Мастер Сеут

Рассказ "Мастер Сеут или Гора Мастера"

 
Великий Мастер
Долины звёзд Его, долгих Судеб
и Повелитель Его полноводных рек
оставил нас…


Всем Пахарям этой Земли посвящается.
29.10.18-02.11.18
Гора Мастера

Он всматривался в лицо женщины, лежащей в саркофаге. Он уже ничего не чувствовал. Она ничего не ощущала уже давно. Ни тупой боли в груди, ни дикого отчаянья в глазах: ничего из этого не осталось. Он победил эту боль. Он вынес эти страдания. Теперь осталось ждать, когда его Великий Дух ослабнет без пищи и покинет эту Землю навсегда.
«Великий Мастер долины звёзд, Управитель долгих Судеб и Повелитель Его рек оставил нас навсегда» — это послание уже получили, но, похоже, не придали значения, — усмехнулся Сеут.
«Мне осталось недолго», - подумал он, вглядываясь в спокойное лицо, обезображенное старостью.
— Самое страшное, что было для меня, это видеть, как ты угасаешь, любимая, — бережно поглаживая выцветшие от времени волосы, он потушил свечу. — Недолго мне осталось, недолго, - закрывая глаза, он пытался и далее освобождаться от земного плена, оставляя все воспоминания и горькие привязанности навсегда.
Эта гора была его Домом. Эта гора была приютом его суровых дней и сейчас, даже сейчас, она оставалась безмолвным спутником его угасающей жизни.
— От тебя не останется и следа!!!
— Пусть будет так.
— От тебя не останется имени!!!
—Пусть, я согласен.
— Ты так говоришь, потому что твоё сердце закрылось в печали. Просто отдохни.
— Вот я и хочу: просто умереть, чтоб отдохнуть!!!
—Глупец!!! Когда ты потерял разум??? Самоубийц не прощают!!! Никакие оправдания и душевная слабость никогда не растрогает Небо! Ты же это знаешь!!! – Великий Судья Небесного Зефира не мог поверить, что вот, таки это время настало: и он теряет не просто хорошего друга, а Великого Учителя самого Неба, посланного на Землю по велению самого Неба.
— Ты оставляешь нас за что?
—А за что Небо оставил меня?
— Тебя никто не оставлял, глупец!!! — возмущался старик, но знал, что это бесполезно.
Сопротивляться велениям Великого Неба просто абсурдно. Это знали все, но только Сеут высказал своё неудовлетворение выбору.
«Даже не высказал, нет, — вспоминал Судья. — Он просто повернул голову в знак явного протеста. Этого не могли не заметить. Этого не мог пропустить Он».
Позднее, когда все ссоры улеглись и пыль, неоднократно развеянная Небесами, улеглась на дне самых глубоких глубин, ещё и тогда все с ужасом вспоминали тот день.
День падения
— Ты не доволен местом или ты не доволен моим решением? Моим выбором для тебя? Ты засомневался в моём благом желании для тебя? Заподозрил враждебный исход? Как же так? Ты мой лучший Мастер! Попробуй объяснить своё поведение, - попросил Он.
— Земля темна и мне понадобятся годы, — Сеут пытался выкрутиться, как мог.
— Это проблема для бессмертного Мастера? — Небо рассмеялся.
Но в этом смехе все почувствовали подвох.
— Нет, это не проблема для меня, — Сеут поклонился и хотел покинуть Сферу, но не успел.
Великий Небо решил продолжить беседу в другом месте. Один щелчок и без подготовки, без всего, что было дорого Великому Мастеру, он оказался на Земле.
— Радуйся!!! Ты живой и будешь жить вечно!!! Здесь, на Земле!!! — эхо Неба прошлось раскатистым громом по всем горам.
Страшное землетрясение, вызванное неожиданным приходом Небес, обрушилось на этот берег. Через грохот камней, что валились с окрестных гор, крики простых людей просто таяли в воздухе.
— Тебе нечего здесь делать??? Ты так велик, что тебе постыдно смотреть на эту грязь???
Крик самого Неба был слышен через Небесные Ворота и даже за пределами Сфер.
— Теперь ты всю жизнь будешь наблюдать эту чернь!!! Вот моё веление!!! – кричал Он и от этого камни падали с ещё большей силой. — А жизнь твоя бесконечная-я-я-я!!!
Сеут всё понял очень быстро: огромный валун чуть не придавил его самого.
— Что ж, теперь я точно ничего ждать не буду. Раньше было бесполезно ждать лучшей Судьбы, —отряхивая свои золотые одежды от пыли, он усмехнулся сквозь горечь, — а сейчас и подавно ждать нечего.
Великий Судья
— Как это было давно? – с горькой улыбкой подумал Великий судья Небесного Зефира. – Это было тогда, когда на Земле никто не знал про Великого Мастера Сеут, а сейчас он оставляет всех только потому, что не смог побороть старость.
Оглядывая книжные полки, где стояли годы и тысячелетия его судейской жизни, он хотел расплакаться.
— Жаль – это не то слово, каким можно описать мои чувства. Нет таких слов, которые могут выразить боль потери Великого.
Он закрыл свой дневник, и в очередной раз посмотрел на реку Жизни:
— Ну вот, опять усохла. Скоро от неё останется только тропа меж гор, и никто никогда не узнает дорогу к этому месту.
Небо безжалостен к преступникам. Самоубийцы приравниваются к самым злостным и тянут своё наказание бесконечно. Никто не может, никто не в праве освободить этих мучеников.
— Никто не заставлял прыгать с обрыва!!! — громовой голос заставил вздрогнуть Великого Судью.
— Простите! Я очень прошу простить, — почти шёпотом попросил Судья.
Голос Судьи, который всегда был чётким, ровным, сейчас немного дрожал.
— Он потерял разум! Простите! Он не ведал, что творил! Вы же сам Великий Небо, Вам видно всё. Вы видели его страдания. Неужели этого мало, и он должен страдать бесконечно?
Для Великого Судьи Небесного Зефира Мастер Сеут был не просто лучшим другом, не просто великим Учителем и наставником. Он ему был, как сын, которого вот так, по глупости, или по роковому стечению обстоятельств, он уже не понимал, что больше повлияло, но потерял.
— А всё из-за любви к женщине, — горько вздохнул судья.
— К Земной женщине, — прояснил Небо, — чей возраст не превышал ста лет в то время, как Сеут перевалил за 70-летний небесный рубеж, — и Небо замолчал.
Его расшитые звёздами одежды развевались от лёгкого ветерка, а колыхающиеся огни свечей ещё более придавали злобности кровожадным звёздам.
Судья молчал, ибо быть сброшенным с Зефира даже ради лучшего друга он не мог.
— Я 70 тысяч лет наблюдал, растил, лелеял его реку – его вечной жизни. Я вливал свою Мудрость, свои Знания и свою Силу в его слабый ручей. Ради чего??? — гром сотряс всё небо и верхушки деревьев задрожали в страхе.
— Ради чего??? Чтобы сейчас наблюдать эту лужу??? — махнув в сторону телескопа. — Чтоб и следа не осталось, а ни на Земле, а ни в ваших летописях!!! Чтоб стёрли это дотла!!! Видеть это не могу!!! — кричал грозный повелитель всех Светил, Сфер и Океанов Звёзд Его бесконечности.
— Но Великое Небо! — взмолился Судья, видя, как только от одного взгляда Неба загорелся его дневник, стирая всё, что он с таким трудом хотел сохранить.
— Он же был вне себя! Он же потерял разум!
— Вот, если потерял, пусть найдёт! — резкое движение руки и через выбитое окно полетел камень.
Это было одно движение, но мелкий камешек – этот подлиза Неба донёс до гор Его Закон.
Одна гора расступилась, чтобы скрыть остатки ручья, но не удержалась под тяжестью деревьев, которых сильный ветер валил и валил. До сих пор одно крючковатое дерево цепляется за воздух, в надежде, что кто-то поможет, протянет руку помощи и проведёт мост к Горе Мастера дабы сохранить воспоминания тех далёких дней. До сих пор его корневища задают знак вопроса: «А нам за что?»
Она до сих пор заманивает туристов, как кусок висячего леса над пропастью жизни, куда сбрасывали всех: всех неугодных Небу. Где-то меж двух царств, я хочу туда дойти, но к сожаление не знаю такой молитвы, как это сделать.
Остальные горы просто сомкнулись, молча повинуясь неизбежному. Река его жизни остановилась меж гор.
— Всё, его Дух в плену, и никто никогда не освободит его. Никогда, — слёзы катились по щекам Великого Судьи Небесного Зефира. — Как ты мог бросить нас? Как? Я буду чувствовать твою боль вечно. Я забуду твоё имя, но боль останется со мной навсегда. Мы оба пленники. Как ты мог этого не знать? Мы же так были связаны. Как ты мог просто всё взять и оставить?
Судья читал молитву в тишине своей судейской комнаты и слёзы стирали следы пожара. От его дневника осталась только цветная обложка. Красивыми камнями была выложена река меж гор – неиссякаемый источник жизни когда-то просто усох сейчас.
Цветные камни отпали и рассыпались никому не нужным стеклом. На толстой коже дневника остались только грубые царапины.
— Я сохраню эти шрамы. Это всё, что осталось от тебя, мой друг.
Он хотел назвать Мастера по имени, но понял, что Законы Неба уже давно почистили аналоги памяти и стёрли всё.
— Друг, я даже забыл твоё имя, - горько всхлипывал Судья. — Какой же я после этого друг?
Стоны рыданий полностью окутали судейскую залу.
29.10.18
Прощание
— Последний раз я смотрю на тебя, - тихий голос Мастера растворялся в пещере. — Это последний раз. До них наверняка дошло моё решение. Я знаю, обходя ещё раз саркофаг с любимой женщиной, — что навеки буду предан забвению. Пусть, но, если бы ты знала, сколько веков, сколько тысячелетий я умолял, просил, а в ответ: тишина. Небо беспощаден. Хорошо, что ты этого, — мягко поглаживая восковые руки, он шептал, — не знаешь. Это хорошо. Они бы и от тебя не оставили бы и следа.
Он лёг рядом на самодельный деревянный настил.
— Всё готово, — шептал Сеут. — Я готов расстаться с этим миром навсегда. Я никогда не буду сожалеть об этом, — закрывая глаза, чтоб никогда больше не видеть эту пещеру, он успокаивал себя.
— Здесь и сейчас я растворяюсь в микрокосмосе и более никогда не вернусь к этой жизни, к этой форме на этой Земле, — проговаривая заклинания, он был абсолютно уверенным, что навсегда покинет обитель, ставшую из любимого дома самой страшной камерой заточения.
Несколько минут потребовалось, чтобы Сила его Воли разорвала в клочья его физическое тело, разбрызгав каждую клеточку его бытия маленькими кровавыми пятнами по стенам.
Его Душа ещё слышала эхо капающей крови, но это уже был приглушённый звук прошлого, ненавистного прошлого. «Я была Мастером, Великим Мастером», — Душа пыталась вспомнить имя дабы сказать перед Воротами, но тишина сдавливала тяжкими оковами, отбирая последние воспоминания.
— Мастер, я была…
Тяжёлые тиски поймали хрупкую душу самоубийцы, закрыв её в маленькой сфере, как мотылька, навсегда.
Кармические Законы нельзя обойти. Нельзя дать Судьбе взятку. Его Душа навеки осталась порабощённой в зоне забвения, пока Дух Великого Мастера будет в плену Горы, где он расстался с жизнью. Самоубийц не прощают. Никогда.
Великий Судья Небесного Зефира почувствовал острую боль в области нити, что когда-то соединяла их души.
