Повесть о пропавшем половом члене

Олег Яненагорский

Введение

Эти трагические для доцента Иванова события произошли в августе 201_ года в бывшем уездном городе царской России, ставшем столицей нефтяной провинции. А, да что там скрывать – всё это случилось в Тюмени. Конечно, фамилия у потерпевшего была не Иванов, и конечно, он не был доцентом. Но настоящую фамилию в условиях разгула гласности и демократии и при наличии признаков очередного финансового кризиса я назвать не могу. Боюсь, что с целью укрепления своего материального положения, все заинтересованные лица и органы дружно бросятся в суды защищать свои якобы добрые имена, деловую репутацию и остатки достоинства. Нет, не пришло еще время открывать подлинные имена и названия тех, кто был вовлечен в эту почти невероятную историю.
Исходя из этих соображений, я решил замаскировать потерпевшего под именем доцента Иванова, исходя из следующих простых соображений: во-первых, доцентов на просторах бывшего СССР еще много, а во-вторых - Ивановых там еще больше. Ну, согласитесь со мной –назови я, например, потерпевшего «профессором Архинебеловолокоточерепенековским», тут же бы нашелся сам профессор или хотя бы его наследники и несколько вдов. Опять же со стороны некогда братской Польши, мог бы последовать дипломатический протест о негативном использовании фамилии с польскими корнями. Как говорил один мой добрый приятель с незаконным заочным высшим образованием (половина первого курса): «Оно мне надо»?
Поэтому сразу скажу – происшедшее не имеет никакого отношения к высокой политике и сложным международным отношениям. Торжественно заявляю и клянусь, что половой член, пропавший у доцента Иванова, также не имеет отношения к прошлому, нынешнему и будущему всемирным экономическим кризисам. Не в том смысле, что нас всех снова "поимеют" (в экономическом значении этого слова) – в этом-то я, как раз и не сомневаюсь, но понапраслину на исчезнувший член доцента Иванова все же возводить не надо.
Несколько слов о себе. Меня зовут Олег Яненагорский (братский привет независимой Польше) и я выступаю здесь в роли "частично действующего лица", а также рассказчика этой грустной повести. Доцента Иванова я знаю несколько лет и можно сказать, что у нас сложились дружеские отношения, хотя некоторые разногласия по теории и истории сексуальных вопросов у нас возникали неоднократно. «По ходу пьесы» я делал короткие заметки, которые буду использовать при рассказе о печальных событиях с доцентом Ивановым. Кроме того, сам потерпевший вел дневник,и фрагменты своих не ежедневных записей он с грустью согласился предоставить мне для работы над повестью.
Есть еще один источник информации… Признаюсь честно, я долго думал, сообщать ли о нем будущим читателям... и как вообще можно пояснить его наличии. Но потом махнул рукой и решил не отступать от действительности – я пишу о том, что было без всяких прикрас. Одним словом… нет… рука, которой я махнул, не поднимается напечатать такое…
А-а-а, «член с ним» - будь что будет… напишу. Одним словом пропавший половой орган доцента Иванова вступил с ним переписку по электронной почте. Цели этой переписки вы поймете позднее.
Однако я чувствую, что мое "Введение" в повесть несколько затянулось, и читатели уже морщатся. Еще одно «последнее сказание»: вместе с доцентом Ивановым я долго думал, как обозначить в повести пропавший половой орган. Ведь нельзя же, право слово, все время писать «член» да «член», «половой орган» и прочие обозначения. При таком подходе, повесть стала бы похожей на медицинский справочник. А «оно нам надо»? К тому же, понятие звукового символизма нам было не чуждо. Мы пришли к выводу, что пропавший половой орган надо назвать Органон, но так и не сговорились как правильно его писать – «Орган Он» или «Орга-нон». Мы еще припомнили, что в мировой литературе вроде бы уже было произведение с названием «Органон», а Бэкон даже поторопился написать «Новый органон», но заверяю почтенную публику, что все ранее написанное к нашему повествованию совершенно не относится…
Итак, однажды солнечным августовским утром доцент Иванов обнаружил, что у него пропал половой член…

