Транс-уральская рапсодия. Роман.

Глава промежуточная между 15-ой и 16-ой, написанная не мной, но обязательная.

"Света Слепнева написала сегодня, что сделала для себя открытие: ты, оказывается, родилась в день Николая Чудотворца. Я родила тебя дней на 5-6 раньше: затемпературила, приехав с маленьким Максимом и в сопровождении Коли к родителям в Юрюзань, чтобы там рожать, чтобы с двумя малышами не мешать отцу работать в ШГПИ и готовиться к аспирантуре. Коля сразу уехал обратно, а я заболела (то ли в дороге подхватила простуду, то ли от бабушки Фени: они с дедом пригласили нас по приезду к себе на пельмени, а бабушка подпростыла, чихала). Два дня пролежала я в температуре (вызванный врач скорой, увидев мой предродовый живот, сказала, что никаких лекарств, только воду пить, морсы, чай с малиной). На третий день где-то к обеду начались схватки, мама побежала к деду и бабе Светляковым, они сообщили Вове Светлякову, у него как раз заканчивалась утренняя смена (он работал в то время водителем рейсового автобуса). В начале третьего приехал Вова на своих белых "Жигулях" и увез меня с мамой и Максимом в роддом. Там сразу поставили уколы - противовоспалительные и стимулирующие родовую деятельность, положили в отдельную небольшую палату со шторами, на которых рядком были изображены яблоньки, рядком повыше - нарядные девушки в национальных костюмах (то ли украинки, то ли белоруски); и так рядки чередовались: ряд яблонь, ряд девушек и т. д. В голове мелькнуло: точно, наверное, девочка будет - так хотелось после первого мальчика родить девчушку, беременной все заглядывалась в магазинах на платьица и сарафанчики для малышек. В начале пятого ты уже родилась - розовенькая, полненькая, с уже пухленькими ножками и родимым пятном (гематомкой) на боку, а главное - девочка, как я и мечтала. Родилась быстро, легко, роды принимала высококлассный гинеколог заведующая роддомом Галина Ивановна Гончарова, родовой боли в температуре я и не заметила. Получилось, в день Николая Чудотворца - святого твоего отца - родила всем подарок. А сразу после работы, в начале шестого, прибежал из 14-го цеха дед Иван, захватив дома горячий ужин от бабушки Юли. Через коридорное окно возле моей палаты увиделись с ним, сказала, что девочка родилась. Радость была безграничной: теперь у них и внук, и внучка! Тут же побежал он на почту телеграммой отцу новость сообщать. Из-за моей болезни кормить тебя принесли только утром следующего дня, сбив к этому времени температуру. И принесли не тебя, а другого новорожденного: голодного, кричащего. Я было взяла его, сидя на кровати, но, взглянув на темноглазого громкоголосого малыша с прямыми темненькими волосами торчком, с испугом отстранила руки, ладонями защищаясь. Каким-то чутьем почувствовала - не мое, проговорила в испуге: "Это не мой ребенок". Мелькнуло: а где же мой? Медсестра, видимо, закружившись с разносом более десятка плачущих, почти одинаковых кулечков по кормящим мамам, лежащим в разных палатах, тут же согласилась, что перепутала, и минуты через три принесла мне другой кулечек - вот это моя! Протянула руки, прижала к себе. Кровиночка родная взглянула на меня открытыми, большущими глазами, как у моей тети Пани, повела ими серьезно так, по-взрослому (а ей всего-то полсуток еще), как будто даже с укоризною какой. И, почуяв материнский запах, запах молока в груди, заводила личиком туда-сюда, губки в трубочку свернула, вытянула, растянула - вот-вот заплачет от того, что кушать не дают. И тут же, припав своим ротиком к груди, успокоилась, засосала... и вскоре, наевшись, уснула. К середине января приехал дня на три Коля со своими родителями - дедом Егором и бабушкой Синой увидеть новорожденную.
Да, сегодня растащило меня на воспоминания этого дня - твоего дня рождения. С ночи уже не спалось, только часа 2 с половиной поспала, да потом днем с часок - возбуждение какое-то сегодня. 41 год прошел, а будто вчера все было, так все четко помнится."