Праздники. Пьеса для чтения. АКИ-1.

Эпиграф:
"Пьеса для чтения - это засушенный роман".


…Квартира в пригороде. Сергей просыпается на диване. Смотрит на часы.

Садится и произносит цитату – поговорку: «Кто рано встаёт – тому бог даёт».
- Каков однако великий и могучий русский язык!

- До чего же глубоко и по человечески – мудро… (Смеётся. Смотрит на часы)

- Ого. Уже десять часов. Опять проспал. Говорил же себе, что надо пораньше лечь спать… Опять зачитался «Дао – де дзин». Казалось бы какое отношение Лао – Дзы имеет к нашему пригороду. Оказывается и здесь его афоризмы работают…

Он говорил: «Хотеть – ещё не значит делать!»
Странно, но русская поговорка, которая сегодня определяет всю нашу либеральную жизнь: «Хотеть не вредно», пожалуй и есть переложение с китайского на русский…

(Встает. Одевается и на ходу продолжает) - Однако Россия имеет свои авторитеты…Правильно говорил полковник Скалозуб у Грибоедова, о книгах: «Собрать бы их, да сжечь!»

Заправляет диван, выходит на кухню. Стук во входную дверь…

Сергей – Входите, не заперто! (Входит Ирка с подружкой Таней)
Ирка – Привет Попов!

Сергей иронично – Привет птичка. (Целует её в щеку.)

Ирка – Знакомьтесь. Это моя подруга Татьяна. Мы вместе учимся. (Тане) А это Попов. Я тебе о нём много рассказывала. Смотри, осторожнее с ним… (Смеётся… Достаёт из сумки пакет)

– Позволь незабвенный Попов поздравить тебя с маленьким юбилеем. (Разворачивает пакет, вынимает пластинку и отдаёт Сергею.)

Сергей – Ого, Ириша. Это как раз то, что мне сейчас нравится. «Мотеты» Брукнера. У меня от них крыша едет. Особливо если после бессонной ночи.

- Я тебя Ириша за то и люблю, что ты умеешь подарки делать… А что касается юбилея, то он совсем не маленький. Кажется, лучшая часть жизни уже прожита…

Ирка оглядывает кухню.
– Слушай Попов. А почему ничего нет для праздничного стола?

Сергей – А я вот сейчас сажусь, и начинаю чистить картошку, а ты лапочка помогай. Скоро Лялька должна подойти. Она пораньше обещала…

Стук в дверь. Сергей открывает и входит Лялька, с букетом цветов.

Лялька. – Поздравляю тебя Серёжа. (Вручает букет, целует) – А тут ещё. (Разворачивает пакет) Пуловер!..

Сергей тут же одевает пуловер. Осматривается – Лялька! Ты просто волшебница. Ну прямо как на меня вязано… (Целует Ляльку)
– А как ты размер угадала?

Лялька – Очень просто. По памяти!.. (Все смеются)

Сергей – Девчонки! Вы уж сами решайте насчёт праздничного меню, а я картошку чищу. (Ставит пластинку и под торжественную музыку чистит картошку. Девушки подвязав передники начинают чистить лук, морковь и так далее… (Свет на сцене гаснет…)


Снова квартира Попова. Приходят гости: Репин с женой Анкой, Лопатин с женой Галкой, потом Афродитов с Линой, потом брат Сергея с приятелем и двумя девушками. Симон с гитарой. Все принимают участие в приготовлении закусок…

Симон – У тебя Попов, как обычно, самообслуживание?

Сергей – На этом стоим. После революции, как известно, господ упразднили…И нам, тоже надо барские привычки оставить…

Входит Ефимов. – Попов! Можно тебя на минутку?..
Сергей и Ефимов уходят в другую комнату.

Ефимов – С днём рождения тебя, Серёга! Я вижу у тебя настоящий праздник…

Сергей – Проходи, раздевайся и принимай участие. Хочешь хорошо закусывать, участвуй в создании праздничного стола…

Ефимов перебивает – Я принёс тебе то, что ты просил…

Сергей, прикрывая дверь – Ну ка, ну ка показывай…

Ефимов проверяет дверь, отворачивается, вынимает что то из - за пояса и отдаёт Сергею.
Сергей разворачивает бумагу и держит наган на ладони… Потом, прокручивает барабан с угрожающим металлическим щёлканьем…

Сергей. – Работает! (Любуется на пистолет) Пистолет системы «Наган». Классная вещь и как всё военное имеет хищный дизайн…
(Открывает платяной шкаф ключом и кладёт наган в карман пиджака.)

