Продолжение Колобок или совсем немного о зависимостях, взгляд с другой стороны

Это написано не мной, а моей дочерью - тот самый Колобок.
....................
Она много раз пыталась вспомнить, как родила Машку. Злилась, как можно такое не запомнить, - проколоть собственные роды. Но не вспоминалось. Не вспоминалось, как на свет появился человечек, спасший ей жизнь. Не помнила она ни как везли, ни как рожала, ни откуда взяла очередную дозу перед родами. Только мутное ощущение тяжести. Все тяжело - открывать глаза, говорить, думать, слышать, видеть, ощущать себя. Только настойчивый голос свекрови пробивался через душную вату. Свекровь - святой человек, всегда принимала ее со всем ее пиздецом. Помогала, вытягивала, спасала. И теперь ее голос настойчиво мешал провалится во тьму: -Надо подписать, Марин. Доверенность на ребенка, отказ. - Нет. Ребенок мой.
-Да я не заберу. Это формальность. Ее в больницу надо. И я с ней, чтоб не одна. Ты ведь не сможешь, тебе тоже в больницу надо.
-Зачем? Зачем ее в больницу?
- Так ломка у нее.
Стыд и отвращение к себе отрезвили, захлестнули, как ведро ледяной воды. Это случилось. Младенец на кумаре. Крошечный, слабый комочек родился в муках, которые не каждый взрослый вывезет. Мразь, тварь, как это случилось с тобой??? Она подписала подсунутую бумажку и провалилась обратно в душную вату.
А потом снова все очень смутно помнилось. От Ольги, из перекумарочной ее выгнали за агрессию. Она и правда последнее время была жутенькой, если не раскумарена. Но кумар сняли и она не кололась. Так, слегка, время от времени. Но и трезвой ни секунды не была. Кроме белого, есть еще масса препаратов, способствующих потере сознания. И все было так миленько, славненько и по бюргергски. Новенький ремонтик в комнатке и все самое лучшее. Еда, пеленки, ползунки, платьица для новорожденной, кроватка, коляска. Свекровь заботилась обо всем. Совсем не как с Максом... Маринка давно не жила сыто, у нее были другие приоритеты. С новорожденной Машкой она управлялась очень легко - мать третьего ребенка, опыт был. Да и не рождалось у нее капризных детей. Только не любила она Машку, как чужого ребенка нянчила. Макса, Катьку любила, сильно. А Машку вот почему-то - нет. За это было немного стыдно, но об этом никто не знал. Маринка демонстрировала хорошую мать, потому что это был ее хлеб и дозняк. О хлебе заботилась свекровь, а раскумарится исправно таскал муж, Птица. Маринка очень хорошо понимала, что умирает. Сил хватало только на то, чтоб хлопотать у кроватки. Но она и не собиралась долго жить, ребенка она родила свекрови, что бы хоть что то оставить после себя. Больше, чем на год-два она не рассчитывала. Все сверстники уже поумирали, и ей пора. Наркоманы долго не живут. И так бы все славненько и шло, если бы не случилось то, что вернуло ее к жизни. Машка заболела.
………….
И вот сейчас очень хочется пиздеть и говорить, что она ушла потому, что Маслов козел и молодость ей сгубил с дружками у гастронома. И разрушил их счастливую семейную жизнь с радужными перспективами. Но это - официальная версия. Уйти она хотела давно, еще до родов стало понятно, что счастья не будет, и она вляпалась в жир ногой. Но с младенцем на руках шибко не поскачешь, и еще Катька. Катька разрушила ее смутные надежды тогда, 3 года назад непреклонно посмотрев в глаза матери - отрезала,
-Я себе детей не рожала, сидеть не буду.
И в жир ногой затянулось на 3 года. И сейчас она уходила потому, что воедино сложились 2 фактора: Макса взяли в садик и Катька сдалась. Что то произошло в ее подростковой жизни и душе, в которую мать давно не пускали, и она согласилась сидеть с Максом. У Маринки развязались руки. Последние пару месяцев она бухала (и не только)гораздо больше, чем обычно. Свекровь пристроила ее дворником в подземный гараж, и на этой мази Катька забирала Макса из садика и возилась с ним. Свобода. Мать обещала дать немного денег на жилье на первый месяц. В очередной раз очень удачно обидевшись на Маслова, Маринка ушла из дома. В запой. Жилье искать конечно же. Где ж его еще искать, как не в запое. Бухали у Матроскина, тот пускал всех. Бухал и Птица, после последнего зехера ему домой нельзя было. Но и ему мать немного денег выделила. Было решено снимать жилье вместе, так дешевле. Оставалось найти. И они искали. В разнообразных бутылках, стаканах и пару раз сгоняли на точку - тоже поискать. И много думали после поисков, лежа на замызганных раскладушках Матроскина. Матроскин дураком не был и день на третий сообразил, что если хочет спровадить подзадержавшихся гостей, жилье надо найти самому. И нашел. В тот же день. И в тот день они пошли заключать договор аренды. Она позвонила Катьке и велела собрать вещи. Прекрасно себя чувствовала, очень бодренько. Хорошо похмелилась, и даже подраскумарилась. Пришла и командным голосом (я ж мать) спросила собраны ли вещи. Катька была чем то напугана,
-Мам, там Женя очень странно лежит.
