтать о золотом дожде! Оказывается, моча может так возбуждать! Сердце бешено колотилось, пенис был готов. Я несколько раз лизнул и подумал дотянуться, хотя это очень неудобно, до ануса, или хотя бы вставить туда осторожно пальчик. Кто-то шел в коридоре. Аня меня оттолкнула и стала резко одеваться.
- Эй, кто тут!
- Я тут писаю!
- Анька что ли? - это был Димон.
- Я тоже писать! К тебе можно?
- Дурак!
Раздался хохот.
- Как ты могла такое подумать, Анька? Да с бабой ссать… да ни за что!! Нет доверия вашей породе, - и скрипнул дверью в соседний туалет, для мальчиков.
- Проводить тебя, что ли в темноте-то? – донеслось уже от унитаза.
Но мы уже прошмыгнули мимо. Через пару минут в каком-то закутке, пахнущем мокрыми грязными тряпками, я тискал Аню и целовал ее, разгоряченную, готовую на все… Это «все», или почти «все» что я хотел стало, наконец, реальностью.

Кто-то рассказал про то, как один нефор получил пизды когда компании «пацанов с понятиями», добрая половин которых «сидела», изрядно во хмелю рассказал, что делал куннилингус девушке. За что получил кулаком по лицу. А если бы я признался, что делал с Аней?? Не просто «кунник», а «мокрый кунник», сразу после сиканья. Ебаный ты урод! На, получай! И еще, и еще! Или меня зарыли бы вообще в землю.
Аня, Анечка, Анютка! Она тоже была здесь. Мы снова с друзьями пили пиво в том же самом кафе… Когда-то мы с ней так зажигали! Месяцев так, грубо говоря, полгода назад. Но мне как-то надоело ее семь пятниц на неделе. Она одновременно была кришнаиткой, фаерщицей, занималась капоэйрой. Работала по какому-то дичайшему графику, иногда до 10 часов вечера и с минимумом выходных. Я ведь тоже человек занятый. В итоге нам встретится было сложно, подчас невозможно. Но мы встречались. В последнее время один раз за неделю у нее был всего один выходной.
Я любил, чтоб она была сверху – мне так нравилось смотреть на ее развевающиеся кудряшки и маленькие, изящно-трогательные, очень даже симпатичные подпрыгивающие титечки. Да, ее кудряшки стали прямо-таки моим фетишем! Вообще, ну, не равнодушен я к кудряшкам, они для меня сексуальны. Моя слабость… Такие изящные и непосредственные, воздушные и очень женственные...
Этот тонкогубый ротик брал моего дружка в себя. Аня не разрешала мне кончать в рот. Это тоже у нее был такой принцип. Если попытаешься – будем ругаться! Строгая. Вся на принципах. Не люблю таких девушек. В смысле не строгих, а которые не дают кончить в рот. Но ее любил. Ладно, иногда разрешала кончить на лицо. А то другие бывает – куда хочешь, но не на меня. Ну ладно, на животик, только в этот раз. Ее прямо забавляло, когда стреляла моя «пробка с шампанским». Один раз я попал ей струей спермы прямо в глаз. Мы всегда хахали, вспоминая этот случай. Как я уже писал, Аня была этакой грациозной козочкой – весила 44 килограмма при росте немного выше среднего (для девушки), тоненькая до дистрофичности (анорексичности). Она была не против миссионерской позы, но с моим весом за центнер я предпочитал не ложиться на нее, а заниматься сексом сзади. Тем более мне так вообще нравится больше. Она громко и долго хохотала, когда я ей рассказал один женский анекдот. Одна дама объясняет другой, что такое секс с крупным мужчиной: «Это когда на тебя падает шкаф, а из него вываливается маленький такой ключик». С тех пор она называла его частенько ключиком, я шутил – он ключик к Аниному сердцу. Но он у меня не маленький вообще-то. 17 см – скорее большой, чем маленький, точнее «среднебольшой». А вот по диаметру он был толстенький, это точно. «Сарделечкой», как прозвала одна моя «бывшая». После секса сзади, дав мне отдохнуть, она брала в рот. Когда ключик окрепнет, она запрыгивала на меня сверху. Ей ведь тоже нравилось быть сверху, наездницей. Тем более я всегда помогал, держа Анютку за ягодицы или бедра, что было несложно при ее скромном весе. Куннилингус тоже был обязателен в наших отношениях. Она была чистюлей. С ней я узнал, что вымытая и здоровая вагина ничем не пахнет и не имеет вкуса. Она всегда подмывалась пред этим, иногда бежала в душ, когда я изъявлял желание сунуть туда язык. С ней я нашел и лучшую позицию для этого дела. Надо встать на