- Ты не беспокойся! Как договаривались отдам тебе через неделю. Патроны мне тоже пообещали принести …

(Неловкая пауза) – Ну пойдём. Я тебя со всеми познакомлю.
Вводит Ефимова в столовую.

Сергей – Внимание девушки! Виктор Ефимов. Недавний доблестный пограничник. Не женат. Рекомендую…
(В квартире по прежнему звучат «Мотеты» Брукнера…»)

Ирка – Попов. У тебя сегодня музыка не та. Пойдём ко мне сходим, за пластинками. Здесь же рядом. А у меня и Джордж Майкл и Гребенщиков есть...

Сергей встаёт – Надеюсь гости без меня не успеют соскучится… Лялька! Ты старшая по батарее… Мы быстро…
(Сергей и Ирка уходят. На авансцену выходят Галя Лопатина и Лина. Закуривают).

Галя – Попов сейчас Ирку точно «трахнет».

Лина вздыхает – Он похоже никого не пропускает. (Делает паузу) А точнее его никто не пропускает… И как только Лялька терпит… Я её как - то видела у Лопатиных, когда она его полдня дожидалась. Качается на качелях на детской площадке и мечтает о нём… Забавный характер…

Галя меняя тему – Лина, а где Юрка?

Лина. – А я не знаю. Я его прогнала… Вот попросила Афродитова привести меня сюда…

Галя с подтекстом – Понятно… Я знаю, что Афродитов в тебя со школьных времён влюблён. Ты не боишься, что он этот поход сегодня, как аванс воспримет?

Лина смеётся – Я сейчас уже ничего не боюсь… А что касается Афродитова, то я знала это ещё в школе, но когда Юрка появился, то мне не до чужих любвей было. Кстати, ты помнишь, Афродитов у меня на свадьбе был?

Галя – Помню его лицо, когда он на тебя смотрел… Я думала, что он мог и застрелиться там, если бы было из чего…Он тогда ещё напился…

Лина вздыхает – А сейчас его чувства мне совсем не опасны. У меня, к несчастью, другое на уме…
Сергей и Ирка возвращаются…

Галя в сторону. – Быстро они управились…
(Сергей ставит Майкла Джорджа, который лирично, что – то напевает по-английски).

– Надеюсь это большинству понравится… (Через паузу) - Ну а теперь, господа – товарищи, за стол. Лялька докладывает, что закуска в основном готова…
(Все рассаживаются за стол.)

Сергей, иронизируя напевает. - Пить будем и гулять будем, а придёт время – умирать будем… (Смеётся) Кавалеры, ухаживайте за дамами. У всех налито? Я хочу на правах хозяина и именинника произнести тост. Можно?

Все – Можно, можно!

Сергей – Я поднимаю бокал за вас, моих гостей, за возможность всех увидеть вместе. И конечно же за весну, которая обещает новые возможности… (Все смеются). - Вы меня не так поняли. Я имел ввиду походы в тайгу… (Все снова смеются).

Выпивают и закусывают…

Симон – Ну, закуска первый класс, как в ресторане «Ангара». (Все смеются)

Сергей – Это наши девчонки – рукодельницы… Ну почему у нас многоженство запрещено? (Все смеются)

Симон саркастически – Мне кажется тебе просто грех жаловаться. (Встаёт)
- Ну, теперь наверное и гостям слово сказать можно. (Оглядывает гостей). Мы все рады за тебя Попов и выпивая этот бокал, хочется пожелать тебе всего того, что ты сам хотел бы себе пожелать: и интересных походов, и новых книжек по китайской философии, и новых побед на футбольных полях! (Через паузу) – Но не только на полях… Смеётся и выпивает.