— Мой друг, ты сделал это, не подумав о последствиях, — тяжёлые слёзы покатились по его щекам. — Что мне теперь делать? Что?
Жизнь
Властители Кармы не именуют Души, поэтому их нельзя отличить. Им всё равно, кто это и как он покончил жизнь. Сферы все одинаковые: чёрные, окутанные дымом грязи, что их душа впитала, совершив этот грех.
— Вам дали жизнь – великое благо этого Мира.
Если бы они знали, как тяжело жить в этом мире. Если бы они знали, как больно жить в этом мире. Если бы они знали, как тяжело терпеть этот мир, может быть людям было бы легче. Но у Властителей Кармы нет этих чувств. Мир эмоций – это погрешность земного человека. Мир эмоций – вот в чём беда.
Именно поэтому люди, желающие быть мастерами своего дела, отшельники. Они уходят из мира людей, чтобы полностью посвятить себя делу. Вопрос только: зачем? Зачем тебе это великое дело, когда не с кем и поговорить.
Сеут был долго одиноким, пока не встретил её. Женщины направлялись к целебному источнику воды, и он увидел её улыбку.
«Милая», — подумал он.
Всё, больше не было даже мыслей об этой девушке, но Планетарные Боги знали уже всё.
— Не может быть!
— Да!
— Не могу поверить!
— И мы о том же!
— Влюбится в земную женщину?
— Не может быть! Он хоть понимает, чем это обернётся?
Кто только не обсуждал несчастную, ибо она действительно была несчастна.
Рано похоронив родителей, она жила у ненавистной тётки. Тяжёлая работа в доме подпортила и так не очень хорошее здоровье девушки. Она с детства сильно болела, поэтому соседи посоветовали тётушке отвезти её к источнику, пока не померла совсем.
— Там говорят, мастер есть, он травами лечит. К нему не попасть. Он никого не подпускает, а вот его подмастерья могут помочь.
Так и решили.
Но ученики мастера не знали, что делать с вялостью рук и всеобщей усталостью.
— Она совсем слаба. Мы не знаем, что это за хворь. Мы спросим у Мастера.
Так они впервые увидели друг друга. Он прочитал в её глазах стыд за свою беспомощность. Она была так слаба, что сама не могла закатать рукав платья.
— Не волнуйтесь! Чтобы видеть ваши руки, мне не нужны лишние движения, —- мягко успокоив девушку, он помог ей прилечь на деревянный настил.
— Мне нужна точная дата её рождения.
Посмотрев на пожилую женщину, он объяснил:
— Возможно проблема с её здоровьем кроется во времени рождения. Иногда звёзды запутывают жизнь человека ещё до его рождения. Надо определить это, чтобы правильно выстроить лечение, — пытаясь успокоить старушку, он рассматривал беспомощные руки несчастной.
— Её упадок сил и постоянная слабость говорят мне о нехватке и нарушении движения энергий в её теле.
Ученики Мастера записывали всё, что говорил их учитель. Тётенька лишь качала головой от ужаса, что в руках её горе племянницы что-то движется не так.
— Вы не волнуйтесь! Мы всё выровняем! — увидев дикий ужас в глазах пожилой родственницы, Мастер тихо рассмеялся. — Будет жить.
— Долго? — старушка криво посмотрела на лекаря.
— А сколько Вы хотите?
Этот вопрос так рассмешил его, что он захотел узнать. «Интересно, а сколько хотят жить люди, вечно поедающие свинину?»
— Лет сто, чтоб прожила, — скомандовала тётка. — Её мать не дожила и до 50. Горе то какое! Куда мир катится? — причитала старушка.
— Проживёт! — бегло окинув взором своих ясных глаз, сказал он. — Лет сто проживёт, — ибо он даже не задумался о таком мизерном времени для него.
А вот для людей – это был большой срок, ибо их тела не выдерживали такой каторжной работы, а желудки разрывались от того ужаса, что люди поглощали каждый день.
— Ты прожила сто лет, как я и обещал твоей тётеньке, — вглядываясь в мёртвое тело любимой женщины, он не мог понять, почему и далее видит её.
— Странно, я не вижу себя: от меня точно ничего не осталось. Следы многочисленных капель крови говорят об этом, но почему я вижу её? Не могу понять. Я думал, что я буду свободен. Свободен от этого места, что забрало мою любовь. Но почему я до сих пор здесь?
Ужас от понимания того, что, умертвив бессмертное тело, он так и не смог избавиться от боли, причинённой его сердцу, мгновенно атаковал его Дух.
Его Дух бессмертный. Теперь всё время он будет испытывать адскую боль от осознания плена – это поняли все, кто хоть когда-то был знаком с Мастером Сеут. Боль, которую он никогда не знал, но был наслышан, теперь будет вечно преследовать его Дух.
— Я сказал вам вычеркнуть его имя и предать забвению! — Грозное Небо был грозным, как всегда.
Что только не делал Дух Мастера, пытаясь вырваться на свободу. Заточённый в горе, которую укрыли законами Неба от всех, он не мог выбраться самостоятельно.
Когда местные князья пытками добывали признание виновного, он умирал. Тут же умирать было некому, но пытки продолжались бесконечно. Порой, его дух ослабевал и внизу у саркофага можно было ощутить присутствие несчастной тени, но боли атаковали снова и снова, и так до бесконечности дней.
— Он будет страдать вечно - таков вердикт Неба, — тихо шептались все.
— Он отказался от Мира, от Неба, он скрыл знания, дарованные для этой Земли.
— Он виновен, — тихо успокаивали сами себя в своей жестокости все, кто хоть как-то понимал случившееся.
— Я просил Небо простить, — Судья Великого Небесного Зефира не мог вспомнить его имени. – Я просил за Мастера, за Мастера… — он хотел выдавить его имя, но другие лишь покачали головой.
— Оставьте, мы знаем, о ком Вы.
- Я просил, я хотел ему помочь. Я пытался, - старик нервно теребил обложку летописи. — Это всё, что осталось у меня. Надо сохранить, а вдруг к нему вернётся разум?
— О чём Вы говорите? – встрепенулись все.
— Он наказан страдать вечно. Ему уже никто не поможет.
— Я просил Небо, — вспоминая слово в слово, Судья трепетал в надежде, что ещё может всё измениться. — Я пытался сказать, что Мастер потерял разум.
— И что? Небо сразу его простит?
— Он сам сказал: «Да». Он сам сказал: «Пусть его найдёт!» Я и подумал, что нужно сохранить, а вдруг пройдёт время.
— Да, а вдруг пройдёт время и сам Небо потеряет разум! — воскликнул один из глашатаев звёздных светил.
Небесные исполнители лишь горестно перешёптывались.
— Что вы тут чушь развели? Быстро по своим делам!
Тотоха
Не знаю, кто и зачем ездит на Тотоху? Для тех, кто не знает – это гора, место возле Богуслава в Киевской области – Украина.
Я же поехала из-за ноги. Да, да, я так хотела убежать летом. Я так ждала волшебного июля 2018, когда прилетят, наверно слоны, чтоб сдвинуть меня с ненавистной кухни моей матери и увезти на крыльях счастья из подвала, в котором я проработала последние 11 лет.
Одиннадцать лет без солнца, в темном месте, из которого я так хотела убежать. Именно тогда, летом, накал страстей был так велик, что я точно решила бежать. Бежать без оглядки, но вот куда? Я до сих пор не знаю.
Ощущение, что ты собака на привязи, до сих пор не покидает меня. Уже осень 2018. Да, это лето было для меня самым печальным в моей жизни. Я не могла не только бежать, я ходить не могла. А самое страшное было то, что я не успевала перейти перекрёсток на зелёный свет.
Я знаю эти обидные слова, когда водители обзывают старух, что немощно волочат свои ноги перед их дорогими автомобилями. Я знаю их. Я была именно этой старухой. Я была этой клюшкой, куклой для свадебного авто, кошёлкой, которой нужно было сидеть дома и не высовывать носа. Я еле волочила ногу по всем дорогам и перекрёсткам Киева. Этот город стал ненавистен мне. Город, который я любила когда-то стал мне просто противен сейчас.
Стоя на перекрёстке возле Золотых ворот, я рыдала: «Я ведь так хотела дождаться своего перекрёстка, дабы моя жизнь изменилась». И вот я стою и не успеваю перейти дорогу. Дождалась. Моя жизнь круто пошла в пике по направлению аптек и целительных методик.
Что делать, когда нет ни денег, ни возможности вылечить себя? На ум приходила фраза моего отца. Он часто любил повторять: «Если человек до 40 лет не может вылечить себя, то он – идиот».
«Мне 40 будет, но, похоже, дожить до 40 так же трудно, как и перейти эту дорогу», — так я думала каждый день, стоя на середине дороги.
Я поехала на Тотоху 20.10.18, чтобы узнать: за что я замурована? За что? Нам сказали, что мы можем спросить и поговорить с горой. Когда говорить не с кем, то разговор с горой выглядит обнадёживающем.
В то время, как все напивались «киселей богатства из томатов и крови»: чего я там только не наслушалась, я пыталась понять: «Кто это? Кто этот мужчина?»
Его длинные белые волосы напомнили мне короля эльфов из «Властелина колец». Леопардовая шкура на сильных плечах – похоже, там холодно. Но что он делал здесь, на Тотохе? Мысли путались в голове и похоже, киселей богатства мне из-за этого не хватило. Каждого человека его проводник должен был привести во Дворец богатства и благополучия. Я же была прикована к диковинной горе и угрюмому взгляду неизвестного мужчины.
Интерес – вот то, что я точно запомнила. Это был интерес с моей стороны и с его, когда взгляды двоих пересекаются, а мы, похоже пересеклись в бермудском треугольнике времени, пространства и расстояния. Я точно понимала, что это было другое время, похоже на загадочное время самураев.
Мой проводник была юная девушка в чёрном кимоно и этот специфический для меня, но такой родной для вьетнамских и корейских женщин головной убор, что я взгляда не могла отвести, пытаясь увидеть лицо. Как правило, это глупое желание. Проводники не показывают своих лиц. Всегда их лица сокрыты капюшоном, а тут меня достала эта шляпа.
Это точно было другое время, ибо я увидела девушек, спускающихся с горы. Проводник показала мне другое время, когда корейские женщины носили пастельных оттенков свои строгие платья и зонтики. Сто лет назад, наверное, эти женщины, что привели меня к горе, жили там сто лет назад.
Несколько долей секунд хватило, чтобы наши взгляды пересеклись. Это случилось тогда, в тот ветреный октябрьский день. За десять дней до моего дня рождения мне точно не хватало приключений. Я была очень сильно простужена. Насморк лил из меня, как из ведра. При том, что я не могла выздороветь от предыдущей экскурсии. Всё это мне мешало сосредоточится. Всё это меня раздражало, а тут ещё и далёкие Корейские, а кто их знает – какие горы?
Взгляд боли – я точно хорошо запомнила взгляд глубокой внутренней боли. Он прошёл мимо, туда, где была вода. Маленький ручей извилисто утекал меж гор. Я поняла, что в этой величественной горе где-то есть вход, заросший дебрями деревьев. Мужчина явно вышел из потайного входа, дабы подсмотреть за юными красавицами. По крайней мере мне, как последнему параноику, показалось, что именно так оно и было.
Говорят, Тотоха – это портал в Тибет. Я решила, что это были мои Двери в прошлое, давно забытое прошлое. Сначала я подумала, что я – это одна из тех девчушек - кореянок, что шли к водоёму. Может, японки? Не знаю, не могу понять. Всё-таки склоняюсь к корейским горам. Я слишком много пересмотрела корейских дорам. Наверно это игра разума, ибо я ничего не понимала в тот момент.