пол, на колени, она остается на постели с раздвинутыми ногами. Кончала она частенько без крика и стона. По телу проходила дрожь. Нервные движения руками, иногда и ногами. И частое дыхание, этакие нутряные вздохи. Когда она кончала во время «кунни», она брала меня за голову и силой прижимала к себе, как-будто хотела туда засунуть мою голову. Или сильно сжимала бедрами мою головушку, будто хотела раздавить ее как орех. И откуда столько сил бралось в этом хоть и спортивном, но тщедушном тельце! Особенно эффективно было, когда я лизал ее клитор, засунув в вагину еще два пальца к тому же. Пытался сунуть пальчик в заднюю дырочку, но это вызывало бурю протестов, хотя в итоге мне разрешили массировать там и проникать самую малость, только за первое колечко сфинктера. Я старался быть осторожен, очень старался…Конечно, ей было хорошо, но иногда удавалось сделать ей больно все-таки. Но однажды после бутылки сухого красного испанского (у меня было выпито водки) я решился. Приподнял ее таз и приник языком к попе. Две-три секунды первые ничего не произошло. Не успел я удивиться, как началось... Но я готов был к схватке. Она началась. Девушка отчаянно сопротивлялась. Но вскоре она обессилела, я ее крепко держал, прижав к постели. Одной рукой я мог схватить ее обе тоненькие ручки и держать их. Ох, как она отчаянно вырывалась! Но анины «принципы» были вероломно нарушены. Когда она перестала сопротивляться, я развернул ее попой к верху. Чтоб удобнее делать сое дело, раздвинув ягодицы. Аня ревела белугой. И вдруг пукнула. Я чуть не блеванула. И еще один принцип был нарушен. Мы занялись анальным сексом. Как-то само собой вышло, что она мне это разрешила. Я был предельно осторожен, сдерживал себя, стараясь двигаться медленно, осторожно расслабить сфинктер. Три дня после этого она мне не отвечала по телефону, игнорировала в аське и контакте, дома говорили, что ее нет. Потом она призналась, что испугалась, когда увидела, что ее какашки были с кровью. Было почти не больно после полового акта – немножко. Но кровь ее испугала всерьез. Я пытался объяснить, что ничего страшного, особенно в первый раз. Но она категорически отказалась от наших дальнейших анальных контактов, в том числе и ануслинга. Даже пригрозила разрывом отношений. Я опять снаружи массировал ее заднюю дырочку и чуток засовывал в попку указательный палец во время «кунни». Это наверно дало первую трещину в наших отношениях. Мы не разругались, нет. Я готовился к престижному рок-фестивалю. Она устраивалась на новую работу. И я в конце концов перестал ей звонить. Нам обоим было жутко некогда. Я сошелся с ее подругой, тоже кришнаиткой. Только у нас надолго не получилось. Она была навязчива со своим «харе Кришной» в отличие от Ани. Таскала меня на какие-то кулинарные собрания, где учили правильно варить правильный рис, пользоваться индийскими приправами. Заодно доказывали, что мясо есть не стоит, и вообще надо отказаться от наркотиков – не только от табака и спиртного, но даже от кофе и чая. Они собирались в подвале и пели мантры и танцевали под современную музыку, изображая животных; разыгрывали психологические сценки. Почти все были юны и молоды. Лишь гуру и очкастый мужичок были старше сорока. Мужичок подключался к космическому каналу и давал ответы почти на все вопросы. Даже вполне грамотно, хотя и в своих терминах отвечал на мои каверзные вопросы про квантовую физику и голографическую Вселенную. Чем я был обескуражен и не смог найти материалистическое объяснение… Вот только их седеющему гуру я явно не понравился. Он на меня косился… На первом же занятии в подвале после лекции учителя про человеческое эго, которое у него сдулось, как брошенный в углу воздушный шарик, ухоженный и пахнущий сандалом и чем-то еще экзотическим ухоженный юноша делал большие голубые глаза и дружелюбно мне объяснял некие аспекты учения. У них была фри лав. Мне показалось, что парень тоже не против фри лав. Со мной. Таня загадочно улыбалась, потом взяла за руку и оттащила от юноши. Она была симпатична и разрешала делать лав иногда даже в заднею дырку. Но и это меня не удержало в их компании. Но в итоге я убежал от нее и ее друзей-кришнаитов.