Небесный князь Вэньсинь

НЕБЕСНЫЙ КНЯЗЬ ВЭНЬСИНЬ

(О чём не говорил Конфуций)

Имел Юань Мэй (1) Шэнь Бин-чжэня из Хучжоу (2) друга,
С ним вместе в один год сдавал экзамены в столице,
Они были людьми по знатности одного круга,
Давно дружили и могли той дружбою гордиться.

Раз как-то задремал Шэнь, видит человека в чёрном,
Которой в сад его привёл, заросший весь бамбуком,
Раскрашенный стоял там столик в уголке укромном,
На нём стояло зеркало на ножках двух из бука.

Ему сказал тот человек весь в чёрном: «Вы взгляните,
Почтенный господин, на ваши разные рожденья,
Где вы присутствуете в разных предопределеньях,
Ваш путь, где было или будет с вами что, поймите».

Шэнь в зеркало взглянул, своё увидел отраженье,
Он был там в красных туфлях и студента одеянье,
Которое не носят уж при нынешнем правленье,
На удивление его тот обратил вниманье,

Сказав: «Взгляните на свою жизнь в трёх перерожденьях».
Опять взглянул он в зеркало, там было всё другое,
В чиновничьей он шапке был и с поясом в каменьях,
Плащ красный; занимал уж положение большое.

Слуга вдруг старый подошёл к нему и поклонился,
Сказав: «Меня вы узнаёте? Я ваш раб, презренный,
Я вас в Датун (3) сопровождал, в путь необыкновенный,
Вы не хотели меня брать, но я вам пригодился,

Тогда ещё в войска вы получили назначенье,
С тех пор уже почти что двести лет как миновало».
Он протянул пакет, расплакался от огорченья,
Лишь после, успокоившись, сказал слова устало:

- «При жизни той вас звали Ван Сю при Цзяцзин правленье,
Вы были офицером при «Гармонии Великой»,
Сейчас вас в чёрном человек позвал для предъявленья
Вам обвиненья от солдат в пятьсот душ резни дикой.

Сейчас пять сотен душ у князя Вэньсинь в подчиненье
В том мире, к вам в претензии, что вред им причинили,
И спрашивают вас, чтоб дали вы им объясненья,
Но я, слуга ваш, знаю, что их всех не вы убили.

Мысль всех убить была начальника Ян гарнизона,
Разбитых вместе с Лю Ци (4), потерпевшем пораженье,
Когда они восстали и попали в окруженье,
Ян приказал всех перебить, раздев их у каньона.

Он сделал это, чтоб не возникало осложненья,
Ему вы воспротивились, и на своём стояли,
Послав ему, чтоб он не делал, предостереженье,
Но вас не стал совсем он слушать, и вы проиграли.

Боялся я, не вспомните вы то, что написали -
Инструкцию, доказывающую невиновность
В том деле вашу. Зная также вашу во всём скромность,
Я приберёг её на случай, чтоб вас оправдали.

Принёс с собой её я, и вручаю вам с почтением».
Тут вспомнил Шэнь, что в жизни с ним произошло когда-то,
Слугу за всё благодарить стал, как родного брата,
Слуга смотрел на господина лишь с благоговеньем.

Тут в чёрном человек спросил у Шэня торопливо
О том, пойдёт пешком он, иль поедет в паланкине
На встречу с князем Вэньсинь. Слуга крикнул горделиво:
- «Вы что, пешком туда вести хотите господина?

Инспектор императорский идти пешком не может!
Вы паланкин ему достойный принесите срочно»!
Был быстро вызван пышный паланкин для нужд вельможи,
И два носильщика в одеждах чёрных и нарочный.

Вся свита в паланкин его поспешно усадила,
Несли ли (5) десять, и увидели дворец высокий,
Внутри был князь в высокой шапке, взор имея строгий,
С седою бородой, чем-то на веник походила.

Чиновник стоял рядом в чёрной шапке, в платье красном,
В руках держа регистр, дал Шэню знак, чтоб приближался,
Но князь ему сказал, чтоб он на месте оставался:
- «Вначале Ян пусть выскажет о деле том, ужасном,

Ведь о начальнике идёт речь того гарнизона,
Послушаем пока его, что скажет в оправденье,
Позвать его». И приглашён тот был из бастиона,
Одет в златые латы, испускавшие сиянье.

Увидев, Шэнь узнал его, они тогда дружили,
Князь спрашивал, тот отвечал, но звук не доносился,
Не слышал Шэнь, о чём они так долго говорили,
Затем позвал его князь, подойдя, Шэнь поклонился.

Сказал князь: «Ян, начальник гарнизона, мне признался,
Что он убил пятьсот солдат к Лю Ци в бунте примкнувших,
Послали вы приказ, чтоб он от казни отказался,
Но он не подчинился - вот в чём дело дней, минувших.

