Лунц и серебряное яблоко

Лунц и серебряное яблоко.

1.
Глава первая, в которой рассказывается о том, как поход за хворостом неожиданно может привести к удивительной и чудной находке.

-Лунц! Лунц! Несносный мальчишка! – дородная женщина приоткрыла дверь, да так чтобы из дома не выходило тепло. В очаге задрожали маленькие язычки пламени.
- Лунц! Дрянной ребёнок! Я знаю где ты прячешься! – женщина погрозила пальцем в сторону сарая.- Бездельник! Быстро ступай в лес и принеси хвороста, да побольше! А то останешься снова без ужина!
Мальчик не отзывался. Женщина поежившись, окинула испепеляющим взглядом сарай и захлопнула дверь.
Лунц, мальчишка лет семи, осторожно слез с чердака небольшого, покосившегося на один бок сарая, где у него находилась тайная комната.
- Вот вредная баба, нанёс давеча ведь! - пробурчал он самому себе.
В этот момент дверь в доме снова распахнулась и на пороге появился отец мальчика.
- Лунц!Мама что сказала?
- Она мне не мать! – Лунц упрямо сжал губы.- Моя мама на небесах.
- Скоро и ты туда попадёшь, упёртый мальчишка! – прошипела из дома мачеха. – А ты, старый дурень, поскорей закрывай двери, весь дом выхолодишь.
- Ступай сынок ты же знаешь, что фрау Хельга будет недовольна. - Отец виновато посмотрел на обрубок правой руки и поспешно захлопнул двери.
В подслеповатом маленьком окошке тут же показались кривляющиеся физиономии сводного брата и двух младших сестёр, таких же рыжих и противных как их мать.

На этом моменте, надо бы пояснить достопочтенному читателю, что с тех пор как барон фон Авербах издал указ о запрете вырубки его дивных лесов и отрубил по этому случаю первому попавшемуся дровосеку руку, а этим дровосеком и оказался отец Лунца, в лес за хворостом стали посылать только детей.
Дети, не старше двенадцати лет от роду, по вышеупомянутому закону имели право унести хворосту на себе! Запрещалось использовать для переноски сани, телегу, лошадь как то других вьючных, а так же иной домашний скот и соответственно иных диких или прирученных для этих целей тварей!

Итак, бедному мальчику ничего не оставалось, как отправится в лес, несмотря на надвигающиеся сумерки и прохудившиеся башмаки.

Утомлённое за хмурый, промозглый зимний день, солнце торопилось завалиться в тёплую, уютную постель.
Мальчик спешил из последних сил. А это, я вам скажу было не просто идти по засыпанной снегом, петляющей в надвигающемся сумраке, дороге.
С первых же его маленьких шагов, ноги категорически и бесповоротно промокли, но Лунц не замечал таких мелочей. Вперёд его гнал страх.
Мой достопочтенный и уважаемый читатель и сам понимает, что в дикий, необузданный черный лес, стонущий не людскими голосами, рычащий как лев и плачущий как младенец. Хихикающий и грязно чавкающий. Зазывающий соблазнительными девичьими вздохами. Напевающий тёплым материнским голосом колыбельную песнь твоего детства. Лукаво нашептывающий самые сокровенный твои мысли и тайные желания.
Что я могу сказать вам, дорогой мой читатель?! И в ясный летний полдень заходить в такой лес было бы неразумно, глупо и безрассудно!
Лунц торопился. Ветер проснувшись, принялся забавляться позёмкой, укрывая белым саваном унылый,засыпающий мир.
Плотная, неотвратимая черная стена надвигалась, бесповоротно и окончательно нависала над маленьким человечком.