Часть 1. Уход

Итак, однажды солнечным августовским утром доцент Иванов обнаружил, что у него пропал половой член… Как передать мне его чувства, вам, у которых никогда не пропадал половой орган? Страшусь, страшусь, что я не смогу этого сделать, поэтому передам только факты.
Вечером член был на месте – доцент Иванов это точно помнил, так ходил с ним душ. Ночью член мешал спать, а утром исчез! Доцент Иванов был потрясен и напуган. В его несомненно умной голове зароились десятки глупых мыслей, которые мне пришлось потом разгонять приемами формальной логики, дабы они не укрепились в голове несчастного Иванова.
Первая мысль доцента была о том, что его похитили инопланетяне. Общеизвестно, что эти нелюди иногда похищают людей и вступают с ними в половые контакты. Особенно часто это случается с женщинами, которые длительное время не имели сексуальных связей с мужчинами или другими женщинами. Повсеместно подобные явления были распространены в Древности и Средневековье, но тогда инопланетян именовали ангелами или демонами. Об этом даже в Библии написано – что-то вроде «И любили ангелы дочерей человеческих и познавали они плоть женскую». Наши современники в ангелов и демонов не верят, а вот отдельные несознательные гражданки с большим сексуальным удовольствием вступают в половые отношения с инопланетянами. И при этом совершенно не думают об эволюционных последствиях, общепринятой морали и правилах сексуальной безопасности…
Эту мысль доцента Иванова я с легкостью изничтожил (Аристотель бы мной гордился за безупречное использование силлогизмов). Я доказал, во-первых, что доцент Иванов даже без потерянного полового органа все равно остается мужчиной, а не женщиной, и похищать его нет никакого смысла. Во-вторых, зачем инопланетянам похищать только член доцента Иванова, если его можно было похитить полностью и использовать по назначению все другие органы, в том числе - мозг. Своим мозгом доцент гордился и поэтому вынужден был согласиться с моей холодной логикой.
Затем Иванов предположил, что его член могли похитить активисты какой-то российской политической партии... или даже сама ПАРТИЯ. Объяснение это имело некоторое разумное основание. В современной России так часто бывает: мозг у партии есть, а членов не хватает. Но и тут моя логика не подвела. Во-первых, я напомнил Иванову, что в истории человеческой цивилизации была только одна партия, которая могла действовать самостоятельно. Ну, вы все помните это: «Партия сказала «надо» – комсомол ответил «есть», «Партия решила – народ выполнил», «Партия беспощадно боролась со своими уклонами» и т.п. Но ныне уж нет той Партии... А все остальные партии (наследники и противники той «Великой и беспощадной») могут действовать только через своих членов, привлекая или завлекая новых членов. Правящей партии не нужно похищать членов – она их так может «привлечь и завлечь» материальными стимулами, а когда стимулы исчезнут, члены (без всякого похищения или принуждения) сами побегут к другой правящей партии. Во-вторых, похищение члена – это довольно сложная операция, и неправящим партиям такое просто не под силу. В-третьих, Иванов должен был бы проснуться в момент похищения члена, а он этого не сделал, следовательно, похищения не было. (Эво, как я могу логически рассуждать – не каждый доцент так может, а уж про слесарей и доярок вообще не говорю).
Пока я утешал и убеждал Иванова в неразумности его предположений, на его сотовый телефон с его другого сотового телефона пришло sms-сообщение, которое чуть прояснило ситуацию.
Оказалось, что Органон покинул Иванова добровольно и самостоятельно (цитирую) «в знак протеста против условий содержания в условиях воздержания». Я спросил у Иванова, откуда у его члена такой «высокий стиль»? Он пробормотал что-то классическое про строительство трамвая «при наличии отсутствия пропитанных шпал». Я ничего не понял и тоже в знак протеста (с добровольного согласия Иванова) провел обыск в его квартире.
Оказалось, что этот… простите, половой орган… простите Органон, украл не только один из двух сотовых телефонов доцента Иванова, но и захватил несколько кредитных карточек (три штуки), брюки светлые летние (одна пара), куртку замшевую коричневую (одна штука), летний парижский галстук с изображением пейзажа Моне (один), кроссовки баскетбольные (одна пара, но две штуки), набор (новый) из семи плавок, приобретенный Ивановым три года назад на распродаже в Таиланде (не подошедший Иванову по размеру)… ну и еще кое-что «по мелочи».
Ну, на какой… орган… этому… органу в августе нужна была куртка замшевая – ума не приложу. Что же касается всего остального, то я всегда считал, что у полового члена доцента Иванова плохой вкус. Ну, согласитесь сами, что плохо сочетаются кроссовки баскетбольные и летний парижский галстук с изображением пейзажа Моне.
После sms-ки и обыска я приступил к экспресс-допросу Иванова. Поймите меня правильно – Иванов мне друг, но истина дороже. Добровольное отделение мужского полового органа от своего носителя (в отличие от недобровольной кастрации) - явление далеко не рядовое (а может быть даже историческое). Медлить и ждать пока сам Иванов связно изложит предшествовавшие исчезновению события, было просто некогда. Вы представляете, что может наделать мужской половой орган, вырвавшийся на свободу после «содержания в условиях воздержания»?
Тут для понимания повествования необходимо сделать небольшое отступление о сексуальной личности доцента Иванова. Но перед этим я хотел бы в качестве приложения привести возмутительный образец литературного творчества Органона.