Я, как всегда, не успевала за проводником от туристического агентства, я пропустила половину упражнений, но горечь в глазах и болезненная реакция на девушек, что спускались с горы, заставляла меня постоянно возвращаться к увиденному.
— Кто он и почему такая боль в глазах?
Я поняла, что что-то связано с женщиной: неразделённая любовь, строгие нравы родителей, смерть любимой? Но самое загадочное было то, что я на Горе Тотоха увидела другую Гору.
Величественная, острая, прямо в небо – зелёная башня. Я поняла, что он узник этой башни. Он точно такой же пленник горы, как я – своего подвала.
Интерес – вот, что вечно тянет мою больную голову во все щели этого грязного мира. Где это? Кто это? За что мне это? Это мои вечные проблемы.
Я не думала о волхвах, ради которых я подпольно приехала: у меня был насморк. Это, кстати, уважительная причина, по которой мозг в тот день вообще похоже не работал, а ради волхвов его надо было-таки поднапрячь. Я не думала ни о чём более, только об этой горе.
Почему Тотоха показала мне эту гору? Почему на одной горе я увидела гору за сотни тысяч километров от Украины. Портал в Тибет? Но это точно не был Тибет, хотя я что: знаток Тибета? Просто фильмов насмотрелась.
Нет, всё это не то. Это место заточения Великого Мастера Сеут. Я назвала его так, ибо не знаю, как на корейском будет «пахарь». Тот, кто возделывает Землю и сеет ростки знаний. Тот, кто должен был этим заниматься всю жизнь, оставил это, оставил саму жизнь.
Судья
— Душа болит! — кряхтя. Великий Судья Небесного зефира дотронулся до линии пересечения нитей. — Не может у меня болеть душа. Не может, — сам себя успокаивая и отгоняя тревожные мысли, он шёл по коридору Власти Неба.
Всевидящие звёзды только хихикали вслед этому великому поистине великану неба. Его могучее крепкое телосложение выдержало не один проклён, не один стон несчастных осуждённых. Нет. На его плечах миллионы дней судейства и он никогда не печалился за удел умерших, трезво взвешивая их судьбы.
Великий Судья Небесного зефира никогда не переживал, ибо переживать – это удел смертных. Именно переживать взлёты и падения, печали и радости, как болезнь: просто перехаживать и она пройдёт. Всё проходит.
Но нет, Великий Судья не переживал свою жизнь. Нет. Он просто существовал, как существует Вселенная. Его Бытие непосредственно связано с Законами Вселенной, а они точно не могут умереть, остановиться, закончиться. Поэтому и Великий Судья Небесного Зефира всегда был в движении. Он не мог умереть, не мог, по сути, переживать, а лишь следовать Великим Законам Космоса.
— Он ничего не помнит, — хихикали злобные свидетели его бытия.
— Молчи, пока нас не отдали злобной Альфе Центавре!
— Говорят, она сейчас в стадии поглощения и наши блеклые существования могут запросто скормить ей, — почти шёпотом сказала другая звезда.
Но шёпот звёзд – это тихий смех другим, кому и тихое шептание будет воем водопада.
— Что там опять у Судьи? — Грозный Небо всматривался в горизонт, делая свои личные вычисления.
— Говорят о его великой бледности, — пытаясь деликатно выкрутиться, ответил Исполнитель Небесной Воли.
— Бледность у Великого Судьи обсуждается на всех уровнях? Хм.
Исполнитель не любил давящей тишины. После минутной паузы, которая ему показалась целой вечностью, Небо дал свои указания:
— Напомните ему, что сегодня суд и он должен позабыть о своей бледности, и решить дальнейшую долю Судеб.
— Будет сделано! — и с этими словами Исполнитель Небесной Воли мгновенно исчез.
В зале заключений своих судейских решений исполнитель к своему удивлению не нашёл Великого Судью.
— Странно! — осматривая зал, — Где он может быть, скоро ведь Суд? Он не может его пропустить! — ещё более удивлялся Исполнитель. — Ладно, посмотрю, что скажут эти злобные твари, — и протерев окно, Исполнитель Небесной Воли самого Неба дыхнул в отражение.
Шёпот звёзд сначала был еле уловимым, но затем отчётливо было слышно, что Судья направился к Аптекарю.
— Что это было или что это будет? Сговор на кануне Суда? Не может быть! — стерев рукой увиденное, он отправился к Аптекарю.
— Я Великий Исполнитель Воли самого Неба ищу одного старика, чтобы притащить на суд не как виновника или виноватого, а как главного судью, без которого суд просто не состоится. Это что - заговор? Что с этим Судьёй? Может старость? – возмущался Исполнитель, пробираясь через булыжники несчастных, чьи души отняты навсегда, а остатки их пленённых тел идут на гранитный камень.
Когда-нибудь они станут дорогой, и по их душам будут топтаться в лучшем случае – копыта животных, в худшем- люди.
— Где же Аптекарь! — Исполнитель, как мог, пытался сдерживать гнев.
Воля Небес зачастую очень сложная и исполнить её всегда было трудной задачей. Исполнитель, как мог, успокаивал себя, ведь он – самый лучший.
— Я избранный исполнять Его Великую Волю, — он читал клятву, данную Небу, что всегда и беспрекословно будет исполнять Волю Небес, поэтому его личная Сила была неограниченной.
Любой малейший протест с его стороны и он так же мог стать камнем под колёсами чьей-то телеги. Уж чего-чего, а этого он насмотрелся.
— Я не хочу гнуть спину под грязными ногами смертных. Я должен найти этого подлого Аптекаря, — пробираясь через хроническую темноту Лабиринта Медицины, Исполнитель давал волю своему гневу:
— Как можно лечить в такой темноте? — изо всех сил закричал он.
То, что увидел Исполнитель потом, заставило его сменить гнев на милость: Судья застрял между огромными, как сами горы, книжными шкафами. Упавшая табличка «медицина Духа» говорила сама за себя: ещё чуть-чуть и это всё тоже упадёт.
В то время маленький и всем было известно, какой подлый, Аптекарь даже ухом своим не шевелил в сторону несчастного Судьи.
— Уважаемый Аптекарь! Я только хотел посмотреть рецепт. Честно, не хотел вас тревожить и отвлекать от великих дел.
Видя, что аптекарь даже не слушает его, Великий Судья отчаялся:
— Я сейчас в жутко неудобном положении, — косо поглядывая на тонны книг, которые олицетворяли столбы науки, —сейчас всё может упасть. Сейчас упадёт!
—Что упадёт?
Не отвлекаясь от своей лупы и разглядывая жизнь примитивных, Аптекарь пытался понять, что это за шум возле книг.
— Ничего не падает. Я бы точно услышал крик о помощи, — рявкнул он, а Вы, Великий Судья, и только Вы сейчас, — Аптекарь поднял свои щёлочки глазки, — вечно отвлекаете меня.
— Как вас угораздило-то залезть сюда? — быстро вытаскивая лестницу в небо, маленький коротышка в три секунды был на уровне грудного знака Судьи, что так зацепился за книгу Раненых Судеб.
— Я только хотел посмотреть, — оправдываясь Великий Судья поглаживал знак Неба, который чуть было не потерял. — Вдруг меня занесло в список несчастных?
— С какой стати Вас бы туда занесло? — поглаживая потрёпанную Книгу Раненых Судеб, Аптекарь оценивал повреждения.
— Душа болит! А вдруг, за время тяжкой работы, - Великий Судья поглаживал свой отличительный знак, — а вдруг, хворь какую подцепил? Может такое быть?
Маленький коротышка на небесной лестнице смотрел на этого великана.
— А какой сегодня день в календаре? Может чё в мире случилось? — его узкие щёлки глазки всматривались в длинную бороду. — Моя борода на месте. Книгу Раненых Судеб положите туда, где она была, — нажимая на каждом слове, он пытался вернуть мир и порядок в свою жизнь.
— А ваша Душа болеть не может! Не может!!! — и крик обозлённого Аптекаря сотряс все стены с полками, колонны и пирамиды книг. — Надоела эта чушь! Надоела!!!
— Но болит, — тихо, почти всхлипывая, повторил Судья, поджав свои пухлые губы.
— Посмотрим, что у вас там болит. Может, действительно, какой дух и прицепился? В конце концов ваша судейская работа не из лёгких.
Великий Судья только покачал головой в знак полного согласия.
— Посмотрим, — Аптекарь снял мягкую шерстяную ткань с настольного шара. — Я его грею. Мёрзнет иногда, — почёсывая свою бороду, объяснил тот.
Ничего не понимая, Судья только трепетно мигал своими огромными заплывшими от слёз глазами.
— Холодный – он не сговорчивый. Ну, показывай давай! — скомандовал коротышка.
Шар начал дыметь, вырисовывая скалистые обрывы и дремучие леса.
— Дымит!
— Душа дымит? — от ужаса увиденного Судью бросило в дрожь.
О казни Великого Неба на Небеси слагали легенды ещё до появления звёзд и их теней.
— Хорошо дымит! — не обращая внимания на испуганного Судью, Аптекарь всматривался в природу проблемы.
— Великий Аптекарь! А лекарство есть?
— От чего? — удивился тот.
— Ну, если дымит Душа? Есть лекарство?
— Гора дымит! – Аптекарь посмотрел на Великого Судью, как смотрят на полоумных. — Гора дымит, — снова подтвердил он.
— Гора? А какое мне дело до горы? — удивился Судья.
Ещё более запутавшись в происходящем, Исполнитель Воли Небес решил сделать контрольный звонок Небу:
— Гора дымит. Наверное, моих полномочий недостаточно, чтобы полностью прояснить ситуацию, — мягко передавая увиденное и услышанное, Исполнитель хотел сделать правильное решение, — поэтому спрашиваю вашего совета.
— Дымит гора у них, говоришь!
Смех Неба не передать словами. Это раскатистый гром в горах. Это молниеносное сталкивание двух осколков позади Юпитера. От одного движения его мизинца и сильнейший ураган в небе распахнул окно. Сфера Судеб чуть не угодила в открытый Космос. Сотни столкновений по всем мирам за одну долю секунды.
— Гора у них дымит! Посмотрим, что они потом мне скажут! — ещё один щелчок и расколовшиеся глыбы упали на Землю.
Казалось, что рухнула не одна гора, а все, которые были видны до горизонта. Люди, десятки тысяч несчастных, легли костями под этими обломками. Земля была просто стёрта. Никакой растительности в этой долине камней не было потом долгие годы. Дух Сеута издалека наблюдал, как несчастные смертные погибли под камнями неба.
— Это точно был Небо. Точечное наведение на Землю, но зачем? Я здесь уже так долго и сбежать не могу. Странно! — думал Дух Сеута. — Зачем они так? Неужели появился новый нарушитель Его спокойствия? Странно всё это.
И хотя он уже давно не испытывал никаких эмоций, кроме горечи и злобы на свою беспомощность, интерес оставался. Интерес ко всему, что он когда-то любил, а тайны Неба были всегда на первом месте.
— Были до встречи с ней, — горько сожалея обо всём, что с ним произошло, он всё равно не мог отказаться от любви.
Любовь была движущей силой, с которой он лечил, с которой он учил, но вот любить женщину – ему не стоило. Он это знал. Не потому, что запрещено, нет, а потому что земной век слишком короткий, а шрам от умершей любви будет причинять боль вечно.
Его сильное тело с его величественным Духом оказались беспомощными против этой ужасной боли. Он до сих пор видит искажённое старостью её немощное тело. Он до сих пор испытывает жуткую боль даже от мимолётного воспоминания о ней.
