К методологии гуманитарных наук Часть 3

Лекция Касаткиной Т.А. Часть 3


Семинар филологов в ИМЛИ РАН.«Другая научность» гуманитарных наук. Субъект-объектный и субъект-субъектный методы познания. Термин и «ключевое слово» как инструменты субъект-объектного и субъект-субъектного типа познания. Разложение единого комплекса гуманитарных наук (филология-история-философия-богословие) как следствие возобладания позитивизма. Движение в гуманитарной университетской науке: от сущности вопроса к его истории (постмодернизм как научный принцип)
Перевод аудиозаписи в текст

Ключевое слово — это слово, осмысленное в той полноте содержания, которое оно само в себе несет и само о себе знает. Т.е. иначе говоря, когда мы употребляем какое-то слово, мы должны сообразовываться с его внутренним смыслом.
(Касаткина Т.А.)

Получаются довольно интересные вещи, но они не имеют отношения к тому, что мы называем сутью текста.
Потому что по этому описанному принципу, когда то, что происходит, имеет за собой разные исходные. Собака наклоняется и виляет хвостом, но дальше за этим следуют совершенно разные события.
Так вот постструктурализм отказывается от верификации того, что стоит за явлением. Ему неинтересно, что там собака про себя думает. Поэтому у нас автор помер.
Структурализму интересно не откуда корни растут, а куда стебли пошли. Что из этого текста можно выстроить. И именно в этом смысле текст развивается как такой самодвижущийся вперед текст. Ему интересно, какие смыслы произрастают на этом тексте сверху.
В этом смысле очень хороший пример. Пистели-постмодернисты, особенно если они в анамнезе еще и филологи, они так и пишут. И в этом смысле какой-нибудь замечательный Павич - это прекрасный тип именно такого создания литертуры. Например роман о таро. В его романе даже главы разбиты по картам Таро. Но при этом они не имеют никакого отношения к значению и смыслам, которые несет на себе таро. Павич все время смотрит, какие смыслы можно организовать на тех символах, которые таро предлагает. Вот такой рост смыслов вверх. Анализ глубины совершенно не присутствует.
Это попытка привлечения именно естественно-научных способов рассмотретния текстов.
К чему она ведет. Результаты интересные, но мало имеют отношения к тому, что мы привыкли называть сутью.
Что же мы привыкли называть сутью и каким образом это отличает именно гуманитарные науки, а вернее, гуманитарный подход.

Субъект-объектный тип взаимодействия в гуманитарных науках невозможен. Гуманитарные науки отличаются от всех остальных именно тем, что они имеют в качестве второго перед собой не объект, а субъект. Потому что человек и текст — это одно и то же по сути. Но в принципе и мир и текст — это одно и то же. И мир не просто творился словом, а мир словом начинается и словом завершается. Потому что собственно конец мироздания как точка, где произошло познание миром своего творца, где рай, где мы боимся, что все мы заскучаем, это совершенно удивительная вещь, потому что это та точка, в которой каждый говорит то слово, которое могло родиться только изнутри него. И которое в свою очередь его породило. Конец мира — это ответ на начало мира. Только в начале мира говорил творец, а в конце мира говорит мир. В начале мира — это то, что творец знает о мире, а в конце мира — это то, что мир понял о творце.

И слава конца мира, и торжество начала, он за счет слова возникает. Я не говорю , что мы живем в том, что называем словесной религией. Что мы твари словесные — это нам на каждой службе сообщат. Вся культура, тем более культура европейская — строится именно вокруг слова. Слово собственно и есть этот вот второй субъект.
Но естественно никто нам не запрещает отнестись к нему как к объекту. В этом случае происходит следующее. В этом случае возникает то, что мы называем терминологией.
Чем отличается термин от того, что можно вслед за А.Д.Михайловым назвать ключевым словом?
Ключевое слово — это слово, осмысленное в той полноте содержания, которое оно само в себе несет и само о себе знает. Т.е. иначе говоря, когда мы употребляем какое-то слово, мы должны сообразовываться с его внутренним смыслом. Мы настолько отвыкли это делать, что возникают преинтереснейшие казусы здесь. Когда я когда-то на довольно представительном собрании пыталась объяснить, что культура, поскольку это от колера, предполагает непременно двух участников. Мне сказали — простите, слово «культура» имеет 400 определений, а то, что вы говорите, это — народная этимология.
Это замечательно симптоматично. 400 определений — это что значит? Это значит, что это слово каждый из этих 400 определил так, как он решил. А вот то, что само слово - это народная этимология. Потому что оно вообще должно молчать. И если я пытаюсь выступить как его глашатай, то меня куда-нибудь туда отправят, в ведьминские времена, потому что это там такими вещами занимались. Хорошо не сожгут ежели.

Т.е. слово не имеет права голоса. Если мы задаем терминологию, а термин — это что такое? Термин — это римский Бог границ. Т.е. соответственно термин - это тот, кто очерчивает загон такой. Загородка. Граница межи. Т.е. термин строится для того, чтобы отделить одно понятие от другого. Термин — это система разграничений этих понятий. Соответственно эти загородки мы можем двигать как пожелаем. Поэтому термин — это то, что определеяется в каждом новом языке описаний, естественно . Потому что язык описаний за счет вот этих вот передвижек и границ и создается. И когда мы чуть-чуть подвинем, еще чуть-чуть стало видно. Полоска травы появилась, ее стало видно. А до этого увидеть не могли.
Это вызывает восторг перед любым новым методом. Т.е. мы наконец видим то, до чего никак не могли добраться. Но еще раз: это можно двигать бесконечное количество слов, и должно быть пустое пространство, годное для наполнения. Это все идет из глубины. Есть две традиции, которые могут быть описаны так. Одни, эти самые реалисты, все значит что-то, и номиналисты, ничто ничего не значит, пока мы не договорились о значении.
(продолжение следует)