Агенты " Яломиште" (часть 83,1)

В этой части ворон Сайто работает в интернате, и некоторые эпизоды его профессиональной деятельности глазами его коллег в бесеах и донесениях.

Парни, которые считали Журавку за сестру (а она их за братьев), часто гостили у нее в доме. К тому же их компания, вызывалась на сборы и тренировки, в которых участвовал аномальщик Костомаров. А также регулярно посещавшие Дальний Восток Пандорин и Бортников. Уточнялись их тактико-технические характеристики, особенности взаимодействия. Специалисты удивленно отмечали их сходство с семейством Замфиреску. Даже в лицах чувствовалось что-то похожее.
Сайто, который взлетел совсем недавно, по всем другим характеристикам от прочих тэнгу, практически не отличался, хотя и воспитывался далеко от горы Курама, Только его фехтовальная техника несколько отличалась и от классической, и от принятой у тэнгу. С тем ли это связано, что парень – левша. Или с чем другим – так и не выяснили до сих пор. Не смотря, что Сиро Синдзиро и Сайто Хаджиме принадлежали к одной народности и даже чем-то были похожи внешне, характеры отличались кардинально. Если доброта Сиро видна сразу. То Сайто прячет это свое качество за маской грубости на грани хамства.. Девушки и дамы, работавшие с вороном в интернате и ПТУ, готовы были передраться за его внимание. Виной тому не столько необычная внешность, сколько его готовность бескорыстно помочь любому, кто попал в затруднительную ситуацию. Хотя девушек и молодых дам огорчало, что парень смотрит на них, как на сестер. Был с ними вежлив, помогал и защищал. Но только на подкатывания отвечал либо нарочито холодно, либо грубо осаживал:
- Мадмуазель, извольте вести себя в соответствии со статусом учителя. Да понял я, не дурак! Все Ваши тонкие намеки на толстое обстоятельство, меня не задевают от слова «совсем»!
- А что, по- Вашему, Сайто Кондович, учитель не имеет права на личную жизнь?
- Любой взрослый человек имеет право на лево. Только не в стенах учебного заведения.
- Интересно почему?
- Во-первых, работать и похоть тешить я привык и в разных местах, и в разное время. Во-вторых, милочка, меня, как настоящего эльфа, в удовлетворении основного инстинкта остановит только одно – присутствие малолетних детей. Если на Вас это никак не влияет, то я зарабатывать себе проблемы по этой части не намерен.
Само типичное высказывание Зинаида Львовна Брик угадала почти дословно. Коллеги Сайто Кондовича, как его записали в паспорте, особенно женского пола, во время разбора полетов часто слышали:
-Дура, ты конечно, дура! Но и ты человек! Ладно, попробую помочь.
Странноватыми казались и педагогические методы молодого учителя. Нет, парень не злоупотреблял «волшебной палкой сенсея». Но вот особо хулиганистых старшеклассников, которые возомнили себя крутыми уголовниками и отбирали деньги у малышей, заставил прочувствовать, что такое «волки Мибу». Деятельность банды Лехи Кучерявого была самой короткой в истории криминального мира. Не более двух часов. Как раз в этот день ворон, у которого уроки начинались около десяти часов, задержался: отводил малышей Окиту и Люсию в детский сад. Окита , как настоящий лис, там был уже свой в доску. Девочка с трудом оторвалась от дяди Сайто. И если бы не брат, то так бы и провисела весь день на дядюшке. Только на этом сюрпризы дня не закончились. Увидев, как три добрых молодца о пятнадцати годах в укромном уголке школьного двора прижали тщедушного пятиклассника, Сайто отреагировал довольно жестко. Малолетние шпанюки пытались протестовать:
- За что, Сайто Кондович! А чего такого мы сделали-то?!
- Да так, настроение с утра игривое. Я на данном этапе я сильнее вас троих, так что какие вопросы. Все по понятиям. Вам можно у малышей мелочь отбирать. Вы сильнее – не спорю! Юные рыцари проявили великую доблесть! Вы их всех на пять лет старше и на метр длиннее. Следовательно, и мне так же не возбраняется вам втащить. Так, в качестве утренней разминки.