Литературное творчество Органона

Как я уже ранее указывал, пропавший половой член доцента Иванова (Органон) вступил с ним в переписку, используя для этого электронную почту. Но кроме писем этот …. простите, мужской половой орган… высылал еще обидные для Иванова наброски своих литературных произведений.
Вот, к примеру, вам бы понравилась микропьеса под вызывающим названием «Ночь накануне ухода»? Свои комментарии я курсивом указал в скобках, так как не мог сдерживать себя, читая этот… текст. Должен также заметить, что интерпретация текстов этого… простите, мужского полового члена… зависит только от испорченности самих читателей.
Итак, читайте:

Новый Органон

«Ночь накануне ухода».

Микропьеса в одном действии, состоящем из диалога и нецензурных выражений.
(ранее никогда не публиковалась, хранится в домашнем архиве доцента Иванова)

Действующие лица и необходимые пояснения (от себя поясняю, что это «пояснения» так называемого «автора»).
Доцент Иванов – редкая скотина, в течение длительного времени не использующая свой половой орган по прямому и непосредственному назначению.
Половой член доцента Иванова – тонкочувствующий и легковозбудимый орган, имеющий свою душу и разум, уставший ждать от Иванова активной половой жизни и ярких сексуальных приключений.
Действие происходит ночью в квартире доцента Иванова. Сцена начинается со ссоры, по мнению Иванова, по совершенно ничтожному (или крайне незначительному) поводу. По мнению Органона, подлинной причиной является накопившееся за много лет взаимное раздражение и неудовольствие (мое – так, конечно, случается, между близкими… но вести себя таким образом этому…. простите, полового органу… по отношению к своему верховному носителю, на мой просвещенный взгляд все же не следует). Нецензурные выражения удалены внутренней цензурой доцента Иванова.

