Другие боялись туда заходить,
а этому - всё нипочём!
У этого шрам - оберег на груди,
и он навещал старый дом.
Фигурой дверной заслоняя проём,
глядел в потревоженный свет,
и думал подолгу о чём-то своём,
невидимый гладя стилет.
А призрак, пугавший гостей из угла,
сжимался и в стену врастал:
бесплотный, он помнил, как в сердце вошла
холодная мстящая сталь.
Живой уходил из застенков немых,
лицом безутешен и сер.
Его не страшили посланники тьмы -
он просто не верил в химер.
С уважением, Александр.