-Нажрался да лежит. Нам же лучше, уйдем спокойно.
-Да нет, мам, он правда очень странный.
Катька повысила голос. Да что ж там такое... Маринка заглянула в комнату. Маслов посинел. Немного злясь на него, она привычно начала откачивать его. В юности у Женьки были свои приключения с наркотикой, и он отъезжал очень часто, каждый месяц. И она откачивала его. Это было банальностью, ничего выдающегося. Позвонила Матроскину, попросила бегом купить кордиамина. Процедура затягивалась. Она злилась. Пришел Матроскин. Всмотревшись сдавленным голосом сказал: все уже, все. Поздно. Отойди от него. И была истерика. И она орала на Матроскина, и отбирала кордиамин, и рыдала, и умоляла дышать, и качала, качала, качала... Разжимая ложкой окоченевшие челюсти крошила зубы, вдыхала в синие любимые губы воздух. Ей казалось, что пока она дышит за него, ничего не кончено. Этого не могло быть, она 100500 раз делала это и он всегда оживал. Все обиды, вся ненависть в тот момент потеряли значение. И она молилась давно забытому богу и просила сквозь слезы: ну пожалуйста, пусть он живет. Пусть не со мной, пусть как хочет, пусть не увижу больше никогда, я просто буду знать, что он живет, ходит со мной по одной земле, что то чувствует...Матроскин сначала пытался убедить, сквозь туман доносились слова, что он давно, он окоченел же уже... Путались мысли  : она всегда была рядом с ним в эти моменты, всегда. Где, блять, она была, когда он умирал??????!!!!!Мразь... Матроскин оттащил ее насильно. Дал пощечину, прижал к груди огромными лапищами. Не отпускал, пока билась, пока вой не перешел в тихие всхлипывания. Потом сказал,
-Мусорам надо звонить, мне уходить надо. Ты прибери здесь все.
Она осталась одна. Опустошенная, наедене с Женькой. И нужно было сделать вот это все... Прибрать, вызвать...родители...выкидывая машину и пенициллинку и нашла 2 чека. Один нетронутый. Он хотел помирится, поговорить. Он всегда так с ней мирился. Чек. С белым. Она не могла поставить его, она ж наркоманка. И она кололась возле мертвого мужа и плакала..от осознания того, насколько же она конченая, насколько она способна переступить черезо все человеческое, как же она так может то.. Матери его набрала очень быстро, переступая подступающую панику выдохнула в трубку,
-Приходите. Женя умер.
Через 15 мин в квартире были люди, суетились, писали что то деловито. Она, спрятав глаза, открыла двери матери. Что то начала бормотать. Неживой голос матери был самым страшным, что она слышала в своей жизни,
-Иди домой, Марин.
И повторила таким же спокойным. Истерика прорывалась сквозь спокойный лед ее слов, и от этого было еще страшней.
…………..
Она не помнила его. А он ее помнил и очень обрадовался. Явно слегка рисовался. Сразу без вопросов отдал ей фосфор, и Маринка удивилась. Обычно никто никому не верит. Она не кинула его, она вообще старалась кидать только по мере необходимости. Следующие несколько суток они провели вдвоем, у него дома. Довольно весело, с безудержным сексом.Кажется, она что то обещала. Кажется, даже жить с ним. Потом она зачем то куда то свалила, ее все время куда то влекло, она с трудом задерживалась на одном месте. Через 3 дня, в 4ом часу утра в очень грязной общаге, у двух наркоманок с низкой социальной ответственностью она варила винт. Ей всегда очень нравился процесс - как колдовское зелье варишь. Непонятно, как он нашел ее. Зашел весь такой чистенький и даже пах одеколоном, позвал в коридор. Она напряглась, приготовившись к скандалу. Ей часто устраивали скандалы. В коридоре он достал из под куртки белую розу, протянул ей. В этом месте, в этой ситуации белая роза смотрелась как что то иноземное, что то из другой жизни. Розу. Белую. Ей. К утру она доварила, поставились и поехали к нему. Лежа у него на коленях (устала) Маринка думала какой он некрасивый, никогда не смогла бы жить с таким. Но вписка лишней не бывает. Хорошо, когда тебя где то ждут. Вторично он ошарашил ее, когда она очередной раз вернулась из очередного странствия. Засуетился, полез в духовку, заискивающим голосом,
-Я тут яблочный пирог испек, почти получилось.
- Чего ты испек???!!! Мне??!!
Третий зехер был невыносим, с ней такого не было ни разу в жизни. И она сдалась. Обычно выходные были очень напряженными и насыщенными, все хотели ее видеть. Но в пятницу он сказал,
-Я хочу познакомить тебя со своим папой, мы идем в оперу.
На Травиату. Чего, блять? В сауну, в кальянную, в кабак, ну, на крайний случай, в кино. Она ни разу в жизни не была в опере. И ее никогда не знакомили с папами. И всю субботу она была совершенно трезва и отвечала механическим голосом по телефону всем желающим по 20му кругу: нет, сегодня нет. Я иду в оперу. Ну да, в оперу. На Травиате плакала. Трогательно. Через неделю поняла, что беременна. И они шли на официальный ужин к отцу. Официально знакомится. Маринка зубрила придуманную Масловым легенду, - в каком университете учится, на каком факультете. Ныла, что она проколется, и боялась, что не понравится. Маслов ухмыльнулся,
-Мне ты нравишся. И тебя мое отношение должно волновать, а не отношение отца.