- Это не педагогично…. Бить по лицу и возить этим же лицом по асфальту. Вы, товарищ учитель, задели мое человеческое достоинство! Вы проявили крайнее неуважение к моей личности….
- Так потребуй сатисфакции, оскорбленный рыцарь! – насмешливо ответил ворон. – С удовольствием спишу на боевые потери! О человеческом достоинстве вспомнили! Как мило! В пору прослезится. А когда малышню запугивали, как-то не думали ни о чести, ни о достоинстве. Знаете, такой интересный кодекс чести. Главное, такой удобный в применении!
- Нема дурных, с тэнгу махаться…
- Издеваетесь, Сайто Кондович!
- Милое дитя ! – нарочито ласковым голосом ответил ворон. – И в мыслях не было! Моли своего Бога, чтобы не пришлось узнать, как издеваются на самом деле! Я просто поступил с вами Алексей Федорович, Антон Александрович и Виктор Владимирович, в соответствие с вашими же убеждениями. Вы утверждаете, что сильный может обижать слабого и это нормально. Согласен. Только тогда и сами не верещите, если кто-то более сильный будет обращаться с вами нелюбезно. Это же так естественно!
- Вы не имеете права! Мы же дети!
- Милый Витенька! Никак у нас голосок прорезался! Не хочу тебя расстраивать, малой. В данном случае, имею и буду использовать право учителя. Правда, не для своего развлечения, а для вашего блага. Повторю, вы признаете право сильного. Не возражаю. Вас троих все устраивало, до тех пор, пока вы были сильнее. А как вас, милые юноши, самих начали возить прекрасными одухотворенными личиками по грязному асфальту, резко перестало устраивать. И вы вспомнили красивые слова «честь», «достоинство», «уважение к личности». Вспомнили бы еще, что они означают. Поразмышляйте на досуге. И запомните, будете получать лично от меня всякий раз, как только в ваши дурные головы залетит шальная мыслишка пугать малышей или издеваться над кем-нибудь – да хоть над птичкой или зверушкой. Не понимаете увещеваний – поймете палку сенсея. А сейчас – с глаз долой все трое. Три дежурства по санузлу вне очереди каждому. И штрафные работы по уборке территории на неделю. Приговор можете обжаловать у директора.
- Сайто Кондович! – заверещал Антон. – Мы не можем после уроков, у нас планы…
- Считайте, что все эти планы вы трое благополучно профукали.
- Простите нас, Сайто Кондович! Мы больше не будем.
- Свежо предание, да верится с трудом….
- У, кровопийца! – сквозь зубы процедил Алексей. – Демон он демон и есть!
- Четыре дежурства по санузлу!
- За что!
- За длинный язык! Скройтесь с глаз, пока я всерьез не рассердился!
Директор интерната испугался:
- Они же дети!
- Михаил Николаевич! – спокойно возразил ворон Сайто. – Они дети, хотя уже сильно испорченные и дурные. Только при должных усилиях, с небольшой долей вероятности, но еще могут стать нормальными и прожить нормальную человеческую жизнь.
- Но, запугивание – это не наш метод. Не знаю, как было принято у Вас в Шиекане, но мы детей не бьем. Понимаю, Вы из Шинсенгуми, мало того, злые языки шепчут, что Вы еще и чекист. Но все-таки, я считаю, Ваши методы иногда не совместимы с принципами советской педагогики.
- Михаил Николаевич! Поймите, дурные наклонности надо пресекать самыми жесткими мерами. Как только были обнаружены. Мы где-то парней упустили, и они нормальную человеческую речь уже не понимают. Мало того, шкала ценностей серьезно сбита, нравственность и ответственность не сформированы от слова «совсем».
- Мой юный друг, вы делаете поспешные выводы. Ребята просто…. Они же дети, а детям свойственно шалить!
- Михаил Николаевич! Дети вырастают. Из паскудных детей вырастают взрослые паскуды. То, на чем я их поймал с поличным, понятием «простая детская шалость» не описывается. Самое мягкое определение – это вымогательство. А если называть вещи своими именами – грабеж. Возможно, Вы не знали, но это уже серьезное правонарушение. Раз так вышло, что эти испорченные мальчишки находятся под моей ответственностью. То мой долг, сделать все возможное и невозможное, чтобы до них дошло, что это не хорошо! И чтобы они и сами впредь такого не совершали, детям и внукам вдолбили!
