У печи́, на дне корзины,
на соломе овсяно́й,
подрастал козленок резвый,
в и́збу взят лихой зимой.
Да удоя козьего – лишь стакан зимою.
Поддержать детей бы, а козла – к забою.
Так и порешила за меня хозяйка.
Резака сыскала. – Борьку-то, давай-ка! –
Сонного, под брюхо, тащу из корзинки,
а душа противится, а в глазах – соринки.
Теплый, разморенный, до чего хорош!
Зло блеснул на лавке клиновидный нож.
Сизым глазом Борька чуть повел кругом
и уткнулся в грудь мне круторогим лбом.
И опять придется нам поголодать, –
не могу его я на закол отдать.
До весны дотянем. Быть не век морозам.
Пусть живет на радость деревенским
козам.