Сергей - Это что за намёки! Мы с Лялькой!.. (Снова смех)

Репин. – А я хочу алаверды… (Наливает рюмку водки.) – Я хочу рассказать одну историю. Мой знакомый, как то попал сюда в пригород ночью, провожая девушку. Ночевать его не оставили, а время двенадцать, автобусы ходят очень редко…
А наше предместье известно своими хулиганами. На улице темно и страшно - хмель прошёл. Мой знакомый, университетский преподаватель, ничего тяжелее ручки в жизни не поднимал. А к нему из темноты, вдруг подходят несколько парней угрожающего вида.
Он понял, что бить будут и тут вспомнил, как я ему про Попова рассказывал. Вот он возьми и ляпни: - Мужики, а я Попова знаю! Тут ребята и пальцем его не тронули, а проводили до остановки и мелочи на билет дали…
И я хочу выпить за Попова, за его авторитет. Он ведь в жизни ничего не боится. Даосов уважает, в леса ходит, сидит дома книжки почитывает, да иногда нас защищает от хулиганов…
Ну, в общем, за тебя Серёга… (Все выпивают и стуча вилкам по тарелкам, бодро закусывают).

Лопатин встаёт. - Господа – товарищи! Позвольте мне… У меня похожая история есть… У всех налито?
- Прошлой весной, местная шпана, меня на пути из универа прихватили, и в лужу запинали… Развлекались… А потом под окнами стояли и горланили весь вечер, на драку провоцировали, дочку маленькую пугали.
Серёга, в то утро из лесу шёл, и по пути зашёл… Как узнал про это, так лицом побелел. Мы в тот же день прихватили их верховодов, и поучили их так, что после этого, самый их главный, дома несколько дней не ночевал… Боялся, что Попов придёт с ним разбираться…
Вот тогда я понял, насколько, эта братва Серёгу боится и уважает… Думаю, это не просто заслужить…

Сергей – Они меня боятся из – за моей вежливости. Я на них ни разу голос не повысил и не выругался нецензурно… (Общий смех)

Лопатин – Вот и я говорю – давайте выпьем за вежливого Попова… (Выпивает)

Анка Репина. - А можно от женской половины тост? (Все – можно, можно…)
Анка – Я хочу поздравить Серёжу и пожелать ему всего, всего…Ведь он друг женщин… (Смех, реплики: Всех женщин мира…)

Анка - Не смейтесь… Я помню, когда нас с Валерой выселяли из квартиры, он нам помогал переезжать, наши вещи на телеге по всему посёлку возил и шкафы большие один таскал… Давайте все за него поднимем и выпьем… За…за хорошего человека. (Все встают и пьют)

Ирка – Пусть он теперь нам о лесе какую-нибудь историю расскажет… (Все – просим, просим…)
Сергей – Можно я сидя… Вы конечно все знаете историю, как здесь под городом, в тайге меня рысь напугала. (Все смеются). Но у этой истории было начало. Я тогда служил на Дальнем Востоке, тоже в лесу. А там рысей было немеряно, потому, что охота запрещена. И вот, я, сменившись с дежурства, в два часа ночи, иду из капонира в казарму, а около казармы, рысь, страшнымголосом кричит, и кажется, что по казарменной крыше ходит… Их там на острове много было…
Я взял в руки металлический фонарь, а он на утюг немного похож да и весом килограмма полтора, наглухо застегнул шинель из толстого сукна и решил сразиться с диким зверем. Вспомнил вдруг Лермонтова, его поэму «Мцыри» и подумаю, а чем я хуже…
Подошёл шагов на десять к кустам, фонарь выключил, чтобы лучше в темноте видеть, а рысь в чаще, метрах в десяти от меня рыкает, от злобы кашляет, давится, но не уходит, ждёт, пока я на неё нападу. Тут я остановился, постоял в темноте, и что - то мне не по себе стало. Думаю: «Да пущай живёт. На кой она мне?» (Смеётся)

Ефимов – Струхнул значит?

Сергей – Значит да… И тогда я понял, что я не Мцыри. Слабо мне… (Все смеются)

Афродитов вскакивает – Я хочу выпить за Попова, потому что он из нас самый естественный человек. Всегда сам по себе и собою остаётся…
Я помню, когда ему было шестнадцать лет, то ему родители купили новое пальто, модное такое, в клетку. И он сразу стал очень важным. А под пальто были какие - то шаровары и стоптанные ботинки. А он такой довольный…(Смеётся.) Ты помнишь, помнишь!..