Ловкий Исполнитель
Если бы не вмешательство Исполнителя Воли Небес, шар Судеб улетел бы навечно. Шерстяной тканью он так ловко взмахнул, закрыв продуваемый проём окна, что вовремя всё удалось исправить. Направив мягкий – не разрушающий свет энергии его воли, стена знаний по биологии индивидуума восстановилась в исходное положение, а сфера медленно вернулась на рабочий стол горе Аптекаря.
— Я думаю, что вы уже наигрались, — тихо не то спросив, не то подчеркнув свою догадку, сказал Исполнитель.
Судья не мог поверить всему сказанному, а увиденное ещё более расшатало его. В голове всё ещё был бардак, а что это за гора, ответа он так и не находил, но поражён был всем до глубины своей древней души.
— Уважаемый Великий Судья! Вам надо вернуться в залу Судей! Вот-вот начнётся Суд.
Судья был прикован к столу, где мистический шар - Сфера Судеб издавала всхлипывающие звуки, а о масштабных трагедиях на Малых Землях никто даже думать не хотел.
Аптекарь, погладив свою растрёпанную бороду, указал на дверь:
— Покиньте мою обитель немедленно! — шипя, как змея, потребовал он и побежав к сфере, обнял её, как мать прижимает младенца:
— Как же мне вылечить горе то такое? — понимая, что все давно мертвы, Аптекарь сам чуть не зарыдал.
Судья, еле волоча ноги, пробирался через столбы медицины, не произнося ни слова. Он лишь слегка постукивал по отличительному знаку на левой груди.
— Мне понятна ваша обеспокоенность, но Суд идёт.
— Угу.
Зал Суда
У дверей в Залу Судей путь им перегородил сам грозный Небо. Он постукивал по резьбе на тёмном дереве, где Законы Неба и Мироздания тысячелетиями высекали неудавшиеся чиновники, чьи души попались на взятках и не честных судах. Души этих несчастных долбили не то самую твёрдую породу камня, не то самое крепкое дерево, дабы выучить наизусть Законы судей.
Творить суд открыто и непредвзято. Не придираться к нищим и не потакать богатым. Суд должен быть справедлив. Как только несчастный виновный выучивал хоть что-то из необходимого минимума, порода дверей из этого не то камня, не то дерева становилась податливой, как глина и мягкой для резьбы. Как правило, на это уходило не одно тысячелетие мук и руки несчастных чиновников были изранены до крови.
Как они любили брать денежки своими пухленькими ручонками, и как сейчас, их опухшие от ран истерзанные руки болезненно реагировали даже на шевеление мизинцем не передать никому.
От наказания Неба невозможно сбежать. Руки мученика не могли выкинуть инструмент: тиски кармы надёжно сдавливали до боли. Любой отказ отрабатывать наказание приносил ещё большую боль.
Это было «Принуждение к работе» – адской работе, невыносимо мучительной работе. Небо всегда повторял, что только каторжный труд убережёт голову мученика от глупых желаний и намерений. Только повиновение.
На стоны несчастных никто не обращал внимания. У Высших чинов Неба слух настроен на высшие чистые ноты, а крики грешников – не их предел. Интересоваться низшими – это себя не любить. Такова логика Высших. И они правы.
— Говорит, душа болит, — Исполнитель решил вмешаться, ибо хорошо знал гнев Неба, - зашёл к Аптекарю.
— Угу, — тихо подтвердил Высший Судья Небесного Зефира.
— Ещё тысячу Лун будет болеть, — так же тихо ответил Небо.
Глаза Судьи, что были и так бездонны, как сам океан, ещё более округлились, но он не успел ничего ни сказать, ни возразить. Двери в Залу Судей открылись, и уже за минуту он был на своём судейском троне. Небо решил сам ускорить его путь, ибо Судья застрял бы ещё и в этом дверном проёме.
Одна минута опоздания судьи и у казнённых душ может появиться мысль «сбежать, а может и вообще избежать наказания», что вообще недопустимо для Законов Неба.
Один щелчок и расстояние великой Залы Судей несчастный преодолел со скоростью света.
— 100 Лун уже прошло, а у него душа болит, и ещё пройдёт 1000. Не драматизируйте, — похлопав по плечу юного и ловкого Исполнителя, Небо решил продолжить свой путь сам, но задержался дабы услышать вердикт Великого Судьи.
— Я Великий Судья Великого Небесного Зефира, властью, данной мне самим Небом, - судья вчитывался в приговор душ двух убитых старух, — я Великий Судья объявляю вам приговор.
Души несчастных нянек императорского ребёнка рыдали навзрыд:
— Невиноваты мы!
— Он сам в воду полез.
Судья действительно плохо перенёс всё, ранее произошедшее с ним, и поэтому не успел ознакомится повнимательней с делом двух старух, но его вердикты не должны быть ошибочны.
Во-первых, не профессионально, а во-вторых, судьи всегда знают: виновна душа или нет, если дочитают Судьбу до конца, но сейчас Великому Судье было просто не до них.
— Я объявляю вам приговор.
Всхлипывания прекратились.
Поскольку ваше дело чрезвычайно запутанно и мне потребуется время, ваши Душ переводятся в Зону Пересмотра! Решение окончательное будет принято после пересмотра ваших Судеб.
— В Залу Пересмотра! В Залу Пересмотра! — закричали судейские исполнители.
— Несчастные, — покачав головой, Небо опять постучал по Двери Залы Судей. — Проследи, чтобы Великий Судья пересмотрел их дело.
— Будет сделано, о Великий!
Исполнитель Его Небесной Воли исчез мгновенно.
Зал Пересмотра Судеб
В Зале Пересмотра шум. Новоприбывших приветствовала только душа одного старика.
— Ну, откуда будете? Хотя и так понятно. Не обращайте внимания. Это я так – для красного словца. Вон, — и указав рукой на экран, он объяснил, — вердикт судей на экране. Все всё знают. Не волнуйтесь. Убийцы императорского младенца, — и душа старика захихикала. — Вас тут никто не обидит, не волнуйтесь.
Души несчастных нянек младенца стали рыдать навзрыд:
— Не виноваты мы.
— Он сам в пруд полез.
— Да вы не волнуйтесь так, видя смятение нянек. — Вон там цареубийцы, вон в том углу, — пытаясь новоприбывшим показать, куда во обще в этом непроглядном тумане смотреть и как ориентироваться по углам, если их нет вообще в природе этой Залы.
— Убийцы целой армии императора там, а у вас всего то один утопленник, — хихикал дед. — Чё не полезли в воду спасать? Ведь первым делом должны были кинуться!
— Да мы старые, утонули б.
— Вот-вот, за свои душонки переживали, — не унимался дед. — Теперь садитесь поудобней и ждите, когда пересмотрят ваши судьбы.
— А долго ждать? — поинтересовалась одна.
— А у вечности нет границ по времени.
— И что? — спросила другая.
— Будете здесь до конца у этого табло ожидать своей участи. Вон, как лихо дерутся!
Довольная душа старика быстро метнулась в сторону драчунов.
— Вот праздник намечается! - хихикал дедок.
Несчастные души двоих нянек принялись причитать во весь голос, но их просто затоптала толпа несущихся со всей силой несчастных душ в преддверии грандиозной стычки.
Все стремились оказаться ближе к табло Пересмотра, чтобы стать тем единственным, кто будет оглашать волю судей, поскольку кого-то перевели и освободилось тёплое местечко под названием «Ближе к Надежде на освобождение».
— Бедолаги, — единственное, что успел заметить Исполнитель Небесной Воли.
В мгновенье разразилась такая драка, что, лишь струя мощнейшей студёной воды неограниченного Космоса смогла всех утихомирить.
— И чем Небеса отличаются от Земли? — глядя на разбитые ледяной водой души, валяющиеся в Зале Пересмотра Судеб, спросила одна нянька.
Они хотели помолиться, но и этого не смогли. За содеянные грехи руками, у душ отнимались конечности. Эти тени могли лишь передвигаться и гнуть свои спины в ожидании надежды.
Вина Мастера
Может в начале кому-то и кажется, что быть великим Мастером легко и просто, но это ошибочное мнение непосвящённых простолюдинов. Огромная ответственность за каждый шаг. Неверное движение и годы обучения в пропасть.
Именно так Сеут оказался в числе виновных.
— Не приложил больших усилий.
Всего-то на всего больших усилий, и всё пропало. Тихая беззаботная жизнь перечеркнулась в мгновение ока. Всего то надо было приложить больше энергии, но он почувствовал слабость, что вообще исключал каждый раз из соображений личной безопасности.
— Ты не захотел дальше оказывать помощь нуждающимся. Вы все не смогли остановить эту эпидемию. В будущем она унесёт сотни тысяч жизней, если не миллионы. Вы не смогли остановить её в зародыше. Вы испугались слабости.
Небо не был грозным, он был озадаченным. Что делать с тем, кто был самым мудрым лекарем Души? У Вселенной тоже ведь есть Душа и её постоянно нужно держать в чистоте. Иногда из-за хаотического движения в пространстве возникают эпидемии. Конечно, всё это стараются остановить в зародыше, но потоки воздуха, заражённого вирусом из опасных болезнетворных бактерий, трудно удерживать очень долго. В тот раз о помощи не было и речи. Их было пятеро, и они все со своими силами не смогли удержать эту чуму.
Сеут почувствовал угрожающие его спокойствию симптомы усталости, а к своему здоровью он очень трепетно относился. И вот результат: виновен в том, с чем он бы даже никогда не справился. Слишком уж велика была зона заражённого воздуха.
Только поэтому он и ухмыльнулся тогда: «Меня обвинили в том, что я не сумел сопротивляться космическому движению воздушных масс? Наверно я должен был стать на одну из астероидных глыб и кричать в темноту космического пространства: «Эй! Ветер! Не дуй так сильно!!!»
Именно за эту ухмылку он и пострадал больше всех. Небу всё равно: сколько и в каком количестве погибнут низшие, но вот противиться Его воли – это было глупо. Проявить дерзость по отношению к Его наказанию для Сеута оказалось смертельно.
Сейчас, когда его Дух заперт в этой горе уже не одно тысячелетие, он мог вспомнить дословно, чем именно он обидел Небо, но наверно – криво усмехнулся. Так легче жить или существовать, если это существование казнённого духа можно назвать жизнью.
Периодически появлялись Кармические слуги и причиняли ему адскую боль. У него не было тела – абсолютно бестелесная оболочка, но боль он ощущал каждой клеточкой своей памяти. От него ведь ничего не осталось – только боль, боль его памяти.
— Согласен, — шептал измученный дикой болью его Дух, — согласен, что не ожидал такого поворота. Могли б в учебник записать. Я должен выжить для будущих поколений.
Он скатывался болезненно подёргивающейся тенью вниз около саркофага.
— Я должен выжить, чтобы предупредить других, как это больно. Это очень больно и нет свободы от боли.
Полусидя, полулёжа, он пытался опереться о саркофаг, хотя это было чисто механическое движение по памяти, из памяти человека. Он был похож на линию. Отделяющую смертную женщину от стены горы.
— Я любил тебя. Это единственное хорошее воспоминание, которое осталось у меня от жизни, проведённой здесь, на Земле. Я любил тебя, любил.
31.10.18
Окно в Звёзды
— Говорят, Альфа –Центавра сейчас на пике своей популярности. Съела уже всех соседей, — Исполнитель Великой Воли Неба с интересом наблюдал за самим Великим.
Нельзя описать великую Планетарную Силу двумя словами или слабыми образами. Нельзя постичь и понять – жизни будет мало. Поэтому Исполнитель всегда тихо появлялся, чтобы понаблюдать за Его Величием. Тот всматривался в телескоп, прокручивая видимость Альфа –Центавры.
