МАЛЬЧИШНИК

Я уже упоминал в одном из своих рассказов, что при городском Доме культуры работал вокальный ансамбль из 13 солистов. Все были в возрасте за 60 лет, но голоса у нас были прекрасные, поэтому нас очень тепло приветствовали зрители. Мужчин было пятеро, считая и руководителя ансамбля. Самый старший среди нас --Борис Адамович – обладал солидным басом, но слух имел не очень хороший, поэтому доходил до совершенства большим трудом. Зато страсть к пению была у него ни с чем несравнимой. Это было настоящее хобби. Ещё одно увлечение Бориса Адамовича была пасека. Он мог о ней рассказывать часами, да на это не было времени. Однажды он подал идею – выехать на сутки к нему на пасеку и там провести мальчишник, то есть отдохнуть по полной без женщин. Идея всем понравилась, и мы решили выехать туда в субботу. Борис Адамович сказал, что брать туда ничего не надо. Всё уже заготовлено.
Никто из нашей пятёрки не курил и не злоупотреьлял спиртным. Сначала хотели ничего из спиртного не брать. Но Анатолий возразил: «Мы же сутки собираемся горланить, прошу прощения – петь, а как же не промочить при этом горло. Я возьму литр виноградного вина собственного производства.
В субботу, в шестом часу мы погрузились в «жигули» - 4 и двинулись на пасеку, которая находилась где-то возле лесопосадки в 20 километрах от города.
Я ехал и мечтал увидеть пасеку, какую когда-то показали по телевизору – три ряда ульев штук по десять. Среди ульев ходит пасечник в большой соломенной шляпе и обрабатывает ульи. Приехали. Но где же пасека? Наверное, где-то за лесопосадкой. Запах цветущей акации заставил на минуту забыть про пасеку. В памяти невольно прозвучала песня «Белой акации гроздья душистые ночь напролёт нас сводили с ума». Ниже лесопосадки лежал большой пруд. И я подумал: «Будут жареные караси». За прудом росли десять красавиц берёзок Красотища!
А дальше всё лесопосадки. Никаких проездных дорог. Тишина, как в божьем рае, да ещё и птички красиво поют. Наконец, я спросил: «Борис Адамович, а пасеку когда покажете?» Борис Адамович показал на вагон стоящий от нас метрах в двадцати: «А вот в вагоне она. Не удивляйтесь, Лаврентьевич. Это экономически выгодно. За многолетнюю практику работы с пасекой я пришёл к выводу, что передвижная пасека даёт процентов на 15-20 больше мёда. чем расположенная посреди поля. А в моём вагончике около 30 ульев вмонтировано. Кроме того, есть три контрольных улья. Я их ставлю утром в разных местах, предварительно взвесив их. Вечером забираю и снова взвешиваю Если в одном из улье взятка мёда гораздо больше чем в двух других, я перевожу туда вагончик.
И я задал новый вопрос: «Я никогда не видел, чтобы вы торговали мёдом. Где вы его деваете?» И получил такой ответ: «У меня прямо с пасеки оптом забирают мёд в Ленинград. У меня два сына и дочь. Сыновьям я купил по квартире и по машине. Теперь на очереди дочь.
Пока Борис Адамович отвечал на мои вопросы, запахло жареной картошкой и рыбой. Это сторож пасеки накрывал на стол нам ужин. Он также приготовил салат из свежих овощей и обещал удивить нас особым чаем из цвета акации. Сели за стол. Кто хотел, выпил вина. Жареные караси были особенно вкусными Наконец появился и загадочный чай. Сторож по распоряжению Бориса Адамовича принёс три пол-литровых банки мёда. Одна из разноцветья, другая из цвета липы и третья – из цвета акации.
После короткой беседы Борис Адамович затянул старинную украинскую песню «Поза лугом зелененьким» Мы все выросли с этой песней. Поэтому сразу подхватили. И пошло… Мы пели старинные русские и украинские песни. Очень много знал их Борис Адамович и наш руководитель. Затем немного передохнув вспомнили песни гражданской войны. И пошло – песни Великой Отечественной войны. Передохнули и посмеялись от анекдотов Анатолия. И вновь вернулись к песням Пахмутовой, песням на слова Михаила Танича, которые вполне заслужили называться народными. Пели и про космос, и про Сахалин, и про Север, и про хоккей. Думаю, что спели не меньше сотни разных песен. Общим, нагорланились под завязку. За тем и ехали сюда. Настоящий мальчишник!
Половина двенадцатого. Кто-то предложил оставить ещё песен на завтра. Пора лечь поспать. Я подумал: «А где же спать – ни кола, ни двора. И палаток не брали. Борис Адамович скомандовал: «Вы трое (он показал пальцем) ложитесь в «Жигули». Откиньте сидения и возьмите у сторожа надувные матрасы.