В тот вечер она первый раз устроила ему грандиозный скандал. За ужином, чувствуя, как лажово из ее уст звучит легенда, она раздражалась все больше. Она всегда считала, что ложь должна быть талантливой. А если палишься - лучше не начинай. В середине вечера она взорвалась. Скомкано извинившись, бежала по дорожке, плевалась ядом,
-Я не буду врать, чтоб понравится твоей родне!!!
Маслов виновато плелся следом. Она, спустя пару лет только поняла, зачем это все. Зачем врать, зачем нравится, зачем рожать. Наивная чукотская девушка. Тогда она искренне верила, что пора угомонится, вот она - тихая гавань, защита и опора. И ребенок поможет ей остепенится, Катьку заберет, заживут. Дура, она тогда совсем себя не знала…
…………..
Птица был забавный...Он носил исключительно широкие штаны и распахнутые рубашки поверх футболки. Образ довершал вздернутый нос картошкой и встрепанные вихры. Не хватало лишь широкополой шляпы, чтоб довершить образ Незнайки. Большую часть жизни Птица был под шафе и обладал таким редким для нарка качеством, как честность. Был он еще и наивен, как ребенок, и так же искренен. И была у Птицы светлая мечта. Он мечтал заниматься гровингом. Знал он об этом непростом занятии абсолютно все. Постоянно читал разные гроверские сайты, всем предлагал замутить и даже однажды попробовал. Птица вообще был мальчиком довольно образованным, как и все Академовские. И, когда трезв - мастер на все руки. Но был он совершенно безответственным в силу пьянства и поколки, и ничего в своей жизни не довел до конца. И поэтому его попытка вырастить урожай была неудачной. Он забухал, проколол филки на оплату комнаты, где высадил растих, пришла хозяйка и уничтожила урожай. Птица плакал. И пил. Гроверство замутить он предлагал Маринке давно, еще когда она жила с Масловым. Но слишком хлопотно это было и рискованно. Да и накладно. Такого предложения выйти замуж, как Птица ей никто никогда не делал. Это было забавно. И расписались они тоже забавно. Если бы не тяжелое знание того, что оба были уверены в бессмысленности попыток стать людьми и осталось только подохнуть максимально весело, вся их совместная жизнь была забавной. Во время жутковатых и болезненных каких то событий, постоянно происходивших в их жизни, оба знали простой рецепт - убейся!! И все забудется и уйдет...Так вот, в один не такой уж прекрасный день Птица пришел к ней изрядно под шафе и заплетающимся языком выдал мысль заветную,
-Слууушай, а вот если я сниму дом и посажу растих, ты со мной жить буишь? Нуу, женой.
Широко улыбнувшись беззубым ртом, она ответила не задумываясь,
-Конечно буду я!!!
Вообще то с домом была ее идея. И все остальные идеи тоже были ее. И руки ее.Она все продумала и все сделала, используя знания Птицы. За выращивание канабиноидов давали 25 лет. А сидеть она не хотела. Поэтому продумала все очень тщательно. Только вот вывихи своей зависимости предусмотреть не смогла.
Романтическое отступление: ТГК (прущая часть конопли)в должном количестве производят во время цветения только девочки. Оказывается, бывают мальчики и девочки. И если у девочек отнять всех мальчиков в период цветения девочки начнут выделять ТГК. Много. Зовут это они так мальчиков. Для совместной репродуктивной деятельности . И пахнут. Запах стоит густой, тяжелый и простирается далеко. Сразу любому ясно, что пахнет не розами, а наркотиками. У одного знакомого, живущего на 7ом этаже росла ростиха. И в период цветения пахла на весь подьезд до первого этажа. Не помогали ни фильтры, ни вентиляторы, ни вытяжка.Но знакомый был сыном ФСБшницы, имел право. А Маринка сыном ФСБшницы не была. И лишних 25 лет у нее тоже не было. И поэтому думала она оч тщательно. Под сад был арендован дом, там было собрано все оборудование, а вентиляция была выведена на улицу через подполье. На растущую луну, с различными мистическими ритуалами она высадила семки. Взошло 19 кустов Белой вдовы. За грамм вызревшей шишки давали 3000р. Урожай обещал быть полукилограммовым. Через неделю они слегка выпили, разосрались в хлам и Маринка ушла. А Птица остался бухать. Она увидела это поздно, уже стемнело. Да и сложно было не увидеть. Дом светился, как космический корабль, щедро освещая весь район. На растих ведь ставят бешеное освещение, иначе не вырастут. Только его в шкафах ставят. Закрытых. И еще затеняют. А еще выключают по таймеру. У растих должна быть ночь. А в домике явно был день, и по совместительству - у всего района тоже был день. Обильно матерясь, она поперлась в домик. Шкафы были нараспашку, а Птица валялся воронкой кверху в окружении товарищей по счастью. Титаническими усилиями разбудив виновника торжества, она выяснила, что были мусора, вызванные на пьяный шум. Растих видели, заинтересовались, но почему то не прибрали всю гопкомпанию, а обещали вернуться утром. Маринка позвонила лучшему другу, Вовке Военному( земля ему пухом). Совместными усилиями он и она принесла спящего Макса, Военный унес растих и принес помидорную рассаду от матери (весна,). Птица был мыт, брит и слегка бит. К утру имел вполне приличный вид. Когда вернулись мусора, их встретило дружное чистенькое семейство. И продемонстрировало новейший способ выращивания помидорной рассады в суровом сибирском климате.