Где-то очень далеко за ней была Земля. Куда бы Небо не смотрел, но Исполнитель чувствовал косой взгляд, устремлённый на низшую Землю. Великий Небо прокручивал телескоп, меняя координаты.
— Если ты ещё хочешь что-то сказать, то говори, но не тяни моё время, — сердито сказал тот.
— Прошу прощения, Великий Небо, но почему Вы наблюдаете за Землёй в то время, как Альфа –Центавра может поглотить ближе стоящих?
— Наестся и остынет, как и все, а высвободить энергию для поддержания баланса – это задача для других. Я просто фиксирую слабые точки.
— Земля – тоже слабая точка?
— Ты сегодня очень надоедлив, — угрюмо заметил Небо.
— Простите меня, просто слова, сказанные у Двери в Залу Судей, до сих пор не дают покоя. Да и бедный вид Великого судьи, — не то, чтобы он переживал.
Нет, он не мог переживать, но Исполнитель пытался подобрать деликатные слова:
— Просто всё это озадачило меня. Никак не могу понять, что означает: «1000Лун пройдёт прежде, чем его душа перестанет болеть?» Почему такой долгий срок?
Небо ритмично постукивал пальцем по телескопу.
— Ты сейчас, что хотел сделать? Наплевать в мою душу? Всадить осиновый кол в моё сердце?
Исполнитель почувствовал угрозу своему бытию.
— Нет. Решить задачу в тысячу Лун. Просто не понял, как это, вот и всё. Я прошу прощения за причинённую боль. Я честно не знаю, почему у Великого судьи болит душа. Это неведомый мне термин.
— У него болит не душа, а болезненные воспоминания. Уж в этом ты давно должен был научиться разбираться.
Небо грозно посмотрел на своего Исполнителя.
— Я стёр их, дабы он смог спокойно работать, — нехотя объяснило он. — Похоже, спустя прошедшие 100Лун какие-то проблески памяти вернулись к нему и это его стало тревожить.
Небо обошёл свой Астрономический кабинет.
— Пройдёт 1000 Лун, и он окончательно всё забудет. К тому времени эти звёзды, — он мягко повёл рукой в сторону светил, — сменятся другими, и никто не вспомнит, ибо есть предел воспоминаний: 1100 Лун.
Исполнитель знал по ходу работы, что Время всё знает и Время всё помнит, но живущие и обитающие существа, где бы они ни были, могут забыть. Только Вечное помнит свою Вечность. Всё остальное – преходящее, поэтому для определения участков времени используются Луны. Так удобно – это знали все.
— Всё преходящее имеет границы воспоминаний, — Небо опять взялся за телескоп. — Я смотрю, как Альфа-Центавра поедает моё время, мои воспоминания, но я всё равно буду их знать, а вот эти птички, — указывая рукой на пролетающих любопытных ротозеев, — вряд ли.
Как спички сгорели: мгновенно.
— Только Вечное! Ты меня понял?
— Да, Великий Небо!
— Только Вечное помнит свою Вечность. И как ты думаешь, — пристально всматриваясь в юного помощника, чей атлетический стан был бесподобен, а мозговая активность отвечала всем самым жестоким требованиям Неба, — мне не больно? Мне не больно, смотреть, как где-то там, глубоко внизу, безродные твари даже не вспомнят о величии Неба? Тысячу Лун будут стирать все воспоминания и так, не долго живущих людишек. Как ты думаешь, мне не больно? — голос Неба стал приглушённым и очень тихим.
— Но, Вы вправе всё изменить, — мягко сказал Исполнитель.
— Сеут сам виноват. Никто и никогда не вспомнит о его величии, — кончиком мизинца Небо постукивал по столу, сделанному из цельного куска малахита.
Древний камень был полностью испещрён знаками и символами самого Неба. Все знали, что в зависимости от ситуации, прикосновение к тому или иному знаку давали Небу или спокойствие и силу созидания, или – наоборот: разрушение и ярость. В любом случае стоять рядом возле стола строго запрещено. Неизвестно, какую силу, он мог призвать в любой момент.
— Кажется из-за своей собственной печали я упустил один немаловажный момент.
На лице Неба Исполнитель увидел сильное удивление. «Небо никогда не допускал промахов, но, похоже, сейчас кому-то очень не повезёт. — в ожидании интриги Исполнитель напряг каждый мускул своего тела. — Кто бы это ни был – бедолага».
Великий Исполнитель Воли Небес поистине с ужасом ждал приказаний.
«Я точно молод и физически не мог участвовать в том балагане на Земле. У меня есть алиби – мой относительно юный возраст».
Он машинально перебирал все степени защиты от гнева самого Неба, хотя в глубине своей души знал, что этой защиты просто не существует.
«Но всегда есть надежда спастись. Всегда!» – тревожные мысли проносились одна за другой.
Он вспоминал, чему его учили на этом нелёгком поприще: «Я молод, а то, о чём доходили смутные слухи, было огрехами стариков. У меня есть алиби: я не виновен», - балансируя между паническим страхом молниеносной расправы и внимательностью к деталям, Исполнитель ждал.
— Из-за чего?
— Что простите? — вопрос Неба полностью выбил его из колеи.
— Из-за чего он это сделал? Где она?
— А! женщина, в которую он был влюблён?
Далее Исполнитель пожалел о том, что он сказал, ибо мощная рука гнева чуть не вырвала его голосовые связки на веки.
— Никогда не путай детскую влюблённость в новую игрушку с великим чувством Вселенской любви.
Исполнитель дальше дышать не мог, поэтому лишь подёргивал руками в знак полного согласия.
— У него была великая любовь к земной женщине? Как же я это забыл? — Небо был озадачен. — Где она? Мне долго ждать?
Исполнитель исчез, полностью повинуясь его коварному взгляду.
Обитель Мира
— Я не могу работать в таких нервных условиях! — приводя в порядок свои одежды и главное, причёску, Исполнитель пытался успокоиться. — красивый вид – успешное задание! В таком неопрятном виде успеха мне не видать. Скажу, что немного трясло в пути.
Он решил, что для начала нужно обязательно привести себя в порядок.
— А, действительно, где она? Если жива – умертвить, если мертва – притащить. Чувствую, что у меня сегодня будет напряжённый график.
Информационный портал доложил, что искомая особа давно мертва и находиться в Обители Мира.
— Т. е. в Раю? — Исполнитель был шокирован полученной информацией. — Несчастная, сколько позора будет? У, даже не предать, — раздумывал он, предвкушая последствия того, что душу заберут из Рая.
Исполнитель быстро очутился у Ворот Обители Мира, где грешные души, хоть и совершали огрехи за свою жизнь, но заслужили на мир и спокойствие в ожидании следующего перехода.
— Откройте Ворота, — мягко попросил Исполнитель Воли Небес.
— У нас не принимают посетителей. Это запрещено! — жёстко рявкнули Кармические Псы. — Эти души освобождены от общения с другими.
— Освобождены от других? Да, но от Неба их ещё никто не освобождал, - парировал Исполнитель, а про себя подумал: «Дилетанты! В словесном споре им меня не победить!»
— Откройте Ворота, пока я Силой Небес не разнёс тут всё у вас! Может Ветер Перемен подует и в сторону Рая? — хитро намекнув на неподчинение велениям самого Неба, Исполнитель добился своего.
— Что случилось? – начали все шуметь.
— В нашей Обители только чистые души. Своим присутствием Вы внесёте только смуту в их бытие, — возмущался больше всех наставник Обители Мира.
— У нас нет преступников! — жаловались другие.
— Поговорить надо! — Исполнитель решил не вовлекать в подробности всего.
— Поговорить?
— Не может быть!
— Но с кем?
Никто не мог поверить в услышанное.
— Именно поговорить, — успокоил Исполнитель Воли Небес.
Именно за талант ловко манипулировать ситуацией и дипломатически решать все споры его и выбрали на эту очень ответственную должность. Он – Великий Исполнитель Воли Небес – Воли самого Неба.
— С кем, как не с чистой душой из вашей Обители может поговорить Небо? Подумайте, — мягко попросил он.
— Житиё трудное у людей, - размышлял наставник Обители.
— Вот именно! Вот поэтому Небо хочет, как говорится, из первых уст.
— О! это так приятно!
— О! Это так возвышенно! — все стали восхищаться этой просьбой.
— Да! В стиле самого Великого Неба, — подчеркнул Исполнитель. — Мне нужна душа этой женщины, указав на портфолио её судьбы.
Изучив дело, наставник быстро нашёл искомую душу.
— Вон там, —он показал на одинокую старушку.
— Она ни с кем не общается? «Странно!» —заметил Исполнитель. — Говорят, миленькая была? — заподозрив что-то неладное, он решил оставить всё, как есть.
Положив звезду печати на её руку, исполнитель провёл её душу через весь загробный мир без происшествий. Звезда печати – это охранный знак, отпугивающий злых духов и дающий беспрепятственный проход тем, кому здесь было не место.
Таким образом души могли освобождать, переводить с уровня на другой без лишних трагедий и переживаний для них. Даже освобождённым душам воля сразу не давалась. Должен пройти период карантина – такова Воля Небес.
Откровение
— Вот та, о которой Вы спрашивали, — Исполнитель поклонился Небу и указал на душу старухи, которую он привёл.
Странно, но старость не только съела когда-то молодое и красивое тело, но и обезобразила её душу, что выглядело очень подозрительным для тех, кто хоть немного знал эту историю.
Небо издали вглядывался в душу стоящей старухи и молча передал вопрос своему помощнику: «Это точно она? Скажи мне правду, и я не сотру тебя в пыль. Сеут не мог полюбить эту грязь или он действительно потерял разум?»
Исполнитель вновь поклонился, пытаясь правильно и деликатно сформулировать, но затянул с ответом.
— Сейчас вот так – в три погибели, — заметив замешательство Исполнителя, — ты останешься навеки, — силой Воли прижимая его вниз, гневно сказал Небо.
— Это она – та, о которой Вы спрашивали, — сопротивляясь изо всех сил, ответил Исполнитель.
Он с трудом достал из кармана своего элегантного костюма информационный бюллетень, в котором точно указывалось место и время смерти этой женщины.
— Вот, гора Мастера! Не может быть ошибки, но почему такой удручающий вид? — он не знал, как правильно выразиться, ибо душ из Обители Мира оскорблять нельзя. — Я сам, поверьте, озадачен.
Небо ещё раз внимательно посмотрел на бюллетень: место смерти – гора Мастера.
— Вы помните Мастера? – мягко, но коварно спросил он, возвращая в привычное положение своего помощника. — Многие души забывают события своих предыдущих жизней, чтобы в спокойствии вступить на новый путь. Вы не волнуйтесь.
Обведя взглядом свой любимый астрономический кабинет, он продолжил:
— Здесь вас никто не обидит. Если вы не помните, — он прижал к своей груди звезду его памяти, — я буду помнить всё, — горестно подчеркнул он. — В любом случае, просто хотел поговорить с хорошей знакомой Мастера.
Старушка, ёжившаяся у окна, немного оживилась:
— Да, я помню этого лекаря. Несколько раз он пытался вылечить меня, — захихикала её душа.
Исполнитель сразу уловил нотки неуважения к Мастеру, о котором ходили легенды, а его мастерству – Небо до сих пор не нашёл равного. И это было ему известно по очень большому звёздному секрету.
— Пытался вылечить? — услышав невероятное, Небо так громко рассмеялся, что некоторые созвездия нарушили от этой вибрации свои границы.
— Предупреждать надо! – рявкнул астролог, наблюдающий за звёздами с Земли. — И так ничего не успеваем! — чёркая в своих таблицах не унимался он.
