На правах обывателя 4

МАССА



В начале не было ничего. И это «ничего» в буквальном смысле слова на ровном месте создаёт бесконечный поток вопросов. Типа, там, «ничего вообще, или ничего кроме». Или «совсем-совсем?». Меня, вот, интересует, обладало ли это «ничто» массой? Иными словами, «в начале не было ничего», даже массы, или в начале не было ничего, кроме массы. От ответа на этот вопрос во многом зависит наше представление о качестве этого Большого «до». Если массы не существовало, то, как в Сущем без неё добиться эффекта гравитации, который потребен для того, чтобы обеспечить сам факт существования той самой точки, в которой было когда-то сосредоточенно всё пре всё. Разумеется, всё это утрированно: Большим Взрыв назвали не очень удачно – ему больше бы подошло имя Всеобщего. Та «точка» на которую указывают учёные, а подразумевают прямую – только в фас, а не профиль – должна была быть чем-то сконцентрирована.
Масса обеспечивает, на всякий случай напомню, существование энергии, как таковой, во Вселенной, в рамках Пространства-Времени. То есть в ткань-толщу Времени-Пространства поместить если массу (а всё вокруг непременно относительно чего-нибудь, да движется), то она и будет энергией. Её движение – независимо от того, инерционный несёт оно характер, или же кто-то извне постарался, и есть энергия, какая она есть. Копнули покамест только до этой глубины.
Таким образом, обыватель, наверное, склонен думать, что родилась четырнадцать миллиардов лет назад не масса, а возможно, даже и не энергия.
Вообще, должен предупредить о том, что обыватель при первой же эйфорической панике перебегает на сторону очевидцев: даже если очевидно то, что земля не круглая – у очевидцев плюрализм мнений зашкаливает, как правило. И если химический процесс внутреннего сгорания очевидец ещё, с грехом пополам приемлет, то всю остальную «науку» про то, что сам он состоит из несть числа составных элементов – где живых, где иди, определи – он всерьёз воспринимать попросту отказывается. Мало того – именно он, а не обыватель кинофильмы снимает с названием, скажем «матрица», в которых подробной мультипликацией доказывает, что всё Сущее, точнее весь набор качеств такового в отдельно взятых точках или областях Пространства-Времени, есть ни что иное, как положение спина. Чё такое – не знаю: что-то, типа базового знака препинания в математике – там, плюс, минус, умножение и деление. Токма у спинов позиций поменьше. Однако, как оказалось, много клавиш и не нужно, чтоб сей Мир сыграть.
Мы видим не Мир, а предметы в нём. Там, где естественное перерастает в сверхестественное мы склонны одушевлять. Но от умозрительности ни на шаг! Очевидец кичится тем, что просёк планетарную модель всего Сущего – и это наукой факт не опровергнутый, но знать отказывается, во что Сущему это приходится. Очевидцу не очевидно, что в грамме вещества содержится энергия, сравнимая с хиросимой – потрёт, допустим, ручонки (быстро-быстро только если) – она, да и высвободится.
Время, опять же, очевидец не признаёт – мнимая оно ему величина, видишь ли, и, вот, всё. И тут ему рот закрыть, особо нечем. За сим отсель наши с ним пути-дорожки расходятся, ибо в том, что теория относительности РАБОТАЕТ, порою случается убедиться на СОБСТВЕННОМ опыте; а она включает в себя и Время – в качестве ФИЗИЧЕСКОЙ величины. Оно сродни тёмной материи (ещё, кстати насколько сродни!): её мы обнаружить не можем, при том, что она такая же непалёная ни разу, как человек-невидимка, шарящий по ящикам при хозяевах – ещё живых, но в сильном ауе.
Обыватель согласен только на Бесконечность. И её немыслимость воспринимает как должное.
