ЭРОТИЧЕСКАЯ САГА - 8

________________________________________

ЭРОТИЧЕСКАЯ САГА - 8

или НОВЫЙ Декамерон


НЕ ПРОСТО НЕ ХОРОШО, А ХУЖЕ НЕКУДА


А что же наши, оставшиеся с "носом", друзья - Сильвано и Андреоло? Молодцы-сорванцы терялись в догадках, хотя догадки каждого из них были разного свойства. Мы вскользь упомянули о том, что доказательства против Агнесс, то ли выкупил, то ли добыл у Андреоло силой, полюбившийся нашей героине Джузеппе. Для выяснения такого рода подробностей мало вполне понятного желания читателей и, само собой, автора, ускорить развитие событий, но ход их определяется не ими, а логикой обстоятельств места и времени. А потому непоследовательность, вполне уместная при перечислении сменяющихся чувств персонажей, никоим образом неприменима при изображении их намерений и действий.



Важно лишь, что Андреоло был устранен, и его влияние на Агнесс свелось практически к нулю. Что вовсе не означает, будто интерес к ней тоже оказался нулевым. И удивляться этому не приходится: когда, в надёжно разбросанные сети, не попадает ожидаемый улов, рыбак не может, да и не хочет, мириться с потерей того, что, по его мнению, само шло в руки, и оттого становится ещё более опасен.



В таких прискорбных случаях следовало бы принудить себя к расчётливости и осторожности, но к Андреоло ни то, ни другое не имело отношения, ибо при горячем сердце холодной головы не бывает. А потому поиски окольных путей показались ему лучшим выходом из тупика, в котором оказался. Но и в этом случае следует на что-то опереться или хотя бы за что-то зацепиться. Опоры не было. Единственной зацепкой оставался, проспавший, как и он, своё счастье Сильвано. Не ведая о том, Андреаоло по-прежнему считал его главным своим соперником.



Сам же Сильвано, несмотря на очевидные доказательства, никак не мог свыкнуться с мыслью, что Агнесс для него потеряна. Несчастья не ходят в одиночку и тотчас дают о себе знать, как только отчаяние становится константой поведения там, где должны главенствовать выдержка и здравый смысл. Что и привело к неприятности, последствия которой должны были ещё сказаться. Перевозя туриста-иностранца, Сильвано, заменявший за рулём отца, столкнулся с автофургоном, перевозившим мясные продукты. Хотя вина Сильвано была не столь очевидна, пострадавший турист, едва ли ни с кулаками набросившийся на Сильвано, и ловкач фургонщик, переморгнувшийся с полицейским, сумели сообща убедить автоинспектора, что протесты Сильвано, ни что иное, как сопротивление представителю власти. Узнав о случившемся, отец сказал: "Добил ты нас, сынок"! А Сильвано подумал: "Всех нас добила Агнесс".



Вынужденное отвлечение Сильвано, оставило Андреоло в одиночестве, когда сумасбродные идеи плодятся с быстротой, не позволяющей разобраться в них самому носителю. А ведь прояви, в отношении Агнесс, чуть больше настойчивости, сожалеть сейчас пришлось бы кому-то другому. Осознав, с какой ловкостью ускользнула, из сооруженной им клетки, уже бывшая в его руках жертва, впервые осознал, что существуют препятствия, перед которыми бессильны даже папины деньги. А неудержимо рвущееся наружу самолюбие, легко может быть погребено под обломками, едва не сбывшихся намерений. Так мы проходим мимо того, что лежит под ногами, пожирая глазами даль, в тумане которой различаем не то, что там есть, а то, что хотели бы увидеть.



А, между тем, намек отца о замужестве, до сих пор, не помышлявшей о нём всерьёз, Агнесс, не оставил её равнодушной. О мужчинах она думала всегда, и её уступка Сильвано, была всего лишь результатом такого рода размышлений. Не догадываясь об этом, приняла тёмное желание за светлое чувство. Но сама возможность перемен, во многом, как ей казалось, необратимых, заставила её серьёзно взглянуть, и на самое себя, и на тех, в окружении которых чувствовала себя, как в аквариуме с золотыми рыбками. Теперь же приоритеты сменились, и, ещё ничего не зная-не ведая о суженом, принялась искать оправдания, в надежде, в качестве адвоката, переиграть будущего судью.



Однако, втянутая волею судеб, или случая, в небезопасную, но крайне привлекательную игру страстей, она, с наивным изумлением первооткрывателя, неожиданно обнаружила, что винить себя ей, собственно не в чем. Свет клином не сошелся на будущем хозяине её души и тела, если даже предположить, что в любовном рабстве, ей будет не хуже, чем в свободном полёте.
Мир полон чудес, и мужчины - одно из них. Притом, вполне обыденное. Надо ли удивляться, что их мелькание / или мельтешение / перед глазами, не позволяет сосредотачиваться надолго на ком-то одном?



Джузеппе со товарищи, более всего способствовал смене её сексуального мировоззрения. "Школа" Сильвано, мало пригодного в качестве преподавателя, физически познакомила ее с азами уже известного, хотя и понаслышке. Но понадобилось не так много времени, дабы понять, "учитель" сам нуждается в наставнице. И роль эту Агнесс интуитивно приняла на себя, сама того не осознавая.


Зато общение с Джузеппе стало для нее откровением. Те, кому отдавалась, покоряли её волю, но не сознание. Когда Джузеппе, слегка смущаясь, ибо проделки такого рода прежде не касались девушек из благородных семей, вошел в комнату, ещё дымящуюся страстью, словно камин с догорающим углем, в ожидании приговора девушек, сразу приободрился, увидев обращенные на него глаза, ослепленные радостью, прежде им не свойственной, а ему недоступной.



На том и успокоился, получив подтверждение тому, в чём был уверен. Женщина остается женщиной и разница между ними не в воспитании или общественном положении, а в силе страсти и в возможности её проявления. Так называемые бесстрастные, фригидные, женщины, из числа невезучих. Они всегда оказываются не в том месте, не в то время и не с теми, кто мог быть им полезен.



Трудно сказать, что предопределяет чувственные влечения женщины, хотя многие уверены, что для них это не тайна. Высказываемые мужчинами, "с учёным видом знатоков" предположения и догадки, построены на песке самомнения и основаны на штампах, передаваемых из поколения в поколение такими же, как они, интересантами, по недоразумению, облачёнными в тогу научности. И в околесице, ими несомой, отражаются не действительно научные доводы, а впечатления прошедшей ночи.


Разумеется, влечения эти заложены в женщине Создателем, но существует немало других факторов, смысл которых трудно осознать, а силу - предвидеть и, тем более, рассчитать. Во многом дети повторяют своих родителей. Чаще - опосредствовано, иногда - буквально, как в случае с Агнесс. Тех, у кого есть время и возможность углубляться в философию интересующего нас предмета, адресую к Фрейду и Юнгу, но, с точки зрения чисто житейской, попытаемся разобраться сами.


Борис Иоселевич


Продолжение следует
________________________________________