Сынишка крутился в ногах, жена ворчала, что стоит уехать к маме, муж сразу за бутылку. Мусора тоже покрутились в ногах и, не найдя состава преступления, откланялись. И все бы вышло славненько. Растихи росли, Маринка ухаживала, как положено, и , чуть что писала в чат вопросы по выращиванию опытным гроверам. С левого айпи, естественно. Устроилась торговать фруктами прямо возле дома, и Птица не бухал. Они оба понимали, что бухать нельзя. 4 месяца ни в коем случае. Колоться было нечем. Говно пошел героин. Торговая точка с фруктами находилась в центре района и каждый проходящий нарк спешил засвидетельствовать ей свое почтение. Она была почти легендой. Ну, и конечно, ключевой вопрос "есть че?" задавал каждый. На что она охотно отвечала, что нынешний стремный героин считает плевком в лицо, и не берет его принципиально. Однажды мимо проходил Чип (царство ему небесное). Выслушав ее тираду об отвратительном качестве современных веществ спросил,
-Сколько прямо счас готова потратить?
- Нуу, счас нету. Ну, может, если рублей 500.
-Давай.
Она настроилась на швырялово, в лучшем случае длительное и нудное ожидание. Птица, ушедший с Чипом, позвонил через 20 мин. Сообщил, что все в порядке, все есть, но на работу он ей не понесет, а то она спалится. Чего???!!! Втроем на 500р. она спалится???!!!такого белого уж лет 15 нет. Еле дождалась конца рабочего дня. Утром не вышла на работу, не смогла. Хозяин фруктов все утро долбил в ворота, и она даже слышала это смутно. Но даже не пыталась выйти из зависшего состояния. Зачем, в таком виде все равно работать нельзя, палево. И с тех пор все пошло по пизде…
…………
У Машки температура была 39. И понос раз 15-20 в сутки. Ей почти нельзя было есть и она совсем не спала. Спала мин по 15 у нее на плече. Раза по 4 за сутки. Их увезли в инфекционку. Крохотную Машку всю искололи. Брали кучу анализов. Диагноз поставить не могли. Ей не становилось легче. Она не плакала. Вокруг благим матом заливались чужие дети, ор стоял сутки на пролет. А Машка не плакала. Только смотрела так виновато. Мол, ты прости, что я создаю тебе такие неудобства. Сама не знаю, что на меня нашло. И жалась виновато так и устало к плечу. И Маринка жалась к ней устало и виновато. От недосыпания и железобетонной, кристальной трезвости слегка ехала крыша. Такого с ней не было очень давно. Хоть травы - да покурит. Но здесь нельзя было, внимание рассеется, мало ли что. Внутри все переворачивалось от жалости к крохотной, мужественной Машке. Захлестывала тревога. Что с ней, почему не легче. На пятую ночь был кризис. Валясь с ног от усталости, Маринка легла в больничную кровать, Машку под бочок. Хоть полежать... Сквозь дрему почувствовала как горячее, кипяточное тело Машки сотрясается от судорог. Темный коридор. Босые ноги. Распахнутый халат. Она никогда не бегала так быстро и не кричала так громко. Раскатившийся по сонному отделению вопль,
-Помогите!!!! Она умирает!!!
Как потом ей объяснили, судороги произошли от высокой температуры 41. Для младенца это непомерно высоко. Кризис миновал к полшестому утра. Температуру сбили. Машка уснула. Маринка позволила себе присесть на кровать и разрыдалась. Я не могу больше - рыдала она. Старая медсестра погладила ее по голове. Тепло так, по матерински.
-Родители не могут, а они вот могут, - кивнула на сопящую Машку. Вышла из палаты. Диагноз поставили на следующую неделю. Врачи стояли в палате и объясняли почти безумной от бессонницы Маринке, что у Машки врожденный дефект, увеличена лоханка в почке. Врожденный дефект... Это словосочетание запало в сознание Маринке, которая ничего не понимала ни в анатомии, ни в генетических нюансах даже на элементарном уровне. Врожденный. Дефект. Все виделось, как сквозь пелену, откуда то издалека долетали слова. Она подняла глаза на врача и озвучила переполнившую ее мысль,
-Она больная потому, что я кололась? Потому, что я наркоманка?