Вы ни при чём здесь, он обязан был вам подчиниться,
Начальники всегда приказы штаба выполняли,
Вам нужно было твёрдым быть и своего добиться,
Вас не послушался он, ну а вы не настояли».

Шэнь согласился, поблагодарил за пониманье,
Признавшись в том, что обстоятельства такие были,
Но князю всё же возразил Ян в своё оправданье:
- «Но те пятьсот солдат всё ж своей казни заслужили,

И если б не убил я, то они б потом восстали,
И кровь бы полилась кругом, такое б натворили,
Не для себя, а для династии, чтоб их убили,
Я приказал, чтобы другие люди не страдали».

Пока военный говорил, вдруг ветер там поднялся,
Чернее тучи, и ужасный грохот доносился,
И запах крови по окрестности всей растекался,
Голов пят сотен в поле как табун шаров катился.

И рты у всех открыты были, стиснутые зубы,
Желая Яна укусить, смотрели с подозреньем
На Шэня, лишь проклятья их произносили губы,
Шэнь был испуган, князю протянул распоряженье (6).

Он взял бумагу, прочитал при скудном освещенье,
Тот документ, его где невиновность подтверждалась.
Князь крикнул, по столу рукой ударив в раздраженье,
- «Откуда эта безголовая вся нечисть взялась!

Предпочитаете сдаваться, чтоб восстать для мщенья»?
Пять сотен духов ему дружно это подтвердило.
Сказал князь: «Значит Ян был прав, всё сделав так, как было?
Так что же вы бузите, проявляя возмущенье?

И что хотите вы, ведь вы всё это заслужили?
Не стыдно требовать вам снисхождения, какие?»
Подумав, посоветовавшись, духи возразили:
- «Те, кто восстать хотели, были Куй и все другие,

И снова эти самые же люди взбунтовались,
За ними мы последовали, нас всех принуждали,
Во всём, что там произошло, мы ведь не разобрались,
Зачем без разбирательства нас всех поубивали?

Возможно, Ян убил нас, чтоб насытить жажду царства
Царя Цзяцзина, бессердечного, его правленья,
Но не за интересы всех людей и государства».
Князь рассмеялся, высказав при этом возраженье:

- «Вы можете сказать, что не за всех людей старался
Командующий гарнизона Ян, вас убивая,
Он навести порядок и спокойствие пытался
Таким путём царя, народ и нацию спасая».

Князь наставлять стал казненных пять сотен всех словами:
- «Прошло уж двести лет, как казнь была, вам не помогут
В том мире власти, разбирая это дело с вами,
Так как процесс судебный всё ещё решить не могут.

Пока не будет он решён, начальник гарнизона
Ян стать не может божеством до выясненья дела,
А вы родиться вновь, согласно всем статьям закона,
Не ясно предопределенье вашего удела.

Направлю вашу жалобу сейчас на рассмотренье
Я Императору Нефритовому на суд высший,
Когда ответит, сообщу, имейте же терпенье
И ждите, а сейчас скажу, что вынес суд наш, бывший.

Когда из офицеров кто замешан в преступленье,
Его у нас обычно судом чести осуждает,
В перерожденье новое на землю отпускают,
Чтоб от грехов очистился всех при их искупленье.

По-видимому, предстоит ему родиться девой,
Так как его решенья были слабостью чреваты,
И не продуманны, творились в состоянье гнева,
И он родится дочерью в одной семье богатой.

Так вот, это рожденье ему будет в наказанье,
Так как убийство у военный и не преступленье,
Большой вины в убийстве нет, ведь это их деянье,
Другое дело – принимать им должное решенье».

Пятьсот солдатских душ, взяв в руки головы, сказали:
- «Мы подождём, нас объясненья удовлетворили,
Последуем всем вашим указаньям, что вы дали».
И, повернувшись, поступью тяжёлой уходили.

Тогда князь человеку чёрному дал указанье
Вернуть Шэня домой, и оба снова в путь пустились,
Прошли пять ли, и в заросли бамбука углубились,
Там был слуга, томившийся уж долго в ожиданье,

Воскликнул: «Рад я, дело получило завершенье,
Мой господин»! Встал на колени, низко поклонился,
А в чёрном человек взял за руку и извинился,
Спросив его: «Хотите видеть прежние рожденья»?

Вновь, как и раньше, вокруг Шэня время изменилось,
Он вновь стоял где-то в своём студенческом наряде,
И видел, как вокруг него все люди суетились,
И вдруг услышал голос в чёрном человека сзади:

- «Сейчас взгляните же на нынешнее положенье».
Шэнь сразу же проснулся и кругом стал озираться,
Вспотев обильно, поспешила вся семья собраться
Вокруг него, он находился дома, в помещенье.

Кричали все и говорили: «Вы два дня лежали,
И только тёплой оставалась грудь чуть сердца выше».
Шэн вспомнил во дворце Вэньсиня некие детали,
На стенах там висели в золотом письме двустишия.