Сергей делает строгое лицо – Не срами меня. Я этого не помню… (Все смеются и Сергей больше всех). – Эх, святые времена! Помню, как Васька Карась - местный хулиган и двоечник - по весне, гонит рядом с девчонкой на велосипеде и она его спрашивает: А зачем вы хотите со мной познакомится?.. А он ладошкой нос утёр и так гордо отвечает: Да просто, для интриги…(смеётся) А он ведь говорить почти не умел, но в нужный момент нужное иностранное слово нашёл… (Все громко хохочут)

Сергей – Господа! А теперь танцы, до следующего захода за стол…
Выходят из за стола и танцуют. Сергей подходит к Ефимову, который пьян и стоя в коридоре, курит.

Ефимов – А ты Серёга почему не пьёшь?

Сергей шутливо – Управляя людьми и служа небу, лучше всего соблюдать воздержание. Так говорил Лао – Дзе…

Пьяный Ефимов Сергею. - Вот ты всё хи – хи, да ха – ха… – А ты не знаешь, что значит лежать в снегу, не поднимая головы, когда пули совсем рядом так противно свистят. Кажется, что уже следующая в тебя попадёт точно. А потом слышишь, как Мишка рядом захрипел и кровь горлом забулькала…

Сергей – Давай об этом после. Это слишком серьёзно, чтобы об этом вспоминать между танцами…

Ефимов – Да, серьёзно! Думаю, что никто здесь не может понять насколько это серьёзно!

Сергей. - Ну отчего же. Я знаю одного паренька, он в Афгане служил. Его в задницу ранило, когда он из подорвавшегося БТРа выпрыгивал. Говорит показалось, будто молотком ударило, а потом вдруг штаны намокли и в сапог натекло… Он весёлый парень…

Ефимов – Это кому как… А меня армия просто изуродовала. Я и сейчас никак не могу отойти. Не могу приспособиться к гражданской жизни…

Сергей – На меня армия тоже подействовала только в другую сторону. Там, я как в монастыре, вдруг начал понимать, насколько хорош и красив мир, в котором мы живём. Именно там, пройдя рабство личной несвободы, вернувшись домой я поклялся без клятв (смеётся), у даосов такое бывает… что я буду ценить каждый день, каждый час обрушившейся на меня свободы… И с той поры я живу весело…

Ефимов – Ну тогда тебе хорошо…

Сергей после паузы – Ну пошли. Пошли танцевать. Потом как-нибудь поговорим, в лесу, у костра… А здесь не то место… (Уходят)

Снова Сергей в другом конце сцены, разговаривает с Иркой и Настей.
Сергей – Я вчера читал до трёх часов. Утром проснулся и думаю – книги это зло. Столько времени отнимают. К тому же проспал.

Таня вступает в разговор – Ну это вы зря. Книги – это ведь как учитель…
Сергей – Я считаю, что книги – это опиум для народа. Отвлекают от создания материально – технической базы жизни…

Ирка Тане – Да не верь ты ему. Он книжки читает с утра до вечера. С детских лет…

Сергей – Я же говорю, что это зло… Может быть поэтому моя личная жизнь не устроена.

Ирка – Ох Попов! И почему ты не женишься?

Сергей смеётся – Долго рассказывать… (Уходит, танцует с Лялькой)

Ирка к Тане – Я его знаю с шести лет. Он тогда лежал в больнице, в которой мамка работала медсестрой. Так он там среди детей устроил соревнования, кто быстрее свой обед съест. Доктора, его благодарили, за это, а родители просили его подольше не выписывать.

Таня – А что с ним было?

Ирка - У него какие-то осложнения были после ревматизма. Говорили, что он умереть может. Но всё как видишь обошлось…

Ирка – Давай я тебя лучше с Симоном познакомлю… Он журналист и работает где то в университетском издательстве. Он - поэтическая личность. А Сергей - это слишком для тебя…

Таня – Что значит слишком?

Ирка – Ну это значит опасный… Голову можешь потерять, если он тобой займётся… (Смеётся) Я думаю здесь каждая вторая девушка по нему тайно или явно с ума сходит…

Таня – Ой! Как интересно!