Врач что то объяснял про то, что это не взаимосвязанные факты, и 70% девочек у женщин после 35...и все несерьезно и пройдет к 1,5 годам при правильном подходе. Но она уже не слушала. Позже, когда Машка спала, вышла покурить на крыльцо. Ей говорили, она никого же не слушала. Придумывала себе всякую хуйню, оправдывала себя. Таких как она, нужно убивать. Не быстро. Чтоб помучилась. Невозможно было дальше жить. А Макс? До сих пор диагноз не могут поставить. И никому из винтовых детей диагноз поставить не могут. Ну, кроме гиперактивности. Но с ними, с винтовыми детьми явно что то не то. Ни один врач не может понять, что именно. Но они очень похожи. Маринка сразу узнавала винтового ребенка безошибочно. И непонятно, что из них вырастет. И виновата она. Она родила двух больных детей. И таким тварям, как она, на свете жить нельзя. А потом к ней пришла мысль, что если она сейчас отъедет, это будет очень на нее похоже. Подленький такой поступок. Нахуевертить и съебаться. А они (дети) пусть тут мучаются, как хотят. Больные. А тогда как правильно? Сделать все возможное, чтоб у них нормальная жизнь была. И они чтоб были нормальные. Лечить их, и что еще там потребуется. И для этого всего ей нужно быть трезвой. Всегда. Тогда на крыльце больницы она приняла свое самое важное и правильное решение. Было еще очень много всего. Ошибок и прочей дребедени. Но решение было принято..
…….
Танька была подругой, которая удержалась возле нее десяток лет. К слову, ни одна подруга столько не продержалась. Но, чтобы рассказать, кто такая Танька, надо рассказать, с чего все началось в Новосибирске. Она приехала с очень незамысловатой идеей - устроится на работу и забрать с Братска Катюху. Представления о том, что же это такое - "устроится на работу", она имела самые смутные. И о том, что такое работа, тоже. Нет, несколько попыток было. Но ни на одной дольше месяца она не продержалась. Но, когда она думала об этом, сидя в крошечном поселке Вихоревка, где работы не было от слова вообще, и основной ее перспективой был огород 13 соток, идея выглядела радужно. В Новосибирске была мама, и у мамы вроде был частный дом. Правда, Маринка этот дом не видела. А когда приехала, выяснилось, что в доме жить нельзя. Дом был в одном из самых отдаленных и неблагополучных районов, и от остановки до этого дома было мин 25 пешком. И, если ты идешь к этому дому после наступления темноты, по дороге с тобой может случится все, что угодно. А еще в доме не было внутренней отделки. Из пространств между шпал торчала стекловата. Наружной отделки, кстати, тоже не было. И печки. Верней, печка была, но она не грела. Ее построили недобросовестные чурки, недобросовестно маму обманувшие. Ремонту печь не подлежала, только сносу. И воды там тоже не было. Колонка, 150 метров, 2 ведра. Зато там было 9 собак. Маленьких, домашних. Они не могли жить на улице, в силу своей нежности и породистости. Зато естественные потребности они могли отправлять где и когда угодно, иногда даже на кровать. Дополнял ансамбль кот, у которого был период полового созревания, и в связи с этим он метил территорию. Однажды в его территорию вошла сковорода, в которой мама по утрам жарила яичницу. И мама утром спросоня эту сковороду на плиту поставила, не рассмотрев. От подогрева сковороды территория кота изрядно расширилась. Потому что запах стоял на всю улицу изумительный. И все в округе, конечно же, сразу догадались, что это территория кота. И им здесь не место. И Маринка сразу догадалась. Что жилье снимать придется. А это усложняло ситуацию.
……………
Она тогда совершенно не торчала. Только всегда курила траву. И очень увлекалась разными практиками, холотропом, суфизмом, тантра-йогой и.т.д. В Новосибе этого добра было навалом. И Маринка посещала все эти многочисленные мероприятия с удовольствием. Всю их эзотерическую тусовку однажды позвал к себе на барбекю крайне сальный мужик. Сальный он был во всех отношениях. Сальный характер, сальные глазки на сальном носике с зелеными сальными прыщами. Чувачок поблескивал сальцем, лысинкой и дружелюбием ко всему живому, особенно к женщинам.А на барбекю и правда было волшебно. Роскошный сосновый бор, банька, уютная комната. Поблескивая лысинкой и дружелюбием, чувачок наставил на маринку прыщавый нос и сально предложил заезжать в гости. А то и вовсе переезжать к нему. Маринка внутренне содрогнулась от отвращения и мило отшутилась. А вечером, пробравшись через частный сектор Первомайки к покосившейся хибаре и наткнувшись на радушный прием девяти собак, которые считали своим долгом при встрече поставить на нее свои грязные породистые лапки, она заглянула в пьяные глаза матери и с тоской подумала, что нужно как то привыкнуть к сальному. Возможно, если про себя обозвать его хоббитом, и представлять, что это и правда хоббит...