Для Сеута не было ничего невозможного. Единственное, что могло его остановить, так это усталость. Из-за чего Небо прозвал его «Вечным Лодырем». Ему казалось, что его лучший Мастер вечно увиливал от работы и на этой почве было множество пререканий.
— И чем же Вы так болели, что Мастер не смог справиться с первой попытки? — предвкушая пожар на Небеси, поинтересовался Исполнитель.
«Тревога! Тревога!» — мысленно он передал сигнал чистильщикам, чтоб были наготове. — Тревога! Всем в строй!»
«Всё принято! Мы рядом!» -ответил главный Хранитель Порядка Неба.
— Я родилась под слабой звездой. Жизненный путь – короткий: 20лет. Я должна была умереть, — хихикала душа умершей девушки, что прожила 100.
— Умереть в 20 лет? — Небо переспросил, удивлённый так признанием. — Т. е. Вы не болели?
— Да я просто не имела далее жизненных целей, и моя звезда не давала энергию продолжать этот никому не нужный жизненный путь.
— Видишь, — указывая мизинцем на старушку, — какое умное дитя было!
«Даже не буду думать, — Исполнитель вежливо улыбнулся, — что он
с ней сделает, но похоже, таких умных больше не будет никогда», — лишь подумал он.
— И что же этот жулик сделал? – рассмеявшись вновь, Небо с нетерпением ждал ответ этой несчастной, от которого зависело благополучие её душонки.
«Бедолага! — подумал исполнитель Небесной Воли. — Молчи дура!!!» — тихо шептал Исполнитель.
Небо, приятно улыбнувшись, показал своему юному помощнику на Дверь и пальцем сделал горизонтальную линию.
«Будешь порогом под этой тяжёлой Дверью, и я каждый день буду наступать на твой бесхребетный хребет. Всё понял?», — так же тихо прошипел Великий Властитель Небес.
Дав понять Исполнителю, что он уже в гневе, Небо продолжил эту увлекательную беседу:
— Вы не волнуйтесь! — заметив замешательство души, он успокоил старушку. — Время сейчас хорошее, обеденное. Беседа наша получается очень занимательной.
— Ну, если бы не моя тётенька, — душа всё-таки почуяла смятение и замолчала.
— Продолжайте! Мы и тётеньку позовём, если нужно.
— Ой, нет! Не надо. Она мне и так за жизнь надоела, что я и упросила Мастера вылечить меня.
—И? что было далее?
В астрономическом кабинете Неба повисла тишина: все с нетерпением ожидали продолжения этой попахивающей земным ужасом истории.
— Ну, он жил в такой пещере, серо так всё. Ну, вы понимаете меня?
— А! не богато! – переспросил Небо.
— Да, да! С разу видно, что Вы человек понимающий! — захихикала старушка от своей догадливости. — У него там только массажный стол да полочки с этими вонючками. И всего то: больше ничего не было.
— Лекарственные снадобья? — переспросил Исполнитель, топчась у порога в кабинет.
Каким бы грозным не был Небо, а дослушать этот ужас до конца ему хотелось дороже своей жизни.
— Да, вони от них было аж на всю гору!
— И что же произошло? — Небо хотел ответ непосредственно её души, хотя картина произошедшего уже была видна в досье её судьбы.
— Я сказала ему, что, если он вылечит меня, я буду любить его вечно. Понимаете, — старушка сейчас, но когда-то молодая и красивая, её душа пыталась деликатно объяснить присутствующим, что тогда, в свои 20лет она уже считалась старухой. — По болезни замуж не берут. Сами понимаете, как это накладно. Вот я и осталась незамужней, а тётеньку это очень беспокоило. Вот она на мне и срывалась.
После минутной паузы старушка продолжила:
— Понимаете, в моей деревне девочек в 12 выдавали замуж. Хорошие откупные родственникам невесты давали, а за меня никто и монеты дать не хотел. Мне уже было за 19 и близился срок кончины. Я уже тогда была так немощна, как старухи, а так хотелось пожить, как живут замужние дамы. Да и тётенька по болезни не могла выгодно меня пристроить. Вот я и пообещала Мастеру, что буду любить его вечно.
— Угу, — Небо пристально вчитывался в судьбу её души.
Казалось, бюллетень станет пеплом прям в его руках. Даже звёзды на его расшитом наряде полыхали гневом, зажигаясь пурпурным и даже кровавым-красным на её слабый голос.
— И любили?
— Да, что Вы! Никогда! Никогда я его не любила. Просто к замужней сразу столько уважения. Понимаете, меня?
Её узкие глаза, заплывшие морщинами от старости, расширились.
— Сразу такой почёт: вперёд пропускают, на рыночке цену мне уступали на овощи. Рыба, правда, всегда дорогой была, а он как на зло, ел только рыбу.
— Я вас понимаю, как никто другой, - покачивая головой ответил Великий Небо. – И что он сделал? Открыл новое лекарство? — он всё-таки хотел услышать из её уст эти слова.
— А, пару пустяков, —рассмеялась душа старушки, вспоминая весёлые деньки своего выздоровления. — Перетянул что-то у какой-то там Альфы. Сказал, что у неё много энергии и для меня, — она засмущалась, вспоминая, — такой красавицы ничего не жалко. Что-то поменял в моей дате рождения и понеслось.
— Что понеслось? — с ужасом для себя, Исполнитель встрял в этот разговор, от чего взгляд Неба был почти убийственным.
— Ай! Да такой прилив сил, такая лёгкость во всём теле, — она хихикала, — что отродясь такого не испытывала.
Все, кто присутствовал у Дверей Неба, замерли в ожидании бури. Никто не мог поверить, что Сеут дал этой никчёмной душонке силу Альфы-Центавры, а сейчас эта Небесная Бестия поедает своё, недополученное ранее и остановить этот процесс невозможно.
— И после того, как он совершил такое чудо для вашего выздоровления и продления жизненного цикла, — Небо старался не закипать, — Вы всё равно не испытывали к нему того возвышенного чувства, что называется «великой любовью»?
— Ой, да какая там любовь! — отмахнулась старушка. — С утра до вечера колотил свои вонючки. Скучный, нудный такой. Что там было любить? —возмущалась душа, хихикая своим давно забытым, но сейчас таким ярким воспоминаниям.
— Что там действительно было любить? Слышал? — и Небо повернув голову в сторону Исполнителя. —Согласен! – подтвердил он и одним щелчком стёр душу старухи на гравий. — Пусть лежит под ногами дураков.
Взрыв в кабинете и через его огромное окно прямо в открытый Космос пронёсся маленький булыжник, опустившись на самое дно Океана.
«Когда-нибудь станет дорогой, — подумал Исполнитель, — ну, а сейчас самое главное – сохранять спокойствие, ибо это ещё не конец».
Решение Неба
—А там, на Земле, все такие женщины? — после минутного раздумья Небо вытер руки и посмотрел на своего Исполнителя.
— Большая часть женщин относится к замужеству, как к карьерной лестнице, — объяснил Исполнитель. — Как гласят хроники: «Если женщине нужно что-то изменить в жизни, то первым делом она выходит замуж. Если ей надоела жизнь, она меняет мужа. Если ей и муж надоел, она ищет другого».
Зачитав записи путешественников, Исполнитель искоса посмотрел на Небо, потом в открытое до сих пор окно.
Тот всматривался в вечное звёздное небо и в бесконечную их даль.
— Т. е. как я понял, а понял я определённо верно: женщинам на Земле скучно жить.
— Да, возможно, да. Они не заняты духовным развитием, предоставлены сами себе и в вечном поиске лучшего спутника.
— Поиск укоротить до одного – встречного, который захочет взять в жёны такую из неразумных, если не хватает разума ценить то, что потеряли.
— Будет исполнено. Что-нибудь ещё?
— Я сейчас в поиске разрешения этой скуки. Скучно им значит, да? — Небо стучал по своему малахитовому столу ребром мизинца.
Один щелчок и Океаническая буря вызвала огромный прилив. Горы у берегов задрожали в предчувствии бедствий. Щелчок другого пальца и два астероида, мирно пасущиеся недалеко от Плеяд, точечным ударом выстрелили прямо у берегов этих диких гор. Океан поднялся до неба и всей своей тяжестью упал на близлежащее селенье.
Чётко, быстро и качественно Небо расправился со всеми, кто жил в этой земле. Это была родная деревня девушки, которую так любил Сеут.
— Когда-то, много веков назад, там родилась девушка, чья жизнь должна была остановиться в 20лет, ибо она несла печать жутких гибелей и разрушения своему народу.
Небо медленно зачитывал гороскоп несчастной.
— Вот скажите мне, пожалуйста, — обращаясь к Исполнителю, — было прописано 100 веков назад. Это для идиотов писали? Сеут вообще читал историю её судьбы или нет? Или ему было нечего делать, как только тягаться со звёздами? — скомкав Хроники и стерев их в пепел, он подошёл ко всё ещё открытому окну.
Исполнитель знал, что Небо не любил сквозняки, но похоже, не сейчас.
— Ещё разя узнаю, что меняют гороскопы, чтоб руки усыхали мгновенно!
Исполнитель лишь кивнул в знак полного одобрения, а про себя подумал: «Пока никто никому ничего не меняет, то и усыхать некому, пока».
01.11.18
— Пророчества должны сбываться, — вытирая руки от пыли, Небо всматривался в горизонт.
И хотя в Космосе нет верха или низа, но всегда есть исходная точка, от которой проводят вычисления. Горизонт там, куда Великий Небо направляет свой взор – это и будет точка отсчёта. И, если на его пути окажется не радостная картинка – трудно словами передать.
«Бедняжечки, — подумал Исполнитель, наводя телескоп на берег разрушений.
Очередная береговая линия была полностью стёрта и похоронена под водой. Тела погибших рыбаков грязная вода выбрасывала на берег, как мёртвую рыбу. Женщины, по одиноко блуждающие в поисках помощи на этом страшном побережье, искали живых мужчин. Стоны и крики раненных разносились далеко за пределы уничтоженной деревни.
— Ты нашла меня, ты меня откопала, — шептал раненный мужчина, который явно уже не сможет нормально ходить. — Это любовь, — и приятная улыбка разлилась на его измученном от боли лице.
Несчастная же просто рыдала от такой любви.
— Видишь, как всё славно получается, - протирая туманность вечно любопытных звёзд в окне, Небо повернулся к Исполнителю. — Это любовь и не надо долго думать. Главное организовать всё, ведь скука – это первый признак разложения человека и общества в целом.
Исполнитель покрутил линзу лупы, чтобы лучше разглядеть эту мифическую любовь. Страшный и беззубый, приваленный камнями, мужчина вызывал только жалость, ибо его телесные недуги были не поправимы.
— Да, я с вами согласен. Теперь у этих женщин не будет свободного времени, ибо весь груз работ, похоже, ляжет на их плечи. «Бедолаги», — это всё, о чём смог подумать Исполнитель Воли Неба.
— Дисциплина и порядок! Никогда не забывай об этом, — выходя из астрономического кабинета, Небо знаком мизинца показал, что наблюдение закончено.
— Да, конечно! Слушаюсь! — Исполнитель отвесил поклон глубокого уважения Небу и вышел следом.
Боль, что это?
От падения в пропасть горы тень некогда великого Мастера очнулась от боли.
— Вау! — его великий Дух почувствовал Небесные Качели. — Похоже, кто-то кого-то опустил опять!
Сеут пытался рассмеяться, но и это было редким подобием тех земных ощущений. Бестелесный, бессильный образ лишь слегка отличался от тени горы на свету.