- Сайто Кондович, но не обязательно же было их бить.
- Так я их и не бил по-настоящему. Погладил слегка. Иначе Вы имели бы три детских трупа, а я – хороший срок за убийство двух и более лиц!. Только задача у меня была совсем другая – заставить их прочувствовать на своей шкуре, что некоторые действия все-таки чреваты и влекут за собой некоторые неприятности. И что за неудачные шутки в зубах внезапно появляются промежутки. Вести с ними душеспасительные беседы уже поздно. Если мужчина в пятнадцать лет считает нормальным и естественным обижать тех, кто слабее. Искать легкую наживу. То, что будет с ним в двадцать: выйдут на большую дорогу с ножом, с пистолетом, с обрезом – кто что достанет. Особенно, если уверуют в свою неуязвимость и неуловимость. Они уже признают только грубую физическую силу. Это как раз тот случай, когда один точный удар в челюсть заменяет три часа воспитательной беседы. Я лучше сам сейчас сделаю ребятам больно, но уберегу их от гораздо более страшных бед в будущем.
- Ребята напуганы….
- Им только на пользу.
Директора немного шокировало и то, что Сайто, с разрешения отцов командиров в лице Пандорина и Костомарова, провел с мальчишками занимательнейшую экскурсию, подробно разъясняя юным балбесам, что такое КПЗ, СИЗО и Зона. Какие там порядки и как живется сидельцам. Алексей, как-то внезапно прозревший, спросил:
- Зачем Вы так, Сайто Кондович?! Я понял, что трясти мелочь с малышни – это была дурная идея.
- Знаешь, парень. Я тебе не отец – упрекать или осуждать, высказывать претензии. Просто хочу, чтобы ты сам выбрал, как тебе жить. По какой дороге идти. Как учитель, я должен тебе показать и некрасивые стороны воровской жизни. Хотя бы те, которые на виду. Понимаешь, Алексей, большинство сидельцев так же думали, что они самые умные и самые крутые. И уж их точно не повяжут. Но сколько веревочке не виться, все дно совьется в петлю на твоей шее. Если думаешь, что в тюрьмах и лагерях – рай земной, легкая жизнь и ресторанное питание, то разочарую. Условия быта самые суровые, питание дрянное, общество паскудное. Я не знаю, что ты и твои товарищи выберете. Вдруг вам больше по сердцу придется блатная романтика? Я не навязываю тебе свое мнение. Ребята, пока вы еще можете выбирать свою судьбу. Только я хочу, чтобы вы, парни, выбор свой делали осознанно, с открытыми глазами. Основывали его на реальных фактах, а не под влиянием красивых сказок и легенд про Мишку Япончика и прочих жуликов, которые в реальности закончили свой жизненный путь весьма скверно. У таких сказок счастливого конца не бывает. Свернуть на кривую дорожку проще простого. А вот выбраться потом довольно сложно.
- А если за границу?
- Добрый путь, скатертью дорога! Кому ты там нужен, болезный? Вы – ученые с мировым именем? Или особо ценные специалисты? Или у вас денег куры не клюют? Что вы такое собой представляете, чтобы рассчитывать на любезный прием? В любой стране есть полиция и спецслужбы. Своего жулья и ворья там и без вас достаточно, и все уже поделено между своими. А тут у тебя есть хотя бы тетя Сима. Которая хоть кусочек хлеба маслом тебе намажет. А там – околеешь от голода в подворотне, прирежет конкурент, пристрелит полиция. Хорошо, если похоронят как человека. Думайте ребята, головой! А не тем, чем привыкли. Сделанного уже не изменить, а вот на будущее. Постарайтесь сделать правильные выводы.