Ирка. – Ну пойдём за стол. Я видела, что Симон на тебя глаз положил… (Уходят)

Афродитов выходит на кухню покачиваясь – Я кажется перебрал – (Пьёт воду.)
Входит Репин. – А ты чего не танцуешь. Там столько девушек сидит.

Афродитов – Да я, чегой-то запьянел. Сам не заметил, когда лишнего на «борт» взял. Попов, как обычно, всех завёл своими тостами…

Репин – Да, когда он в ударе невозможно остаться равнодушным…
Откуда в человеке столько энергии. Ведь по лесам как леший, по ночам в одиночку ходит. Что его там притягивает? Я вот тоже с ним хочу разочек сходить…

Афродитов – Он мне объяснял, что после армейской неволи, вдруг понял красоту буквальной свободы. А в лесу – говорит он – подлинная свобода и есть. Сам собой распоряжаешься… И потом, он что - то о Боге говорил, которого можно встретить на границе природы и человеческого бытия… Но для меня это малопонятно… (Снова пьёт воду)

Афродитов продолжает - Я один раз с ним ходил. Ему хоть бы что, а я уже идти не могу… (Ходит по кухне и массирует живот)
Потом правда отошёл у костра. Почти всю ночь сидели разговаривали… Но утром – едва на ноги встал… (вздыхает) Уж лучше дома, за книжками с приключениями. Можно чайку попить… И ходики так мирно тикают.

Репин – А ты ведь с родителями живёшь?

Афродитов - Да. Отец болеет. Он ведь уже старенький. Я – поздний ребёнок… Иногда приходится за ним присматривать. Он ведь тоже ночами не спит, читает, или пишет. Пишет книгу воспоминаний. Он, войну в штрафбате начинал. Один, из тех с кем воевал, выжил…

Репин – А как же он попал в штрафники?

Афродитов – Он до войны был водителем танка, на котором маршал Блюхер ездил. Когда Блюхера арестовали, то и отца загребли. Говорят – что враг народа, что не мог не знать, как Блюхер с японцами связан, а если знал и молчал, то значит заодно.
Просидел он несколько лет в лагерях, а потом на фронт попросился. Взяли в штрафбат, вину искупать. После войны демобилизовался, весь в шрамах. Восстановился в партии…

Репин – Романтическая история с хорошим концом. А я думал их всех после войны в Казахстан…

Афродитов словно не услышав продолжил – На заводе его председателем парткома выбрали. Он ведь в лагерях с большими людьми сидел. Политически подковался… Сейчас сидит, читает переписку Сталина с Рузвельтом и говорит посмеиваясь: «Жизнь всё по своему выстраивает. Вот если бы не лагеря, то я бы так таёжником и остался…» Он ведь откуда то из Уссурийского края…

Входит Попов – А вы чего тут скучаете?

Репин – Да вот, наверное кому - то скоро и крепкий чаёк надо будет с солью пить.

Попов – Кто пить не умеет, тот, не гусар… Однако, если плохо будет, укладывайся в спальне на постель… (Уходит назад насвистывая)
(Афродитов страдальчески морщится.)

Ефимов – Зато Попов сегодня в ударе. Со всеми сразу танцует, а девушки в очередь выстраиваются. Хорошо Лялька не ревнивая… Галя Лопатина, так просто на нём повисла…

Афродитов - Ты Ефимов много по сторонам смотришь. Иди да сам танцуй…Ты не на границе. (Смеётся). А ведь праздник большой. Попову двадцать пять стукнуло…

…Поздняя ночь. Лина уходит домой. Сергей выходит её провожать…
Лина – Я тебя Попов хотела персонально поздравить, но ведь к тебе не пробиться… Поклонницы одолели.

Сергей – Ты преувеличиваешь. Я просто друг женщин… Другое дело, что я их очень понимаю. Ведь мужики всегда «сами с усами». Ничего не знают, ничего не чувствуют, а своё я впереди всех ставят… С ними неинтересно… Они, мужики всегда телом, а не душой озабочены. Норовят от девушек своего добиться, а это пошло и не эстетично, когда без большого чувства…
А я вижу во всех частичку тела Будды. В этот раз кто - то родился женщиной. В следующей жизни будет мужчиной. Для меня женщины – тем хороши, что даже если они тебя не понимают, то стараются понять, чувствуют…

Лина – Ты всё смеёшься, Попов, а на душе у тебя вижу не очень весело.