— Что там происходит? Откуда эта жестокая боль опять?
Сквозь личные болевые ощущения он пытался прислушаться к земле.
— Крики раненных? Ну что опять нет так с этим Небом? — не понимая причину, он решил не углубляться в проблему, зная, что если трясёт Небо от гнева, то все шишки падают на Землю. Такова сила притяжения, таков закон.
Раньше он сам любил находиться в эпицентре Небесных Качель. Ощущение всевластия полностью захватывало его тело и никакое разрушение планетарного масштаба не могло причинить ему вред. Он обладал поистине великой всеобъемлющей силой, дарованной ему самим Небом.
Одним лишь взглядом, одной лишь слабой мыслью он мог перенаправить падающие осколки астероидов в безопасное место. Те лишь пощёлкивали, как скорлупа орехов, медленно рассыпаясь в пространстве на мелкие кусочки, не причинив никому вреда. После этого ветер перетирал их в остаточную пыль. Он обожал эти бураны пыли, которые проносились перед его взором, кружась в его заданном ритме, под музыку любимых сфер.
Это было поистине восхитительное космическое зрелище, когда он сам творил образы и причуды из множества пылинок, доводя всем, что и малая доля Космоса чего-то тоже стоит, а вместе обладает невероятным потенциалом. Он обожал свою работу. Он обожал свой дом, своё небо, на котором он чувствовал себя комфортно, уверенно и спокойно, чего нельзя было сказать о земле.
«Если сейчас эта гора рухнет, он вряд ли сможет применить свои силы, чтобы подняться вдоль стеночки саркофага», — страх стрелой промелькнул сквозь его слабую тень.
Слабая тень оглядывалась по сторонам, в поисках защиты.
— Кстати, эти микстурки очень бы сейчас им помогли, но столько времени прошло, что никто о нём уже не помнит, а это место похоронено от глаз по приказу самого Неба. Жаль, — Сеут пытался выдохнуть по привычке, но и это ему не удалось.
Оглядываясь по сторонам, он понимал, что всё ещё испытывает привычки физического пребывания здесь, на земле. «Ему даже дышать не чем, а значит и нечем вздыхать», - думал он, всё ещё не понимая, что же произошло на самом деле в окрестностях горы.
— Гора дрожала, но устояла. Таки я не ошибся в выборе дома, — анализировал его слабый дух. — Может тогда надо было подумать об оконных проёмах, но для лекарств нужно тёмное и прохладное место. Это место оказалось идеальным.
Наблюдая за стенами горы по слабому отражению света, он пытался вспомнить ещё что-то из земного обитания, но новые толчки опять причинили боль.
— Похоже, эти заядлые парни из команды Псов никогда не оставят меня в покое. Интересно, вечность мук – это сколько? У кого бы спросить?
По закону Кармы её Псы часто навещали виновного, причиняя снова и снова незаживающие боли.
— Сколько? Но, как всегда, в ответ тишина, — он это знал, он это давно знал.
Ещё поначалу его ученики горестно стучали в дверь в надежде, что их Великий Мастер передумает.
— Тогда мне всё, казалось, по-другому, — проходя своей тенью мимо разбитых флаконов с лекарствами, думал дух Сеута. — Тогда всё, казалось, не так.
Пытаясь разобраться, почему он не остановился, он ковырялся в воспоминаниях. Почему принял такое фатальное решение для себя, сейчас он понять не мог. Слишком всё было не так, как он себе представлял тогда.
— Я разум потерял? Может быть. Бывали ведь у людей случаи внезапного сумасшествия, но я уже ничего не мог делать из того, чем обладал, что умел. Мне казалось, что всё это отнято. Что я всё потерял, что её старость отобрала у меня всё, а её окончательная смерть убила все мои силы. Эти Небесные жулики, — пытаясь поднять голову вверх, но и это у него не получалось, — хоть бы записали, как опасна человеческая старость. Она убила меня, утащив все мои силы и старания. Я даже не мог сопротивляться.
Сеут решил вспомнить с чего всё началось и чем в итоге всё закончилось. Ведь уже тысяча Лун прошла, хотя, может, из-за жуткой боли здесь, на Земле, он мог и сбиться со счёта тех адских дней.
По мере того, как женщина, которую он любил, усыхала, он терял веру, он терял свои силы.
—- Мои силы покидали меня при виде её беспомощного старческого образа. Я ничего не мог сделать, я ничем ей не мог помочь. Боль изнутри от бессилия разрывала мою душу, — дух Сеута пролетел вдоль измученного старостью тела любимой.
Она лежала засохшая, как чернослив. Сейчас это была съеденная веками оболочка когда-то любимой красивой женщины.
— Я усох вместе с ней. Мои жизненные силы покинули меня вместе с ней. Как, я, Великий Мастер, докатился до этого? Как я мог так потерять себя? Я до сих пор не знаю ответ, но эта боль потери убила меня. Убила за долго, как я умертвил своё тело, задолго, — Сеут горестно сполз вдоль саркофага, навсегда отчаявшись, понять, как это произошло.
Он мог победить любую болезнь, любого врага. Но был бессилен перед человеческой старостью, которая просто отравила ему жизнь, отняв единственную радость обитания среди людей – её улыбку.
— И почему я узнаю об этом только сейчас? — грозный голос Неба Сеут узнал бы из миллиона голосов.
Если бы он мог вздрогнуть от страха, он бы сделал это, но и этого он не мог, ибо его дух был лишён каких-либо проявлений эмоций. Всё погибло в тот день, когда он сам расстался с жизнью. Самоубийц не прощают, зато жестоко наказывают на вечные муки.
— Почему? — голос Величественного Неба озарил всю эту гору изнутри, отчего мёртвое тело старухи выглядело ещё более ужасающим.
— Я не знаю, что творилось тогда со мной. Чтобы я не делал, — вспоминал Сеут, — у меня ничего не получалось. Я даже рану не мог перевязать: руки не слушались и быстро немели. Я не мог тебе сказать об этом. Потерять всё, что когда-то умел Мастер – это позор. Я не мог причинить тебе боль, сказав об этом.
— Зато наблюдать брызги крови на этой стороне горы, — и он замолчал, повернувшись в сторону, Небо вспоминал тот день, когда до последней минуты был уверен, что Сеут не совершит задуманного.
— Было поистине чарующим удовольствием для меня. Ты что идиот??? — крик Неба перекрыл то слабое понятия дыхания, которое осталось у духа. —Что ты с собой сделал? Решил фейерверк бесценной крови разлить на грязной Земле?
Если бы Сеут мог рыдать, как девчонка, он бы сделал это, но и этого он не мог.
—-То, что ты совершил, Сеут, — Небо пытался не взрываться гневом, — нельзя простить, нельзя забыть, но я делаю всё возможное, чтобы понять тебя. Поверь, — пристально сверля несчастную тень когда-то горячо любимого друга и великого Мастера, Небо продолжал, — я не сидел сложа руки.
— Да, я периодически ощущал, — пытаясь намекнуть на разрушения в горе.
— Неужели ты действительно стал глупцом на этой Земле? Узри же причину твоих бед! Нечестно, когда душа не знает, за что несёт страдание. Ты ведь хотел в глубине своего безумия узнать правду? Не так ли?
И запись разговор Неба, хихиканье души глупой старухи – всё это молниеносно пронеслось перед открывшимся взором Сеута. Гробовая тишина непомерной тяжестью легла на тень его и так сломленного духа.
Всё, что было так дорого ему когда-то жестокой болью пронзило его ослабленный дух. Когда он увидел кусок ничтожного гравия, летящий в открытый Космос, Сеут испытал повторное ощущение своей физической смерти. Тысячи, если не миллионы, воспоминаний болезненно разорвало в клочья, и всё это он пережил за считанный минуты.
— Это, чтоб ты не говорил, что я такой злобный. Я к этой ситуации не имею никакого отношения. Я просто должен знать, как хранитель своего спокойствия: это новая болезнь? Неизученный доселе вид бактерий? Что это было?
Крик, который раздался вслед за и так болезненными вопросами, окончательно добил Сеута. Он был полностью раздавлен. Он, великий Мастер, сейчас был похож на ничтожество.
«И всё из-за чего?» — крик Неба доносился до его умирающего сознания.
—Из-чего??? Из-за улыбки? — от крика Неба содрогалась вся гора.
Всё, что ещё не разбилось при падении камней, вдребезги разлетелось по стенкам.
— Я сотру эти лживые улыбки с лиц этих лживых женщин навсегда!!! — в ярости кричал Небо. — Вечный траур, вот что будет на их лицах. А теперь посмотри, посмотри ещё раз!
И он открыл картинку перед взором Сеута.
— Её душа все последующие перевоплощения будет под ногами солдат, раз ты мой Великий Мастер не впечатлил её как мужчина. Может, тысячелетие боли научит эту дуру уважению. Скажи мне честно, — уже немного успокоившись, спросил Небо, — может ты немощен в этом вопросе из-за того, что такой умный в другом? — и он впервые за это время рассмеялся.
Сеут увидел горы насыпного гравия, который посыпался на укладку дороги. Тысячи несчастных – отвергнутых душ навеки, без права исправления ошибок, без прав вообще, лежат под ногами идущих. Он это знал. Так было, так есть и будет. Наказание Неба – вечные муки и пока их никто не отнимал. Дороги вечно требуют ремонта, а значит, камень для укладки нужен будет всегда. Это говорит о том, что муки будут продолжаться бесконечно.
Если кто-то может сделать больно, то Небо это сделает больнее. Если кто-то и может докопаться до правды, то Небо это сделает быстрее. Небо, похоже, был наконец-то доволен прояснением этой давней, но очень болезненной до сих пор ситуации.
«Таки он добрался до неё, несчастная», — Сеут пытался прийти в себя от всего увиденного.
Зачем ты здесь?
Он был воплощением спокойствия всегда. Ничто и никто не мог вывести его из равновесия, до встречи с ней. Да, именно, до встречи с ней. Как-то всё изменилось. Правда, что целых 80лет она притворялась ему, как другие притворяются своим мужьям в надежде получения определённых благ, просто парализовала остатки его несчастного существования в этой горе.
«Как можно было все эти годы цинично претворяться?» — мысль, что Небо мог сфабриковать это, чтобы ранить его ещё более, он не допускал, но решил спросить:
— Зачем ты здесь? Чтобы и меня стереть в порошок? Ты для этого проделал этот не приятный путь? Мог бы не беспокоиться. Ещё пару камней с неба и всё! Со мной будет покончено навсегда, — сказал уставший от всего дух Сеута.
Набираясь спокойной уверенности, позабытой с прошлого, он решил вывести Небо из себя, чтобы окончательно остановить своё несчастное бытие.
— Вроде, как ничего уже не осталось для борьбы. Твои Кармические Псы не пропустили ни одного дня наказания. Усердные ребята, можешь ими гордиться – хорошо воспитал.
Если бы Сеут мог излить всю свою горечь на Небо, он бы сделал это, несмотря на великое чувство любви к своему учителю и другу. Он бы сделал это, так уж был подавлен всем увиденным. Но у его бестелесной оболочки не было сердца, чтобы изливать накопившуюся горечь в нём. Не было ничего, кроме болезненных воспоминаний.
— Зачем ты здесь? — спросил в ответ на его боль сам Великий Небо.
Одним своим взглядом Великий Учитель и Хранитель Всего Сущего придал Сеуту прежний образ. Яркий, пылающий огненно-золотым цветом камзол оживил Великого Мастера, полностью вернув его тонкую чувствительность.