Учёные занимаются не теми вещами, с которыми можно соглашаться, верить или чуять задницей, там, чего-нибудь. Тотализатором в науке даже не пахнет. В то же время, наука, как и казино, всегда в выигрыше – любой результат в ней означает результат, прежде всего. Астрофизики, таким образом, не ищут непременно Бесконечность – они ищут истину. И такой, которая доказала б Бесконечность, пока что нет. Умозрительность себя пока ещё не скомпрометировала, но уже близка к провалу, как никогда. Потому что уже ни раз, и ни два обыватель и очевидец поднимали себе планку, переписывали мировоззрение из-за того, что механика окружающего Мира далеко не всегда соответствует умозрительным нашим о нём представлениям. Вселенная очень даже может оказаться конечной. Это, кстати, даже интереснее – раз…
и не отменяет Бесконечности – два!
Другое дело, что изучающие мироздание науки в данный момент пребывают в кризисе, что, хоть и говорит о назревающем прорыве, но только слишком затянулся. И она могла бы – быстро, пока никто не видит (один раз можно!), попытаться взяться с другого конца клубка. Начать, к примеру с признания того факта, что единственное, что мы знаем о Мире наверняка, так это то, что он – чем бы там на самом деле ни являлся – совершенен.
Совершенство всегда красиво. Собственно, Совершенство и есть Красота. Совершенство не может быть некрасивым. К нему абсолютно органично подходит определение «заточенного» -- как ссылки к ассоциации с клинком легендарного мастера.
В естественных науках очень ценятся совершенные теории, оточенные определения и красивые формулы. Наука признаёт за Красотою Совершенство. «Е» равно эМСи в квадрате – едва ли не единственный базис, имеющийся в наличии у Человечества: иного дна пока не виднеется – в любом случае, это достижение, которое переоценить трудно. Нет таких инопланетян, которые бы засмеяли предъявителя сего.. «Емсвквадарте», чтобы вы знали, из такого рода вещей, которые вряд ли может себе позволить игнорировать даже Сам Господь Бог – по его ли Божественной Воле, или по щучьему велению воздвигалась Вселенная, а без Е МС в квадрате не обошлось при любом раскладе!
Это ж додуматься было надо! – Энергия, это бороздящая ткань Пространства-Времени Масса. Непременность условия для Скорости быть световой проистекает из необходимости Константы, а так как даже с нулевой Скоростью ещё далеко не всё досконально и надёжно, то берётся та, что положена частице, у которой отсутствует масса покоя. То есть у фотона имеется какая-то, скорее всего мнимая, масса, но массу покоя она не превышает, а при таких условиях частице предписано перемещаться со скоростью почти 300 тысяч километров в секунду (на минуточку: что км для нас, и что он для частицы?). (И снова обыватель гостит у очевидца – попросту в упор не видит того, что необузданно и не управляется. Тогда как, вокруг и внутри, энергии – пруды пруди. И не приведи оказаться в непосредственной близи щедрого её высвобождения.)
Гениальность простоты крепит фундамент, превращая его в монолит. Восхищается им и обыватель, однако его умничанья столь нудны, что с самим собой ему приходится общаться намного чаще, чем с окружающими. В этой (как хорошо, что неприметной) робинзонаде обыватель заводит себе пятниц и вторников со товарищи – собеседника найдёт и в сапоге, и в молотке, и в гвозде.
Учёные, может и разговаривают, случается, с компьютерами, но со Вселенной вряд ли: они понимают её не как Бытие, а в качестве вещества, то есть материи, к которой причисляют и Время с Пространством. Почти как часовой механизм, с неохватным набором масштабов шестерёнок: наука откручивает, как ей кажется, самые мелкие винтики, с трудом затачивая под них всё более крохотные отвёртки, при этом, пытаясь выхватить как можно больший фрагмент общей схемы производства. В одесную микроскоп, в ошуюю телескоп.
