На дне

Вечер был, как премьера в Ласкала,
Мне, Поэту, достался почин,
Синеглазая лучшая Шмара,
Сущий ангел, Ночной Херувим.

В темном омуте злачного схрона,
Там, где стыдно должно быть за всех
Среди падших узрел я Мадонну,
Подающую страждущим грех.

Её кожа – замаранный атлас,
Её запах - отравленный мёд,
Но глаза… Вот, где небо осталось,
И, возможно, обратный отсчет.

Я спешил в преисподню, забыться…
На кону самый первый расклад,
Я беру тебя, слышишь, Царица,
За один незабвенный твой взгляд!

Эта секта древнее ацтеков,
Среди душ поклонившихся тьме,
Разглядел, но в одной, человека,
Заплатив по стандартной цене.