— Я не поклонник теней забытых предков. Я здесь исключительно по делу, — хитрая и коварная улыбка озарила Небо. — Сколько времени планируешь посвятить этим серым стенам? Нужно занести в календарь событий. Сам понимаешь, — и Небо вновь хитро улыбнулся, — бюрократия руки выламывает, пока не сделаю запись в твоей трудовой.
Огромные голубые глаза Мастера ещё более округлились. Его огромные и такие волшебно раскосые глаза свели с ума не одну Небесную фурию, а о женщинах на Земле и говорить было нечего. Но он оставался нелюдим, до встречи с ней. Именно до встречи с той, чья улыбка так пленила его сердце.
Разглядывая угрюмую пещеру горы, Небо посмеивался, а его великие коварные планы всегда приводили к радости на его лице. Вспомнив разговор с несчастной душонкой старухи, он ещё больше расплылся в довольной улыбке.
— Да, невзрачненько у тебя. Так хоть в чём-то, но она была права. За что тебя можно было любить? - рассмеялся он. – Не слышу ответа?
Резко обернувшись, Небо за секунду своим проникновенным взглядом до самых глубин, до прошлого и в далёкое будущее впился в глаза Сеута. Выдержать это мог не каждый. Что становилось с несчастными, такую информацию не оставляли даже в учебниках.
— Я убил себя, - как и раньше, спокойно ответил Сеут. — Похоже, это навсегда, — разглядывая свои золотые одежды, чтобы запомнить их немножко на дольше, чем эта минута, сказал он.
— Да, я, как никто другой, помню это с подробностями. Об этом теперь пишут в Хрониках Преступлений на Земле. Не поверишь, вывели в самый топ. Ты теперь на самой вершине грешников. Серьёзно лидируешь уже не первую тысячу Лун.
Смех Неба вновь побил оставшиеся целые бутылочки снадобий.
— Ритуал расчленения тела, Духа и души – самая любимая тематика на Небеси. Повторить?
— Нет! Достаточно! — вежливо попросил Сеут, пытаясь не вспоминать тот проделанный ужас заново.
— Тебе достаточно? Тебе никогда не было достаточно!!! — голос Неба вновь стал грозным, как всегда. Твоё физическое тело мёртво и уничтожено до атомов. Молодец! Наверно, старался изо всех сил? — язвительно спросил Небо.
Если бы у Сеута было сердце, он получил бы инфаркт в этот момент. Так уж сдавливала точка памяти в этой области.
— Твоя бессмертная Душа, — Небо продолжал расхаживать вдоль разбитых полок с лекарствами, — а вонь то действительно есть? — возмутился он.
— Что там с душой? — спросил Сеут, пытаясь узнать истинную причину появления Неба здесь, спустя такой огромный период времени.
— Вычеркнута из списка, без права перерождения. Забыл правила?
— Нет. Просто некогда было думать об этом, — скривился Сеут в ожидании тяжёлого удара Неба.
Его лёгкое тело сейчас было всего лишь двойником Мастера и в любой момент могло растаять по желанию Неба. Сейчас он был лёгким и прозрачным воспоминанием когда-то сильного мужчины.
— Вот поэтому и пишут в учебниках для дураков: «Помните о своей душе».
Небо, возможно, и дальше зачитывал бы ему все правила, но, к счастью, Сеута ограничился несколькими фразами.
— Помните о своей бессмертной душе, ибо всё, что Вы делаете, позитивно или негативно отражается на этой бедняжке. Именно на ней - заложнице вашего бытия, то есть «душе». — Я тебе открыл Неоновый Космос? Зону, запрещённую для полётов?
— Нет, — тихо склонив голову, ответил Сеут.
— Значит ты понимал тогда и понимаешь сейчас, что твоя бессмертная душа будет страдать вечно и к побоям со стороны моих Псов, это никак не имеет отношение. Кстати, забыл тебя похвалить.
Небо вновь по-дружески хотел похлопать его, но вовремя остановился, иначе б окончательно развеял образ Сеута.
— Они тебя хвалили! Говорили, что радостно переносишь удары судьбы.
Сеут описал бы эту радость по-другому, но решил не прибавлять драматизма в этот тяжёлый для него день. Он хотел перед смертью увидеть Небо, он очень этого хотел. И сейчас, когда тонны слёз вот-вот бы нахлынули из его глаз, если бы он был в том, его прежнем образе, он готов умереть от щелчка Его мизинца. Да, он готов. Он получил то, что хотел. Он его увидел.
— Я могу сейчас что-то сделать для своей несчастной, сбившейся с пути, души?
Мастер решил пойти на хитрость, зная, что всё равно растворится в пыли этой горы. Без вариантов. Зная хорошо своего лучшего Мастера, Небо рассмеялся.
— А почему раньше не делал? Тебя ж просили! — и Небо открыл информационный бюллетень, который и сейчас горел красным.
Красный цвет – определял степень преступлений.
«Его страница, похоже, просто пылает, как вулкан», — заметил про себя Сеут.
— О, Великий Мастер! — Небо зачитывал наблюдения. —Остановись!
Картинка из прошлого, как стучали в его дверь в горе, мгновенно возникла перед взором Сеута. Тысячи людей по очереди колотили в холодный камень в надежде, что мастер выйдет и вылечит их.
— Надоели?
— Немного!
— Я тебя так понимаю, как никто другой. Мне тоже давно надоели жулики и дармоеды.
— Так всё же, зачем ты здесь? Мне больно, и ты это знаешь. Мне было больно, и ты это знал, — спокойно отвечал Сеут. — Мне больно видеть тебя и это ты тоже знаешь. Мне будет ещё больней, когда ты покинешь эту пещеру, и это ты знаешь. Зачем ты здесь?
— Я пришёл сюда из-за твоего друга. Может ты и забыл, но Великий Судья Небесного Зефира опечален твоим уходом.
— Как он? — с ужасом в голосе спросил Сеут, а про себя подумал: «Он же и его может стереть».
—Так же плох, как и ты, но я всегда стараюсь поддержать друзей, — ответил довольный, как никогда Небо.
Великий Мастер был в состоянии реального шока, услышав всё это, особенно фразу «про друзей». Он то ведь точно хорошо знал, кто такой Великий Небо. И это точно не добрый дяденька с базарчика, что доволен хорошей торговлей. Нет, никогда. Небо — это воплощение коварства. Строгий следователь Законов — он никогда ничего не делал просто по доброте душевной. Никогда. Сеут точно знал, что здесь что-то не так.
«Но что? — прокручивая тысячи вариантов в своём новом легчайшем образе, он пытался найти истинную причину. — Что же это такое? Я слишком хорошо его знал. Он никогда не забывает промахов, ну, а тягчайшие грехи и подавно».
— И? — единственное, что выдавил Сеут, раздумывая над всем этим.
— И он меня убеди, что ты действительно потерял разум. Я решил лично это проверить, а тут, оказывается, — взглядом указывая на саркофаг старухи, — столько узелков наплели. Смотри мне в глаза!!!
Скомандовал Небо и в мгновение ока его пристальные очи сверлили Мастера:
— Если тебе это причиняло боль, мне не трудно помочь. Ты действительно стал идиотом на Земле, чтоб я просто это знал и не делал больше ошибок? — спросил Небо вновь с гневом в голосе. — Чтобы больше не посылать ни одного Великого мастера на Землю, дабы не терять их по слабоумию. Ты меня понял?
— Да, я был влюблён.
Вердикт Неба
Сеут горько сожалел о сказанном, но похоже, его шансы и так были не высоки, чтобы по-дружески помириться с Небом. Сейчас это было невозможно, и он это понимал каждой капелькой оставшегося у него разума.
— Нет, ну ты действительно гений выводить меня из себя.
Один щелчок и кусок глыбы отвалился от горы, вонзившись прямо в саркофаг. От мёртвой старушки не осталось и следа. Камень полностью привалил её погребальное место, зато в центре пещеры появилась маленькая гора.
— Теперь ты не будешь видеть эту боль, но твоя душа всё ещё в наказании. Каждый раз, она будет реинкарнировать и видеть боль, переживая это ужасное чувство.
После недолгой паузы Великий из Величайших улыбнулся.
— Как я понимаю, после 1100Лун ежедневной боли разум к тебе вернулся? Таки наказание благотворно действует? Мне есть о чём поговорить с Карателями. Ох уж они обрадуются!!!
— Да, похоже так, — согласился Сеут, понимая, что он не на выигрышной полосе.
— Вот и хорошо, — довольно потирая руки, сказал Небесный Властитель. — Я всегда радуюсь за тех, кто становится умнее, но это наша обоюдная заслуга. Верно? — хитро поглядывая в сторону озадаченного Мастера, Небо рассмеялся.
— Да! Обоюдная, как ни крути! — согласился Сеут, поглядывая на пыль в том месте, где стоял ещё недавно саркофаг с горячо когда-то любимой женщиной.
— Вот и хорошо! Выходи, когда надоест эта серость, когда захочется перемен! — и Небо прикоснулся к точке у левой груди, символизирующей соединение всех дорог и путей. — Я не теряю друзей, — мягко и по-отечески сказал Небо. — Это они почему-то теряют дорогу ко мне.
Сеут увидел, как Великий Небо тихо и, возможно, впервые без бурь полностью растворился в звёздном небе. Зачарованный сказанным, до сих пор не верящий в произошедшее, Сеут лишь спустя некоторое время смог понять, что он впервые за долгие годы и тысячи тысячелетий видит свои любимые звёзды.
—Небо? Я вижу звёзды?
— Небольшое окно тебе не помешает, — услышал он растворяющийся смех Неба.
«Похоже отвалившаяся глыба освободила ему проход», — оценивая ситуацию, подумал Сеут.
— Сейчас я слаб, что-либо предпринимать, — пытаясь понять, что он может, а что нет, — но в будущем мне таки придётся отыскать мою несчастную Душу, а то век счастья не видать, — рассмеялся он в предвкушении встречи с давно забытым другом - Судьёй.
«Невероятно, но он даже не поверит в то, что я ему расскажу. И это после стольких лет и тысячелетий меня спасла именно его вера в нашу священную дружбу? — размышлял Сеут. — Он мне не поверит!»
Поднимая свои разбитые бутылочки, Сеут заметил, что гибкость сейчас не его козырь.
— А Небо хорош! Хитёр, как всегда! — разговаривая сам с собой, он думал, как это всё пересказать Великому Судье Небесного Зефира. — Небо не бросает друзей? Похоже, кто-то таки открыл Малиновую Галактику! — громко рассмеялся Сеут.
Впервые он мог улыбаться, впервые он мог чувствовать за долгие годы мук спокойствие во всём его, пусть слабом призрачном теле. Он улёгся на привычное место, но сейчас это было место возле маленькой горки вместо саркофага. Чтобы не сожалеть о любви, он вновь разглядывал звёзды.
— Как я мог позабыть вас? Как я мог так долго не видеть вас? — Я вижу небо. Я вижу моё любимое звёздное небо. Где-то там мой Дом, — с этими словами его призрачная золотая оболочка стала подниматься всё выше.
Великий Мастер полностью растворился в ночном небе.
— Я свободен! Я Великий Дух Великого Мастера Его Долгих Судеб, Его глубоких и бездонных Рек Жизней – свободен. Может, некоторые и усохли без меня, простите. Я свободен, а значит: восполню всё! Я свободен! — поднимаясь всё далее от Земли, Сеут возвращался Домой.
02.11.18
P.S.
— Он свободен. Сволочь! Везёт же мужикам! Всегда знала, что существует только мужская солидарность, остальные - вычеркнуты из списка. Сволочи! Я ж этого никому не прощу? Нет, я этого точно никому не прощу! Я всё ещё здесь, если кто-то забыл об этом!
Разговор самой с собой
(Сволочи все)
06.12.18