В результате исследований объёма часов, на сегодняшний день насчитывается четыре природных силы взаимодействия. Это – верхний ряд слева направо: электро-магнитное, с которым, надеюсь, и так всё ясно-понятно; сильно ядрёное, склеивающее протоны и нейтроны (и я, честно говоря, не знаю, в чём разница между ним и чем-то средним от электро-магнетизма и гравитации – впрочем, обывателю позволительно); и, наконец, слабое взаимодействие, обеспечивающее стабильность системы поля атома – все, как на подбор, из категории «подмикроскопных». В правом углу, особняком, прищуриваясь посиживает гравитация – тут, ужотко, телескоп выкатывай, не зевай, знай. Это, как если бы действительно, в компании, состоящей из прибавления, вычитания, умножения и деления кто-то был бы особый д”Артаньян, а остальные, соответственно, пидорасы.
Как ни стараются, как ни лезут из орбит, а не выходит прицепить гравитацию к остальным. Что ты поделаешь – не получается Красота. Учёные построили модель, в которой видят напыщенность и бестолковость – она у них скособочена вся. Шестерёнки исправно и задорно поскрипывают всем миром, а на циферблате… электронное жидко-кристалличество. А то и целый компас! То есть в огороде бузины – не продерёшься, а в Киеве тётка Гравитаця расселась себе, и чхать клала. С учётом безусловности Совершенства целей и средств Создателя, это попросту невозможно. Как в том небритом анекдоте: по чертежам самолет собирали – включили свет – оказалось, паровоз.
Науку, ясное дело, вся эта история ощутимо нервирует. Это, всё-таки, жаба – не станем забывать. Такой облом: украшали ту ёлку элементами, все такие радостные, праздничные – взглянули, а она вся какая-то облезлая, позапрошлогодняя.
Наука не разгромлена, но эту битву, похоже проиграла. Без потери лица и авторитета, разумеется. Ищут, изобретают, открывают. Вводят мнимые частицы даже – вводят, да не ловят. Иначе говоря, когда науке нужно смухлевать в хорошем смысле, она не пренебрегает. Теория струн в данном контексте, выглядит как акт исключительного хитрожопия. Но такого, знаете ли – в благих целях. Только это мало помогает – в качестве моста между мирами Гравитации и фундаментальных частиц она выглядит нелепо. Мало того – ненадёжно. Как рукоделие рукожопа в каком-нибудь аварийном санузле – против новой сантехники, установленной профессионалом. Да и сама стандартная модель отдаёт мышлением нового главврача поликлиники.
С другой стороны, спасибо уже за то, что в регистратуре всегда можно что-нибудь отыскать – не по массе, так по заряду. Обыватель, заглядывая в свой мозг, не может сдержать благодарности учёным, за то, что они так хорошо умеют считать. Дай им точку опоры и ЭВМ этажей на пятнадцать выше – в миг подобьют вес Вселенной – как наблюдаемой, так и гипотетической, кстати (гипотетический, разумеется).
Но что-то подсказывает обывателю, что, коли масса предначальной сингулярности была абсолютной, то и нынешняя масса должна быть в тех же кондициях. И тут дело даже не в срыве покровов тайны с Абсолюта и развенчании. Абсолют на то и абсолют, чтобы не помещаться в рендеринг нашего миропонимания, что пребывает в положении питона, которому необходимо как-нибудь переварить слона: он напяливает свой желуток сперва на одну ногу, затем на другую, и так далее.
Однако и у Абсолюта есть пределы – где-то заканчиваются границы его неохватности. И в той, предыдущей жизни (состоянии) Вселенной у неё имелась масса – неохватная. Потому что Мир был размером с точку, то есть, абсолютным в нём было всё. Да и сама эта точка – сколь малой она ни была, тоже была неохватной – она занимала целый Мир!
Неохватный.