с волосатыми ножками и кудряшками вокруг лысинки. Сказочное такое существо, добродушное. Тогда может и не будет так противно. Переехала в тот же вечер, вещей было немного. С работой как то все не выходило. Ну не умела она заниматься этой работой - поисками работы. К рабочему месту у нее были размытые требования, типа - денег побольше. Список того, что она умеет, отсутствовал вовсе. Без работы она промыкалась не очень долго, недели 3. А потом, проведя очередной голодный день в поисках мифического заработка, психанула и пошла привычным легким путем . Позвонила в контору. Контора оказалась вокзальная. Пятеро обитательниц сидели на белом. Хозяйка на фене. Крыша тоже на фене. Веселое было место. Девушки тащили все, что плохо лежало. А что хорошо лежало, перекладывали и тащили. Юноши били всех, у кого можно что то отобрать. Били тяжело, битами, с переломами. А если отобрать было нечего, но этот кто-то криво посмотрел, все равно били, от скуки веселья для. К Маринке относились с большим уважением, за то, что не кололась, и за то, что сидела. Ну и еще она умела говорить, в отличии от большинства, уговорить она могла кого угодно и на что угодно, и ни хрена не боялась. Уважение проявлялось в том, что ее не били, не насиловали и не отбирали бабки. Хозяйка дружелюбно угощала феном. И с этого то все и началось в славном городе Новосибирске. В свое время она положила немало сил, чтоб отказаться от винта и белого. И на эти вещества у нее стоял внутренний запрет. Ну а фен это че, это ж даже не наркотик. Что любые вещества растормаживают психику и проделывают с организмом еще массу забавных штук, она как то не подумала. И вот так как -то незаметно все поползло по наклонной. А потом это случилось. И все полетело в пропасть. Весь ее длительный отказ от тяжелых веществ коту под хвост. На тот момент она уже 11 лет как не слышала запаха винта. И она просто шла по улице. И погода была отличная, и настроение прекрасное. А он, совершенно незнакомый парниша шел ей на встречу, и шел он по другой стороне дороги. Довольно далеко от нее шел, метрах в трех. Сначала с ней это произошло, а уже потом она поняла что именно произошло. Ее прямо загнуло вокруг перепугавшегося парниши. Мозг и тело захлестнула волна желания. Где то внутри кто то противный сказал - ты же сдохнешь. И кто то безумный радостно ответил - похуй! Боже, как она скучала...сколько раз ей снился этот волшебный яблочный запах..Она сообщила юноше, что запах исходящий от него- лучший в мире. И еще очень многое ему сообщила. Оставить номер телефона юноша отказался наотрез. Но ее номер взял. А потом юноша позвонил. В 5 утра. И спросил мясорубку. Спросоня Маринка послала его на хер. Но чуть позже, пробиваясь сквозь сон, ее разбудила мысль, что мясорубку в 5 утра мог спросить только один человек. Только для изготовления винта в 5 утра могла понадобится такая странная штука, как мясорубка. И закрутилось. Одна, вторая, третья варка. А потом ее познакомили с Танькой. Сказали, что есть славная девушка, меняющая стакан травы на стакан эфедры. И Маринка поехала в очень отдаленный район Новосибирска -Академгородок. Поехала, прихватив стакан травы. Выйдя из маршрутки и оглядев окрестности, она сразу сообщила попутчикам, что это сказочное место- место из ее мечт. И она будет здесь жить. Место было волшебное, сказочное. Лес. Лес, из которого торчали домики и цветы. Бегали наглые белки и деловитые ежи. И там жили очень странные люди. Их невозможно описать или подвести под одну категорию. Они странно одевались, странно жили и странно смотрели на мир. Пожалуй, лишь одна объеденяющая черта была у этих людей - образованность и интеллигентность. Даже у жуликов в этом месте было высшее образование. А на заборах писали "нефритовый стержень" вместо всем известного. И Маринка влюбилась в это место и в его население моментально. На центральной площади стояла бочка. С квасом. Напротив милицейской будочки. И длинной очереди из этой бочки продавала квас девушка Таня. При появлении Маринки с другами девушка Таня быстро забрала стакан травы и велела ждать, пока она не доработает. Очередь к бочке неуловимо поменялась. Люди в очереди были довольно странно одеты и их явно объединяло что то общее, неуловимое. Почему то думалось, что они пришли не за квасом. Стакан травы разошелся у девочки Тани минут за 20. И они пошли варить. А потом, во время варки, Таня поведала ей, что в горах Алтая, километрах в шестистах растет сколько угодно эфедры. И вот если бы кто нашел машину... А ведь не каждый первый встречный согласится ехать 600 км в одну сторону, да еще и вести малопонятную траву. Но однажды поздно, за полночь, Маринка встретила двух славных молодых людей, они банчили белым и были в розыске. И машина у них была с перебитыми номерами. И прав у них, конечно, не было. И на их лицах крупным шрифтом было написано, что любой сотрудник органов найдет чем поживится, если сосредоточит на них свое внимание. И они очень хотели на Алтай. Маринка позвонила девочке Тане в третьем часу ночи,
-Ты готова?я за тобой счас заеду.