Сергей – Не надо об этом. Всё суета и томление духа. Мне кажется о подлинно серьёзном можно только с улыбкой говорить. Иначе жить очень тяжело. Кругом драматизм разлит, а люди этого не видят… до поры до времени.

Лина – Я знаю, тебе жить не просто. Но хорошо, что ты есть. Это многим твоим настоящим друзьям помогает жить…

Сергей - Вот спасибо. А я и не знал, что ты такая серьёзная…

Лина загадочно – С некоторых пор стала задумываться…

Ирка появляется – А вот вы где! Там Симон собирается петь…

Лина – Ну я пошла… Ещё раз поздравляю… Афродитову не говорите, что я ушла. Мне тут рядом… И потом, за ним уже одна молоденькая девочка ухаживает…(Уходит)

Сергей – Действительно, Афродитову сейчас хорошо. Он лежит, на кровати в спальне, чуть живой, а новую знакомую за руку держит…

Ирка – Афродитов, хороший человек, но почему - то его девушки не любят… Вот и рад сочувствию…

Сергей – И для меня это загадка… (Смеётся невесело)

В переднюю выходят Лопатины. Прощаются и уходят.
Лопатин жмёт руку Сергею. - Поздравляю старик… Четверть века - это дата…
Сергей прощаясь целует Галю в щёчку. (Лопатин и Галя уходят) Потом, Галя вдруг бегом возвращается и крепко целует Сергея, а потом убегает…

Ирка – И эта готова!

Сергей – Ира! Быть злой нехорошо…
В другой комнате Симон разговаривает с Таней…

Симон – А я ведь тоже музыкальную школу закончил. Только по классу гитары…

Таня – А правда, что вы и стихи для песен пишите?

Симон – Иногда, но очень редко. Как - то стеснительно рядом с Высоцким или Визбором. И потом они уже обо всём написали. Есть ли смысл повторятся…

Входит Сергей – Афродитову плохо. Он ведь не пьёт. Вот не зная меры и перебрал…Ну что Симон, время для песен настало?!
Симон берёт гитару и налив рюмку водки выпивает…Потом настраивает гитару…

Симон - Я хочу спеть песню Высоцкого для начала - «Идёт охота на волков…» и хочу это посвятить Попову.
- В тебе старик, - обращается к Сергею - есть то, чего ни в ком из нас нет. Ты похож иногда на волка, а иногда на охотника. А в нас, в большинстве только охотник сидит, да и тот любитель…

Симон начинает петь голосом Высоцкого:

Рвусь из сил и из всех сухожилий
Но сегодня – опять, как вчера,-
Обложили меня. Обложили!
Гонят весело на номера!


Из – за елей хлопочут двустволки-
Там охотники прячутся в тень.
На снегу кувыркаются волки,
Превратившись в живую мишень.

Припев - Идёт охота на волков. Идёт охота!
На серых хищников – матёрых и щенков.
Кричат загонщики и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.

Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука!
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка.

Волк не может нарушить традиций.
Видно в детстве, слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу
И всосали – «Нельзя за флажки!»

…Во время песни, пьяный Попов начинает хрипло подпевать…
Симон закончив песню умолк и какое - то время все молчали…

Симон – Я помню, как мы с Серёгой на Байкале жили. Приехали на неделю, а прожили почти месяц…
С ним хорошо. Он молчит, но когда надо, говорит по делу… (Выпивает рюмку водки не закусывая.) Продолжает - Времена были хорошие, да и туристы - народ душевный…

Сергей подхватывает тему - Там Симон был в качестве солиста и главного нашего снабженца продуктами. Вечером его приглашают на концерт попеть, а я в качестве администратора и грузчика. Во время тех ночных концертов у костра, Симону от души и чарочку подносили, хотя иногда и мне с «барского плеча» перепадало…
- Ночью, мы в нашу палатку возвращались с «добычей» – гонорар за выступление мы съестными припасами брали. Симон, как глава компании и солист несёт гитару, а я - излишки продуктов, подаренных нам добросердечными туристочками.

