Вся жизнь спектакль
длинною в жизнь...
Мы в нём свои роли играем.
Без грима, но в том лаконизм.
Что мы режиссёры морали.
Нам опыт незримый суфлёр.
Диктует всё новые пьесы.
И во сне, как гипнотизёр.
Снимает и боли, и стрессы.
И каждый на сцене актёр.
Герой и публичная личность.
И главный, и чтец, и гримёр.
И сам бутафор экзотичный.
Бродяга, шут или король.
Философ, оракул, вещатель.
Играет он главную роль.
И критик сам он и писатель.
И с лестью кривой на устах.
И с юмором жёстким в остротах.
Как кистью на чистых листах.
Всю боль отражает в полотнах.
И радостно, просто любя.
С заботою к слабым отрокам.
Как в зеркало в душу глядя.
Смеётся в лицо доброхотам.
И в поисках вечной любви.
Проходят незримые годы.
И тянется след от крови.
Сметая морали и моды.
Но чаще живёт неспеша.
И в миг разгораются страсти.
И к драмам не склонна душа.
Вдруг рвётся внезапно на части.
Есть в пьесе любой эпилог.
И часто хороший в идее.
Под занавес сонм некролог.
И плачут под бис лицедеи.