Сама она переодеться не успела, так и поехала лазить по скалам в рабочей одежде - вечернем платье и модельных туфлях на шпильке 12 см. Ехали весело. Километров через 200 их остановили на посту, и Маринка уж было решила, что поездка закончилась. Но у славных молодых людей была пара преимуществ - море бабок, море белого, природная наглость. Они прошли с сотрудниками в будочку и вернулись через 20 мин с восхитительным документом - документ назывался - сопроводительный лист и в нем было сказано, что мы все нашли угнанную машину и везем ее хозяину, как сознательные граждане. Отъезжая, славные парни сообщили стоимость документа. Стоимость была совершенно неприличная. А дальше все было очень романтично. Солнце, горы, скорость. Чудные виды, забавные попутчики. Девочка Таня была библиотекарем. И шкурка у нее была библиотекаря. Вся она была такой библиотечной, серой, интеллигентной. При первом взгляде и при более плотном общении не возникало даже мысли о многогранности этой сложной натуры. По дороге серая мышка томно флиртовала со славными молодыми людьми, вымогая секса, и кололась белым по мышце прямо через джинсы, чтоб время не тратить. Маринка белым все еще не кололась, помнила свой кумар с 15 гр. в день. Зато накуривалась в хлам. Она, довольно много повидавшая, тихо выхватывала с этой тети на заднем сидении. Тогда она не знала, что они с Танькой будут дружить следующие 15 лет, и все эти годы девочке Тане будет, чем удивить. И вот - приехали. Вид был неописуемый и атмосфера непередаваемая. Может, легкий аромат эфедры, что- то такое вызывало состояние полной умиротворенности и мысли о вечном. Гигантский склон, насколько хватало взгляда, порос мягкими хвойными лапками. Выяснилось, что тары не взяли, собирать не во что. Это было то еще зрелище. Не щадя каблуков на модельных туфлях, Маринка взобралась на каменистый склон. Сначала скинула ажурное пончо, завязав рукава, набивала его эфедрой. Внизу случился хипишь. Молодые люди решили подлечится и обнаружили, что у них кончился белый(как потом выяснилось, не кончился. Просто сныкали и забыли куда. Нашли только когда вернулись в Новосиб))) Они представили, как их закумарит за 600 км и устроили панику. Орали, что нужно срочно уезжать, чтоб Маринка спускалась, и забавно бегали вдоль склона взад -вперед. Маринка делала вид, что ей не слышно. Скинула вечернее платье, собирала эфедру в него. Алтай такого еще не видел. Что -то там писали про обнаженных девственниц, собирающих чай на рассвете. Не девственница конечно, но... За ней послали Таньку. Как только Танька до нее добралась, Маринка кинула ей через плечо, не отвлекаясь от процесса,
-Раздевайся!.
Когда вся возможная одежда была набита хвойными лапками, присели, закурили. Открывался роскошный вид. И так хорошо было...и о чем -то говорили...
-Слышь, Танька, меня вот здесь похоронить надо, кремировать и развеять пепел над склоном, обещаешь?
-Обещаю.
..………
Совсем трезвой в больнице с Машкой Маринка провела 3 недели. Тело - звенящая от напряжения струна. Мозг - воспаленная фабрика бреда. ОООЧЕННЬЬЬ.....очень хотелось расслабиться...отдыха, неги, мурашек по телу, безмыслия...Машке уже легче, она много спит. Скоро выписка. Как же хочется.... И все время этот Птица...У них с Птицей был общий знакомый - Чех. Этот фееричный аферист имел много различных погонял, но Маринка с Птицей привыкли к нему как к Чеху. Жил этот забавный человек по философии наркомана идейного, других смыслов и высших целей в его жизни не было.. Он был еще жив и полон сил , вопреки статистике (большинство активных нарков Маринкиного возраста благополучно почили в бозе), благодаря нехитрому алгоритму -Чех употреблял полгода-год, как следствие - в его жизнь приходил пушистый зверь писец. И Чех кричал,
-Мама, помоги!
И мама Чеха закрывала его в ребцентр. Там Чех отсыпался, отъедался, занимался спортом и умственной деятельностью. Лечил болячки, восстанавливался. И, благодаря этому, оставался жив. После центра Чех не пытался восстановить отношения с родственниками и не тратил время на прочую херню. Он хорошо знал дорогу. Не тратя время на заехать домой помыться, поесть, поговорить, разложить вещи, он сразу ехал к цели. Прямо с сумкой, а хули. И вот, после последней ребы, Чех чухнул, что Птица умеет гровить, и можно неплохо на этом заработать. И начал бить к Птице клинья. А Маринка маткой чуяла, что это опасность, так делать не нужно, посадят всех. Кроме Чеха, пожалуй. И Чех был послан нахер. И вот теперь, пока Маринки дома не было 3 недели, Чех прорвался. Он 3 недели прожил с Птицей под одной крышей, поил, колол и уговаривал. И теперь Птица был обработан. На кумаре, с похмелья с трех недельного запоя он был готов на все. И это нужно было решить. Но для начала очччееенннььь... Очень хочется. Она позвонила Таньке. Таньке, с которой они всегда друг друга выручали, в самых разных жизненных ситуациях. А Танька несла какую -то чушь. Она сказала, чтоб Маринка к ней с такими просьбами больше не обращалась. И сказала, что она трезва совершенно уже 3 месяца. И на этом месте Маринка подумала, что подруга совсем ебанулась. А Танька уговаривала ее искупаться в проруби. Сразу по выходу из больницы. И говорила, что