Но он забыл их, помнил то, что на вратах висело:
«Так как законов общих нет в потустороннем мире,
То нет дилеммы, как решать какое-либо дело,
Берут законы из чувств человеческих в эфире.

И в Небе основной критерий всякого сужденья -
Тогда лишь, когда воды уровень свой понижают,
И там лежащие на дне все камни обнажают,
Тогда при свете обретает всё своё значенье».


Пояснения

1. Юань Мэй – поэт, учёный, автор «Новый записей Ци Се», годы жизни – 1716 – 1798 гг.

2. Город Хучжоу находится на севере провинции Чжэцзян, южнее городов Тайху и Сучжоу, восточнее Шанхая и южнее Ханчжоу.

3. Датун – название места, где Бинбэйдао является военным постом.

4. Восстание поднято братьями Лю Лю и Лю Ци (истинные их имена уважительно произносятся как Лю Чун и Лю Чэн), захватившие Хэбэй в 1510-м году. В 1512 году были разгромлены.

5. Ли – мера длинны приблизительно 500 метров.

6. Ошибка Шэня заключалась в том, что он не проявил твёрдости в предотвращении расправы над солдатами, которых не должны были казнить.


Текст оригинала

文信王

湖州同徵友沈炳震，嘗晝寢書堂，夢青衣者引至一院，深竹蒙密，中設木床素几，几上鏡高丈許。青衣曰：「公照前生。」沈自照：方巾朱履，非本朝衣冠矣。方錯愕間，青衣曰：「公照三生。」沈又自照：則烏紗紅袍，玉帶皂靴，非儒者衣冠矣。
有蒼頭闖然入跪叩頭曰：「公猶識老奴乎？奴曾從公赴大同兵備道任者也，今二百餘年矣。」言畢，泣，手文卷一冊獻沈。沈問故，蒼頭曰：「公前生在明嘉靖間，姓王名秀，為大同兵備道。今日青衣召公，為地府文信王處有五百鬼訴冤，請公質問。老奴記殺此五百人，非公本意。起意者乃總兵某也。五百人，本劉七案內敗卒，降後又反，故總兵殺之，以杜後患。公曾有手書勸阻，總兵不從。老奴恐公忘記此書，難以辨雪，故袖此稿奉公。」沈亦恍然記前世事，與慰勞者再。
青衣請曰：「公步行乎？乘轎乎？」老僕嗬曰：「安有監司大員而步行者！」呼一輿，二夫甚華，掖沈行數里許。前有宮闕巍峨，中坐王者，冕旒白鬚；旁吏絳衣烏紗，持文簿呼：「兵備道王某進。」王曰：「且止，此總兵事也，先喚總兵。」有戎裝金甲者從東廂入，沈視之，果某總兵，舊同官也。王與問答良久，語不可辨。隨喚沈，沈至，揖王而立。王曰：「殺劉七黨五百人，總兵業已承認，公有書勸止之，與公無干。然明朝法，總兵亦受兵備道節制。公令之不從，平日懦恧可知。」沈唯唯謝過。
總兵爭曰：「此五百人，非殺不可者也。曾詐降復反，不殺，則又將反。總兵為國殺之，非為私殺也。」言未已，階下黑氣如墨，聲啾啾遠來，血臭不可耐。五百頭拉雜如滾球，齊張口露牙，來齧總兵，兼睨沈。沈大懼，向王拜不已，且以袖中文書呈上。王拍案厲聲曰：「斷頭奴！詐降復反事有之乎？」群鬼曰：「有之。」王曰：「然則總兵殺汝誠當，尚何嘵嘵！」群鬼曰：「當時詐降者，渠魁數人；復反者，亦渠魁數人；餘皆脅從者也。何可盡殺？且總兵意欲迎合嘉靖皇帝嚴刻之心，非真為國為民也。」王笑曰：「說總兵不為民可也，說總兵不為國不可也。」因諭五百鬼曰：「此事沉擱二百餘年，總為事屬因公，陰官不能斷。今總兵心跡未明，不能成神去；汝等怨氣未散，又不能托生為人。我將以此事狀上奏玉皇，聽候處置。惟兵備道某所犯甚小，且有勸阻手書為據，可放還陽，他生罰作富家女子，以懲其柔懦之過。」五百鬼皆手持頭叩階，噠噠有聲，曰：「惟大王命。」王命青衣者引沈出。
行數里，仍至竹密書齋。老僕迎出，驚喜曰：「主人案結矣。」跪送再拜。青衣人呼至鏡所，曰：「公視前生。」果仍巾履一前朝老諸生也。青衣人又呼曰：「公視今生。」不覺驚醒，汗出如雨，仍在書堂。家人環哭道：「暈去一晝夜，惟胸間微溫。」
文信王宮闕扁對甚多，不能記憶，只記宮門外金鐫一聯云：「陰間律例全無，那有法重情輕之案件；天上算盤最大，只等水落石出的時辰。」


Власов Владимир Фёдороивч