У вещества должна быть масса. А вот всегда ли у самой массы имелось вещество? Не может ли так статься, что однажды она попросту, ею обзавелась? Поля флуктуаций осознали себя каждым собственным квантом, и на последних это произвело столь ошеломляющее впечатление, что они мигом поразбеглись в кучи, аки пролетарьят какой. Масса ваяет вещество, она отмывает его как золото или чёрный нал: оно концентрируется, всё окончательнее прорисовываясь. Извечная абсолютная масса просто приобретает очертания – вот и всё расширение Вселенной. Она стройнеет, после того, как однажды поправилась. Такое ощущение даже, что Вселенная родила саму себя. Следовательно, уверившись в характере почкования данного процесса, в некоторых проницательных умах уже брезжит надежда на то, что сброшенная, подобно шкуре или коже, личина всё ещё лежит где-то около, и – если систему не почистили – есть шанс отыскать завалявшиеся в корневых директориях фантомные файлы.
И ищут. И вглядываются во тьму изначальную, надеясь на чудо. Как известно, ближе 380 000 лет от роду Вселенной заглянуть мы не можем по определению. Однако имеется способ прислушаться, и я буду смеяться, если учёные его найдут. Это будет прорыв, но прорыв на последних метрах: недолго будет парить в своём триумфе наука – не далее неизбежной сингулярности. С нею то что делать?
С одной стороны – что та сингулярность? По большому счёту, это всего лишь способ упаковать Мир в одну, бесконечно маленькую точку. Эка невидаль. Если мы от радиуса окружности будем общипывать частичку за частичкой, покуда размер окружности не станет абсолютно малым, то кривизна этой окружности сделается бесконечной. То есть там есть куда прятать и паковать, если что. Но учёные на дух не переносят сингулярность – как мы, своих знакомых алкашей, завидя которых в другом конце квартала, по возможности стареемся миновать, ибо ведаем, что встреча не сулит ничего, кроме скандала, раздражения и неудобств. Как только учёные слышат про сингулярность, они стараются покинуть беседу, так как знают, что обсуждать серьёзно далее нечего – оставшиеся участники диспута попросту будут меряться воображением, совсем как письками. Она по всем раскладам невозможна, но по ним же и существует. Это и безобразие с её стороны, и свинство.
В одну точку невозможно запихать Мир – по законам физики.
Мир – по законам физики – ужать в одну точку можно!
Вот поди с такой договорись о чём-нибудь.
Сингулярность сводит на нет все потуги – она настолько неадекватна, что, удайся нам заглянуть в эту замочную скважину, верить тому, что мы там увидим, просто нелепо. А на что мы рассчитывали? Мы хотим, практически, заглянуть из нашего Пространства-Времени в то Пространство-Время сквозь отсутствие Пространства-Времени. Тогда как вне Пространства-Времени, не то что видеть – слышать невозможно по определению: волне в чём-нибудь необходимо оставлять свою рябь, иначе пропадает не только смысл, а и сама предпосылка к существованию. Сигналу для распространения требуется Пространство-Время.
При его отсутствии нам остаётся уповать лишь на то, что ещё более фундаментально, нежели масса – её поле. Но и оно – по законам физики – обладает массой. Где есть энергия, там и масса должна поблизости околачиваться. Она концентрируется, скажем, в цистерне нефти, глядя на которую, мы даже не подозреваем, сколько она содержит в себе энергии – пока не кинем в неё зажженную спичку.
Мы обитаем в пороховой бочке. То, что сей Мир не накрылся ещё махровым полотенцем, является – по заверениям учёных – невероятным чудом. Он буквально висит на волоске – просто продолжается сие 14 миллиардов лет: было время настолько привыкнуть к опасности, что таковая сделалась незаметной.
Про бозон Хиггса учёные говорят, что его состояние ненормально. Сравнивают его с камнем, который катился – как все нормальные – с горы, но на половине пути угодил в ямку, в которой – так и не докатившись, хотя должен был и старался – пребывает и ныне. Его нынешнее состояние – обеспечивающее Бытие массой – ненормально, являясь, по сути, сбоем и аномалией.
Вселенная являет собою результат незапланированной беременности.