Симон – Да… Тогда я отъелся и отдохнул на целый год вперёд. А Серёга загорел как негр. На нём, как на вороном жеребце, чернота отливала синеватым блеском…

Симон наливает рюмку выпивает и берёт гитару – Ну а теперь - все негромко вместе: (Играет и все поют)

То взлёт то посадка, то зной, то дожди.
Сырая палатка, и лучше не жди.
Идёт молчаливо в распадок рассвет.
У ходишь – счастливо. Приходишь- привет…

Сергей встаёт.
Обращаясь к Симону – Я чай поставлю… (Выходит на кухню. За ним Ефимов…

Ефимов – Слушай Серёга… Я о таких вечерах мечтал в армии. Здесь, у тебя все какие-то добренькие. А в армии я привык, чтобы не унижаться, самому надо унижать, чтобы тебя боялись…

Сергей – Я был в армии, и требовал от своих сослуживцев, чтобы они молодых не смели трогать. Один раз даже поддал своим годкам за то, что они обкурились анаши у соседей «флотов» и в казарме после отбоя, когда молодые спят без задних ног, попробовали устроить вечеринку.
Назавтра, когда оба проспались, прощения у меня просили…
- Но когда я уходил на гражданку, наша «смена» за моей спиной говорила молодым: «Вот Попов уйдёт, мы с вами будем разбираться».
Но, думаю это они просто пугали молодых. Ведь всем лучше, когда люди живут как друзья или хорошие знакомые…
А уж на гражданке, жить можно припеваючи, потому что ты здесь на свободе…
А в армии, несвобода меня на всю жизнь достала. Я думал, приеду домой, лягу на кровать и буду трое суток лежать не вставая, и в потолок плевать…

Ефимов – Ну и как?

Сергей – Да куда там. Только появился на пороге, прибежали все друзья - по дороге домой, кто - то из знакомых меня узнал. Я же в армейском был… Тогда с друзьями всю ночь просидели - разговаривали…
Оказывается меня здесь ждали… А я только сейчас понимаю, что для меня армия, как монастырь для монаха… (Вздыхает)
Это было время испытаний… иногда очень серьёзных, но полезных для будущего.
- Я сегодняшних молодых не понимаю. Они от армии увиливают, а это ведь как высшая школа жизни… Недаром в Англии аристократы своих детей до сих пор в интернаты, учиться отправляют… Длинная пауза, все притихли, задумавшись…

Сергей - Ну пойдём чай пить, да будем укладываться, кто – где. Уже утро…
Свет гаснет. Занавес…


…Наступает рассвет. Спальня в квартире Попова
Лялька спит. Сергей поднимается, проходит к закрытому шкафу, достаёт наган, Берёт патрон из стола, вставляет в барабан и прокручивает его.

Лялька ворочается в постели. Сергей выходит в смежную комнату и говорит вслух:
-Ну, наконец - то я один… Все разошлись по домам, а Лялька спит. (Подходит к окну)
- Двадцать пять лет – это существенный возраст… Жизнь даёт мне много больше чем другим: любовь женщин, здоровье, свободу, которая конечно внутри нас.
Поэтому, лучше умереть сейчас, чем длить это, постепенно утрачивая всё, чем я обладаю сегодня. Как сказал, один из эсеров – террористов, когда его приговорили к смерти: «Какая разница когда умирать. Две тысячи несъеденных обеденных котлет – небольшая потеря для мира».

- Однако просто покончить с собой, было бы проявлением трусости перед жизнью и сентиментальностью. Но попробовать хочется…
Как там, в «Пиковой даме»: «Сама судьба нам мечет банк…» (Прокручивает обойму, поднимает пистолет к виску и нажимает на курок. Звучит сухой щелчок и Сергей пошатываясь опускает наган)
- Значит сегодня не судьба!

Он вновь прокручивает барабан и прицелившись в угол нажимает на курок… Звучит выстрел и Сергей прячет пистолет в шкаф. Вбегает растрёпанная, испуганная Лялька.

– Серёжа! Что случилось?!

Сергей - Ничего страшного. Я уронил утюг на кастрюлю. Оттого такой гром…
Я думал ты крепко спишь… (Обнимает её за плечи) Пойдём спать лапонька… Сегодня уже воскресенье.
(Уходят) Свет на сцене гаснет. Занавес…