Михаил Николаевич не всегда понимал, за что ученики, даже хулиганы и забияки, настолько уважают этого, в общем-то, совсем молодого парня. У которого нет специального образования, а за душой опыт работы в странноватой организации, и небольшой педагогический стаж в фехтовальной школе Шиекан. Но все равно, мальчишки слушаются его беспрекословно, а девочки влюблены в него чуть не поголовно. Хотя пожилому педагогу казалось, что и сам Сайто и его братец Хэйсукэ, несмотря на свою не погодам взрослость и серьезность, в чем-то не наигравшиеся в свое время дети. Он понимал, что сентиментальные девчонки очаровываются его легким флером таинственности и романтизма. Ну, и тем, что этот грубоватый парнишка на самом деле добрый и заботливый. Владимир Клавдиевич Арсенев, которого директор интерната слегка побаивался, разъяснил, что на Дальнем Востоке детство заканчивается очень рано. Шестнадцать лет – это уже не ребенок, а практически взрослый человек со взрослыми обязанностями. Девушка может выходить замуж, а парень женится, участвовать в военных действиях, даже работать учителем. Пожилой педагог воскликнул:
- В этом Шиекане, что совсем руководство отмороженное было на всю голову? Пятнадцатилетнего раздолбая и к детям. Особенно, в исполнении Сайто Хадзиме!
- Между прочим, приставили его к шести и семилеткам. И говорят, что этот парень не только лучший фехтовальщик и рукопашник, но еще и педагог не из последних. Вот не надо на меня так смотреть. И результаты на лицо! В других школах годами хулиганье безобразничает, а педагогический состав только беспомощно руками разводит. В то время как ворон Сайто порядок навел в считаные месяцы….
- Но какими методами! Он же подавляет их личности своим авторитетом…
- Я все-таки филолог и боевой офицер, а уж потом наставник юношества. И мне странно, что педагогу со стажем приходится указывать на азбучные истины. Он не личность подавляет, а дурные наклонности. И разве его действия причинили кому-то вред? Вы, возможно, не обратили внимания. Но парень переживает не только за хороших, послушных и благовоспитанных деток. Но и за тех, кого принято называть «трудными». Даже те ученики, от которых бы и я отказался, уважают Сайто Кондовича! За что бы Вы думали? За то, что он часто единственный, кому не все равно.
- Но он им вдалбливает Кодекс Чести! Представьте себе: он играл с учениками в карты!
- Проиграл?
- Владимир Клавдиевич, Вы издеваетесь? Бывший боец Шинсенгуми, демон бледной сакуры и проиграл! Вы представляете себе чекиста, проигравшего в карты сопливому начинающему шулеру? Вот и я не представляю! Меня коробит, что он заставил поверить всех участников этого, с позволения сказать, развлечения, в то, что они дали страшную клятву, чуть ли не на крови. В том, что они отныне не то, что не будут участвовать ни в каких азартных играх, даже в тараканьих бегах, без его на то личного разрешения. Мало того, что не будут даже проходить мило игорных заведений, и не будут ни сидеть, не стоять рядом, где это происходит.
-Да знаю я про это. Я, знаю, что Вы предпочли, чтобы парнишка до пенсии отлавливал картежников и наперсточнков по туалетом и потаенным закуткам….
- Но обряд на крови… Это же….
- Это быстрота и ловкость рук, и никакой магии. Сайто с детьми такое не сотворит и под страхом смертной казни. Заставить их поверить во все, что угодно – это он может. Но, подвергать детей реальной опасности – это не Сайто! Может для Вас это и странно, но парень любит этих ребят, искренне за них переживает…
- Любит, как свою душу, а трясет, как соседскую грушу. Понимаю, Вам нужно было пристроить парня. Знаете, если это тот самый «Киотский Ворон», о котором песни поют. Если паренек и есть тот самый « убийца неполных шестнадцати лет», я просто умываю руки. И за его безобразия ответственности не несу!
- Михаил Николаевич! Даже если допустить, что Киотский Ворон – это Сайто и есть. Если вы слушали песню внимательно. То заметили бы, что это убийство – нелепая случайность. Не он драку начал, а подручный Хаусхоффера, который сам и виноват в том, что случилось. Был бы он законченным негодяем, стал бы учитель ему помогать? Вы Макаренко давно читали? Освежите память. Много интересного для себя откроете.