Органон (печально, но гордо): Я от тебя ухожу!
Доцент Иванов (с удивлением): Куда?
Органон (гордо и с воодушевлением): В неизвестность! В прекрасную неизвестность!
Доцент Иванов (ехидно придуриваясь): Валяй-валяй… Ой-ой-ой... На кого ты меня бедного покидаешь, как я без тебя жить буду?! Как ты без меня жить будешь?!! Скоро зима, пропадешь, однако… «Снег головка падать будет, совсем вялым станешь».
(Органона, как выяснилось позднее, раздражала привычка Иванова цитировать реплики из старых советских фильмов. Я даже себе представил, как после этих слов, Органон набух от возбуждения).
Доцент Иванов (продолжая ёрничать и придуриваться): О горе мне! В моем организме конституционный кризис – часть желает отделиться от целого и требует независимости и свободы!
Органон (гордо): Да, я требую половой свободы и сексуальной независимости!
Доцент Иванов (еще более ехидно): Ты еще неприкосновенности потребуй!
Органон (сначала в запальчивости, а потом смущаясь): И потребую… ну не в том смысле, а совсем в другом…
Доцент Иванов (слегка задумчиво и одновременно с бравадой): Ну, без полового члена я смогу прожить… У нас в стране даже без головы прожить можно… (услышав это голова доцента Иванова обидчиво нахмурилась)… но как быть, если вслед за тобой, старым половым членом, задница пожелает отделится от меня? Я без задницы жить не смогу (услышав это, обе ягодицы доцента Иванова победно напряглись и улыбнулись)… (мое - как «победно улыбались ягодицы Иванова» я себе представить не смог).
Необходимое пояснение. При этих словах видно было как кровь бросилась в головку Органона - сейчас он был готов затрахать всех доцентов королевства, однако он, хотя и с величайшим напряжением сил, преодолел этот естественный природный порыв.
Органон (с возмущением): Мне надоели Ваши оскорбления и пошлые неумные шутки… Хватит издеваться надо мной…
Доцент Иванов (с удивлением перебивая): Шутки? Какие, например?
Органон (с возмущением): Например, «Отдам член в хорошие руки»…
Доцент Иванов (с удовлетворением): А-а-а…
Органон (с возмущением): Вы даже не уточнили – «В женские руки». Моему мужскому достоинству это вдвойне обидно!
Доцент Иванов (слегка смущенно): Но это же само собой понятно!
Органон: А «маленький, да свой»? Да, я понимаю, что 25 см – это не предел мечтаний, но если мне не наносить морально-психологических травм то возможно я буду…
Доцент Иванов (с возмущением): Да ты, член тупой, шуток не понимаешь…
Органон (с большим возмущением): А обливание холодной водой по несколько раз в день?!
Доцент Иванов (с большим возмущением): А это закалка организма называется!
Органон (едва сдерживаясь от возмущения): Всё, утром ухожу, не цените Вы меня… злые Вы доцент Иванов и большая сволочь!
Доцент Иванов (с большим возмущением): Это почему же я сволочь?!
Органон (с большой обидой): А потому, что можешь, но не хочешь?
Доцент Иванов (с удивлением): Что мы уже снова перешли на ты? Да я тебя мерзавца где угодно отыщу и верну назад!
Органон (с возмущением): Не вернете! Я подыму на свою защиту все прогрессивную сексуальную общественность. Я обращусь во все «общества членов» и к всем членам общества.
Доцент Иванов (с легкой усталостью): Хочешь я тебе для борьбы лозунги подарю? Слушай как красиво будет звучать: «Свободу всем членам»! «Каждый член должен встать на защиту, невзирая на обстоятельства». «Стоим вместе – стоим в каждом месте», «Вместе мы стоим больше и стоим дольше». Идиот, зацикленный на сексе. Мы с тобой сколько уже вместе? А, то-то же… О твоем здоровье пекусь! Ты за все эти годы ничего венерического подхватить не сумел благодаря моим заботам. Нет, я не отрицаю, что до твоей попытки бунта... здоровье у нас было общее.
Органон (с нарывом в голосе): Я попрошу… я попрошу не давить на меня. Я за заботу удовольствием расплачивался… Меня женщины любили и без тебя… Без тебя обойдусь. Дорогу мне, дорогу. Вот из квартиры, сюда я больше не вернусь…

Занавес

Отступление первое: о сексуальной личности доцента Иванова.

(продолжение следует)


© Copyright: Олег Яненагорский, 2011
Свидетельство о публикации №211081700491