А мы с Лаврентьевичем ляжем в вагончике среди ульев». Что? - вскричал я. Да меня же там пчёлы съедят! Я же сто грамм вина выпил. А пчёлы не терпят запаха спиртного».
Не переживайте, Лаврентьевич, - сказал Борис Адамович, - у вас уже всё выдыхалось. Да к тому запах жареной рыбы. Но самое главное – мы пили чай с мёдом. Поэтому пчёлы теперь – наши друзья». Я поверил опытному пчеловоду, и мы с ним легли тоже на надувных матрасах. В вагоне стоял гул пчёл, объединённый из отдельных ульев в единое целое. Ну, думаю, не усну. А тут ещё несколько пчёл пролетели надо мной. Но не тронули. Значит прав Борис Адамович! Постепенно гул в ульях стал утихать. И мне уже он казался симфонией. Я уснул.
В начале пятого Борис Адамович разбудил меня: «Вставайте, Лаврентьевич, пойдём утреннюю красоту природы смотреть. Я читал много ваших стихов о природе. Мне они очень нравятся. Думаю, что и сегодня утренняя природа пробудит у вас желание написать новые стихи». Действительно, я написал позже несколько стихов о том, как надо учиться жить у пчёл. И описал не раз то, что увидел А увидел я как над прудом поднимается молочный пар. За ним скрылись десять красавиц берёзок. А на востоке занялась неописуемой красоты заря. Её косы простреливали небо, вроде бы пытаясь его поджечь. Становилось всё светлее. Дело шло к восходу солнца.
Прогулка заняла более получаса. А затем Борис Адамович пригласил меня сесть за стол и задал вопрос: «Что вы знаете о пчёлах?» Я ответил, что пчёлы собирают нектар, делают из воска соты, туда носят нектар, который превращают в мёд. Затем рамки с мёдом прокручивают в медогонке и получают мёд. Но самое главное, что я знаю, так это то, что мёд вкусный и лечебный. Борис Адамович спросил: «А как организована жизнь и деятельность пчёл?» Я честно признался, что не знаю. И тогда он предложил послушать его маленькую лекцию. Мне это было интересно. Так вот, - сказал он, - каждый улей это пчелиная семья. Во главе семьи стоит матка. Около неё группа трутней, которые её оплодотворяют, и она сеет зародыши будущих пчёл Трутни больше ни на что не нужны. Они только поедают много мёда. Поэтому пчёлы стараются избавиться от них. Следующая группа пчёл = это охрана матки. Они за неё готовы на смерть чтобы сохранить ей жизнь. Погибнет матка, может погибнуть и семья. Следующая группа – это только родившиеся пчёлки. Их работа = убрать из улья мертвых пчёл и трутней. Да вообще поддерживать чистоту в улье. Следующая группа – это пчёлы чуть старше уборщиц. Они вентилируют улей, махая своими крылышками. Они поддерживают таким образом температурный режим в улье. Отдельная группа пчёл принимает нектар у приносящих его пчёл. Они фильтрируют нектар, превращая его в мёд и закладывают в соту. Наполненную мёдом соту запечатывают воском. Следующая группа пчёл – это те, что собирают с цветов нектар. Когда они отправляются за взяткой, они легки и стрелой взмывают вверх и улетают за нектаром.
А когда возвращаются с нектаром, они тяжёлые, как бомбовозы. Они буквально падают на планку возле летка и тут у них отбирают нектар предыдущая группа пчёл. И, наконец, последняя группа – это охрана пасеки или своего улья. Я их называю омоновцами. Они готовы искусать тех, кого считают опасным для семьи.
В это время стали просыпаться ото сна наши мужчины. И Борис Адамович предложил мне пронаблюдать за работой пчёл. Я сел на скамеечку в десяти метрах от вагончика и стал внимательно наблюдать. Это действительно было интересно. Я так сидел минут пятнадцать. Вдруг дунул ветерок и нарушил мою причёску. Я, ничего не подозревая, обеими руками пригладил волосы и тут же получил два укуса в руки от «омоновцев». Потихоньку ушёл от вагончика к столу и доложил Борису Адамовичу о происшествии. Он засмеялся и сказал: «Легко отделались. Но люди лечатся пчелиным ядом Так что это вам на пользу. К тому же, лучше запомнится наш мальчишник. Может когда-то напишите об этом». Как он был прав!
К сожалению, вскоре не нашлось чем платить руководителю ансамбля, и ансамбль прекратил своё существование. Мы встречались друг с другом. Некоторые стали посещать группу стариков «Надвечерье». Вспоминали наш мальчишник. Борис Адамович стал жаловаться на здоровье. Он продал свою пасеку и квартиру и уехал жить на Киевщину. Но память о нашем ансамбле и мальчишнике, видимо, никогда не умрёт.