Последнее свидание

Посвящается Галине Бениславской.

По комнатам бродят лишь холод и мрак.
Уж год,как я с ними живу.
Нет силы бороться,я чувствую крах,
Нет воздуха,тянет ко дну.

Призывно торчащий листок из машинки
Не трогает душу мою.
Меня беспокоит лишь куча окурков
И желтая горечь во рту.

Я в зеркале старом вижу лишь тени
Бессонных своих ночей череду.
Запали глаза как колодцы в деревне
Все манят и манят к тёмному дну.

А прошлого листья кружат вкруг меня,
Но праздника мне не вернуть уж былого,
В душе никогда не услышу ведь я
Заветный мотив наш - прошло уж три года...

Желаемое мной недостижимо,
И от меня ничто тут не зависит.
Все остальное просто мне противно,
Вот почему нет воли к жизни.

Какая–то неведомая сила
Влечет меня к нему из раза в раз.
С его уходом солнце закатилось,
Ведь только с ним я знала счастья час!

Меня принимает подъезда спираль,
Дверей хоровод бесконечный по кругу.
Была бы невеста - бежала б как лань,
А так  : я бреду только к мертвому другу.

Пройдя через арку,я бросила взгляд
На храм Воскресенья Господне,
И злая усмешка блеснула в глазах:
Ну,где ж твоё чудо сегодня?!

Но сказка осталась лишь в прошлом,
А в будущем,словно,и нет меня.
Жить нынешним очень тошно,
Уж лучше уйти совсем в никуда.

Под грохот и тряску трамвая на стыках,
Средь серой,безликой и шумной толпы
Смотрела на город весь в солнечных бликах.
Как жаль,что не видишь всего это ты!

Почти машинально,рукою в перчатке
Поправила дерзкую прядку волос,
Не видя парнишку в потертой ушанке,
Смотрящего нежно как преданный пес.

По талому снегу в юдоли печали
В поношенном легком пальто,
Брела я,озябнув худыми плечами,
В мечтах уносясь далеко.

Смахнув мокрый снег с парапета,
Поправив цветы на снегу,
Присела,вся сжавшись от ветра,
До синих безжизненных губ.

И глядя куда-то сквозь дым париросы,
Тепло ощущая внутри,
Исчезли на время все жизни вопросы,
Осталась лишь ясность пути.

Прошла я отрезок,отпущенный мне,
И берега край под моими ногами.
Я лодку Харона зову в темноте,
Чтоб тронуться в путь за своими мечтами.

Ведь только здесь,в могиле страшной этой,
Лежит все то,что любо было мне.
Осточертело злое мненье света,
Вся жизнь моя теперь зарыта в ней!

Я,словно,верная твоя собака,
Хозяином покинута,совсем одна,
Мордяху в грусти положив на лапы,
Лежала б тихо и ждала,ждала,ждала...

Достав из коробки еще папиросу,
Вниманье привлек старый мой револьвер.
Я вспомнила вдруг знойный день сенокоса,
Где кровь разрывалась в моей голове.

А вот и он - простой ответ на мучивший вопрос,
Что так давно тревожит душу мне,
Лежит спокойно в сумочке под пачкой папирос
И ждет,чтоб подвести итог страстей.

Достала карандаш,опустошенную коробку,
Письмо решила написать на ней.
Слова как выстрелы ложились на картонку,
Они давно уж не дают покоя мне.

Ведь мне теперь на всё уж наплевать
И ничего в судьбе уже не надо,
И лучше будет свою смерть призвать,
Чем та болезнь любви и жизнь–отрава!

Сухой щелчок разрезал тишину.
Внутри сознанья что–то оборвалось.
«Ах,что за черт!»—вскричала как в бреду,
Пытаясь подавить озноба слабость.

Но слезы обиды взорвали меня,
И выстрела эхо в ушах прозвучало.
«О Боже,как больно!»—подумала я,
Упав на цветочное ложе печали.

11 июля 1997 год.
Посвящается Галине Бениславской—верной подруге С.Есенина,которая не смогла смириться с его смертью,и покончила жизнь самоубийством на его могиле.