ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ ФОН ШТИРЛИЦА

Ингрид, шлюха из соседней квартиры, уже вернулась из стриптиз - бара, не дождавшись офицеров из военного патруля. Нервно закурив сигарету и в сердцах выбросив её на лестничную площадку, она зашла в свою квартиру, громко хлопнув при этом дверью. Штирлиц проснулся. В последнем обрывке сна в него кто-то стрелял. Неуютно чувствовал он себя в этом иностранном государстве, где вокруг были одни иносранцы.
Шел 37-й год. В развитии советского общества это был, определенно, этап. Этот этап обошел стороной Штирлица, но того это совсем не радовало: последние выборы в Германии выиграл Гитлер. Когда Штирлиц узнал, чем они закончились, ему пришло в голову, что выборы - это просто дьявольская игра. Забава, в которую играют взрослые, а отвечают потом за это дети. Без вина виноватые. С этими чёрными мыслями Штирлицу захотелось выпить, а потом подышать свежим воздухом, и он выпил и вышел на балкон покурить. "Хорошо, что эта шлюха так рано сегодня вернулась",- подумал Штирлиц, выпуская с этой мыслью в ночной Берлин струю сизого дыма. У него закончились сигареты, в бар идти было нельзя, но на лестничной площадке он нашел бычок, - почти целую сигарету.
Над первым этажом дома напротив красовалась нео-новая вывеска:
"Красота - одежда её". Эти слова из Книги Притчей Соломоновых встречали запоздалых посетителей стриптиз - бара. Штирлиц ждал, пока радистка Кэт отработает в нём свой номер, и придёт к нему на встречу. Сегодня он получил орден за заслуги перед овечеством, и на диване валялись в стельку пьяные пастер Аншлаг, доктор Плешьнер со своей лысиной и последний номер научно-военного журнала "Звание-сила". Подарок из Москвы.
Машина военного патруля, взвизгнув, остановилась у двери стриптиз-бара, и пятеро офицеров, поприветствовав Штирлица радостным "хайль Гитлером", скрылись за дверью.
Штирлиц начал опасаться, как бы Кэт не за****илась ночью в этом большом запутанном городе. А ведь нужно было срочно передать донесение в Центр. Уже не дожидаясь Кэт, Штирлиц выкинул бычок со следами губной помады на нём и вернулся к письменному столу. Сказав привычное: "Вернемся к нашим баранам", он начал писать: "Своим внезапным отступлением войска Вермухта прорвали линию обороны наших войск! Особенно отличилось в этом слецподразделение, в простонародье называемое "Драповые береты", состоящее только из женщин. Женское подразделение под командованием... Стоп!" - остановился Штирлиц. - О местонахождении женского подразделения сообщать пока не стоит". Штирлиц бросил ручку. Хмель в тепле начал ударять в голову. Послышались звуки вставляемого в замочную скважину ключа, дверь распахнулась, и в квартиру Штирлица ввалилась Кэт. Она была навеселе, блузка расстёгнута. "Эх!",- подумал Штирлиц, воскрешая мысль о разделении женщин на хороших и хорошеньких.
- Кэт, при таких данных Вы скоро станете звездой не мерзкой эстрады. С Вами просто стала ещё богаче талантами земля прусская!
- Штирлиц, Вы просто бесоподобны! - выдохнула своими очаровательными губками в лицо Штирлицу Кэт запах шнапса и водки, до конца расстёгивая блузку и падая в его объятья. Сгораемые желанием, они бухнулись на диван. Журнал помялся, пастер пробурчал что-то из своего бессознательного состояния, а доктор Плешьнер зашевелил руками, как будто хотел натянуть на себя несуществующее одеяло.
Вспотевшие полупьяные офицеры военного патруля выскочили из бара в поисках Кэт, и, поняв, что упустили её и возможность не кисло оттянуться, с проклятьями скрылись за углом, взвизгнув на прощанье своей машиной. В двух окнах второго этажа дома напротив стриптиз-бара погас свет, и в темноте за ними послышался шёпот:
- Штирлиц, Вы знаете, как звучит по-английски "герой"?
- Нет, Кэти, не знаю, - слукавил Штирлиц, нежно целуя её в чуть припухлые губы и ниже.
-"Хероу",- прошептала Кэти.
- Это потому, что такое ам-оральное явление, как секс, царит в умах, желаниях, словах и телах,- сказал Штирлиц, радуясь сумбуру, царившему в его голове и слушая рукой биение сердца любимой Кэти.