шоркнет не хуже травы. И Маринка уж совсем собралась повешать трубку, и не слушать эту ебанутую, но Танька что то такое сказала, мол, доверься мне пожалуйста, и будет хорошо, я тебе обещаю. И Маринка доверилась. Не было оснований не верить старой подруге. Да и что она теряет? Терять то ей нечего. Это самое ресурсное состояние из доступных человеку - когда нечего терять. Маринка поведала Таньке про атмосферу дома и про свое состояние. Танька уговаривала прокрепится до проруби и ничего не употреблять. Маринка позвонила Птице и попросила после выписки просидеть с Машкой 4 часа. Пока она съездит в прорубь. Давила на то, что Птица развлекался 3 недели и теперь ей нужно 4 часа. Птица согласился. Их с Машкой выписали и они приехали домой. Их встретил Чех. Где то на заднем фоне маячил похмельный Птица. Чеха слегка подволакивало, где то на полметра над полом. Он чувствовал себя хозяином жизни. Попробовал попропихивать Маринке идеи с раскумарится. Понял, что она не ведется. А Маринке очень, очень, очень хотелось повестись. Внутри звенела струна, болезнь танцевала свой задорный танец с маракасами, внутренняя наркоманка расстелилась с призывом трахнуть ее всеми доступными способами. И только маленькая какая то часть ее бормотала внутри, скукожившись, что нужно продержаться, что она обещала помочь своим детям, что нужно верить Таньке, что сейчас, скоро она искупается в проруби и наркотиков больше не будет хотеться никогда. А Чех тем временем, видя, что она не ведется на его заманчивые предложения, раздражался все больше. Произнес длинную пафосную речь о том, как он хотел дружить с Птицей и растить сад, и что то еще в этом духе. И про то, что она женщина, и место ее на кухне, и он здесь хозяин и дальше что -то по тексту. Она не помнит, как конкретно Чех вылетел из квартиры, помнит только всепоглощающий гнев, захлестнувшую ярость. В следующих кадрах Чеха уже не было в этой истории. Был Птица с Машкой на руках, и Маринка, едущая к проруби в Бердск. К проруби в 38 градусов. С отчаянной надеждой внутри, что бешеное, непреодолимое желание врезаться уйдет в ледяной воде. На людей в маршрутке было холодно смотреть. Сама не мерзла, не в том состоянии. Приехала на залив. На берегу домик. До проруби 400 метров от домика. Нужно установить на краю проруби мобильную баню. Но уже промерзли, хотелось сначала согреться. Пытались топить печь в домике. Бесполезно. Две бабы никак не смогли разобраться, что там с этой печью не так, почему не горит. Время шло, промерзали все сильней. Нет, с ними был мужчина. Который в теории должен был делать мужскую работу. Но это был Виталя. А Виталя - это отдельная песня. Людей такого типа Маринка знала немного. Человек 5. Он был из тех людей, которые употребляют винт более 10 лет. И с ними происходит очень странная метаморфоза. Они не становятся активными, употребив самый сильный психостимулятор в мире. Они исчезают. Надолго, пока не отпустит. Тело на месте, сидит. Ну, или лежит, по обстоятельствам. А хозяина нет, ушел. Куда они уходили, неведомо. От них самих узнать было невозможно. Они очень странные, такие люди. И вот, единственный мужчина, которого они с собой взяли, был из таких. И перед прорубью он выпил свою дозу. 12 кубов, между прочим. И теперь тело его сидело в домике, и на внешние раздражители не реагировало. Стемнело. Мороз крепчал. И они понимали с Танькой, что варианта развития событий три. Либо они уходят, и не сделают, что хотели. Либо они как -то немедленно согреются, либо замерзнут насмерть примерно в течении получаса. Вариант - уйти - не рассматривался, мерзнуть не хотелось, и поэтому они взяли довольно тяжелую мобильную баню и поволокли ее по темноте через сугробы к проруби. Потом выяснилось, что кто -то бросил эту баню, не просушив, замки покрыты льдом, замерзли и не работают. И они отогревали замки зажигалкой на крепчающем морозе, и ставили эту баньку, руки уже не чувствовались. Банька, как оказалось, за 2 минуты нагревается так, что в ней хочется тусить в купальниках. Танька каким то образом отморозила Виталю ровно настолько, что бы тот прорубил образовавшийся лед в проруби, и замогильным голосом произнес,
-Подо льдом 8 метров. И опять ушел, куда они там ходят. И в тот момент, когда Маринка стояла на выходе из баньки перед прорубью, сражаясь с навалившейся паникой, пытаясь заставить себя шагнуть в ледяную темноту, позвонил Птица. И из разговора стало ясно, что за это время он успел нажраться. В хлам. И с ним Машка. И времени на сражение с паникой не осталось, она шагнула в темень и ледяная вода сомкнулась над головой. Не помнит, как выныривала, одевалась. Только одна мысль стучалась - Машка. И на этом фоне вялые - ты ебанутая, пневмония тебе обеспечена(когда обжигающий воздух врывался в легкие, когда вынырнула) и бежала по трассе, тормозя попутку до города, и промерзшие штаны ледяной коркой стучали по ногам. И это сложно объяснить, но в этот момент рождался маленький зачаточек веры в себя. Веры в то, что она все-таки на что -то способна. Что она сможет. Лишь спустя долгое время она поняла, что тяга ушла. Бешеное, непреодолимое желание вмазаться забылось, вытеснилось из сознания. В этот раз она победила.
................