Движение вверх

Мы шли очень долго, но конца и краю этой снежной тропе, больше похожей на дорогу по целине, все не было видно. И мы не просто шли, а почти бежали – я пару раз чуть не улетел вниз по склону, который был в иных местах довольно крут. Но я не имел права стонать и пререкаться – потому что нас было трое, нас вела хрупкая девушка, и я познакомился с ними только сегодня ночью.
Итак, впереди, в заснеженном темнеющем пространстве шла Малая. За ней Серега, а в конце задыхающийся, с мокрыми ботинками, вспотевший я.
- Далеко еще? – в десятый раз спросил Серега. И в ответ получил все то же:
- Нет, уже почти пришли.
Малая, невысокая и худенькая девушка, произвела на нас впечатление. Казалось, это ее стихия – горы, снег, тяжелый рюкзак. Она не стонала, не падала оступившись в снег и ноги ее наверняка были сухи, потому что в отличие от меня она была в горных ботинках.
Лес закончился и слева от нас открылась гора, которую нам предстояло покорять.
- Мы туда завтра пойдем?! – вскричал я.
- Да, если до балагана доберемся, – хмуро ответил Серега.
Информации о нем я имел не больше, чем о Малой. Кажется, военный, который отпросился в отпуск, чтобы повидать девушку. А девушка оказалась вот такая, круче, чем в армии…
Я чувствовал, что еще чуть-чуть – и я сдохну. Я жалел, что поверил ей и не остался с Саней, музыкантом и Бобром. Лучше в тесной палатке, но живым…
После очередного преодоления снежного бастиона справа у горизонта блеснул свет.
- Ой! А Сочи отсюда можно увидеть?
- Можно, если повезет.
Как я пришел в балаган – я не знаю. Одно помню – желание скинуть поскорее ботинки, в которых была лужа воды и подставить свои окоченевшие ступни теплу, исходящему от горячей печки-буржуйки. С этого момента и начались проблемы. Выяснилось, что я должен снова напялить ботинки и идти за дровами.
- Давай, Макс! А я пока займусь чаем! – заявила Малая.
- Слушай, не надо чая! Я хочу только посидеть и согреть ноги!
Так как я наотрез отказался выходить на улицу - ребята, которые оказались в балагане до нас при распределении мест под ночевку сказали мне, что мое место в палатке.
- Ты вообще чей? – спросил меня самый ретивый парень.
- Он с Малой пришел, - объяснил ему бородатый чудила.
- Ах, с Малой! Ну тогда она пусть ему и ищет место под ночевку!
Мое сердце забилось быстро-быстро. У меня не было никакого желания идти на улицу, где дул жуткий ветер, гнал метель, а палатке даже никого не было, кто бы мог меня греть сбоку. Со своими мокрыми ногами на ледяном ветру я был бы там обречен.
Тем временем балаган стал оправдывать свое название. Парни, которые в нем чувствовали себя хозяевами, оказались местными спасателями, а девчонки – отдыхающими из Москвы, оставшимися еще с Нового Года. Причем все это время они готовились к восхождению, потребляя спиртные напитки и обильно их закусывая.
- Послушайте! – я обратился к самому ретивому. – У вас ведь все равно ночью печка потухнет. А я скорее всего завтра на гору не пойду. Поэтому я мог бы ночь посидеть, посторожить ее.
- Я не против, - сказал один из спасателей. – Только проследите, чтобы он все дрова не сжег.
- Бензином, если что, сможешь разжечь? – спросил ретивый.
- Ну, смогу. Мне приходилось керосином разжигать.
- Добро! – сказал бородатый. – Тогда я спать.
Малая покрутилась со своим бойфрендом в избушке, они приготовили гречку с тушенкой и ушли в ее палатку до утра. Я сел с оставшимися ребятами и девчонками, освещаемыми свечами. Большой длинный стол, весь уставленный едой и выпивкой. Одежда, сушащаяся под потолком. Спящие тела в спальниках – на полатях и под ними. И у печки сиротливый я, с красным глазом налобного фонаря, одуревший от смены цивилизации на такое средневековье. Я задумался о том, насколько современные люди привыкли к своей цивилизации. К электрическому свету, теплу батарей, бензиновым двигателям. А тут – свет от свечей и керосинок, тепло от дров и печки, движение на своих двоих…
- Ребят, расскажите что-нибудь, - попросила черноволосая девушка в свитере с узорами.
- Да чего рассказывать? Работа у нас простая. Следим, чтобы люди не пропадали, в лавины не попадали, а если пропали – ищем их. Вот Михалыч – он бы много баек рассказал. Он в заповеднике работает…