На какое - то мгновение мальчик остановился.
- Лунц! Лунц!
Мальчик обернулся.
- Мама?!
- Ха, ха, ха… Уф, уф, уф.
Совсем рядом, на замшелой еловой ветке, уселся филин.
- Гад!
Лунц выломал сухую ветку и запустил в птицу.
Филин тяжело взмахнул крыльями и медленно растворился в лесном мороке.
Мальчик шагнул в самую чащу! С каждым шагом его окружала сумрачная леденящая бездна. Сугробы недружелюбно обнимали худые коленки, снег самым наглым образом забивался в старые башмаки.
Костлявые ветки царапали замёрзшее лицо и подло забрасывали нависший на них снег за шиворот старенького пальтишка.
Искать хворост под сугробами было совершенно бессмысленно. Лунц шёл в самую чащу, где должны лежать поваленные лесорубами ещё днём сухие деревья.
Через несколько минут мальчик понял, что окончательно заблудился.
Он пошёл наугад, продираясь сквозь колючие кусты, утопая в сугробах.
Ему очень хотелось сесть, заплакать и больше уже никуда не идти.
- Лунц!
И снова тот же голос, такой знакомый…
Мальчик пошёл на зов.
- Лунц! Лунц!
Уже совсем близко… Внезапно чёрная лесная стена расступилась, мальчик оказался на поляне. На удивительной поляне усеянной ярким ковром весенних цветов.
Лунц присел от удивления и протёр глаза.
Поляна не исчезла, а совсем наоборот ещё ярче заблистала, мягким серебряным светом.
Лунц присмотрелся и прямо перед собой на старом пне, увидал небольшое яблоко, именно оно и источало этот волшебный серебряный свет.
Мальчик подошёл поближе, и осторожно протянув руку, взял яблоко.
Яблоко было тёплое, необычайно тяжелое, сделанное из незнакомого мальчику металла.
- Лунц!
Мальчик огляделся. Никого.
- Покажись! А ну, покажись! – Лунц замахнулся яблоком в чёрную стену леса.
И вдруг прямо из чащи сопя, кряхтя и чертыхаясь, к нему вывалилось чудовищное создание. Кривоногий карлик с отвратительной крысиной мордочкой, огромной противной бородавкой на кривом носу. Карлик, прихрамывая, опирался на желтую, изогнутую кость, служащую ему вместо клюки. Существо поклонилось мальчику и выкатив в разные стороны отвратительные, цвета болотной тины, глазища пробурчало:
- Приказывай, хозяин!

2.
Глава вторая, в которой повествуется о волшебной поездке Лунца на огромной охапке дров.

Как это здорово, в морозный солнечный день, прокатиться с горки на санках!
Вокруг тебя носится радостный детский смех, испуганный девичий визг.
Ты сам, перекрикивая остальных, сломя голову уносишься в белую снежную бездну и тебе ни капельки не страшно.
Лунц мчался по заснеженной, освещённой бледной луной, дороге. В ушах протяжно завывал ледяной ветер. Мальчик что есть силы, вцепился в толстые, взбрыкивающие под ним, ветки. Огромная охапка дров с сумасшедшей скоростью неслась прямо на закрытые городские ворота.
В этот самый момент стражники на башне Дагамунд и Апсамунд, потягивая из надтреснувшего кувшина кислое вино, азартно кидали кости. Ибо на кону было божественное создание- красавица Андельгильда. Ну, если уже быть достаточно точным то не сама она целиком с рукой и сердцем, а только танец на воскресном празднике в трактире Старого Пса Грандальга.
Андельгильда слыла не только первой красавицей, но и девушкой разумной и добропорядочной! Её достопочтенный батюшка Грандальг, которого за злой нрав и неразборчивый говор, прозвали Псом, изготовлял довольно сносное пойло. А учитывая что всякий обладатель дурного запаха изо рта,приравнивался к пособнику дьявола,каждый уважающий себя христианин,имел законное основание посещать все злачные заведения!
В общем Андельгильда едва- едва успевала «отбиваться» от женихов, не забывая строить глазки и авансировать любовные амуры, что явно способствовало обогащению Старого Пса Грандальга.
И так, дорогой мой читатель, как я уже поведал, двое стражников, лентяев и мерзавцев Дагамунд и Апсамунд совершеннейшим образом не собирались открывать городские ворота, а яростно предавались греховной и весьма азартной игре в кости. Разумеется, следуя законам динамики, таинства везения, а так же прихоти, девочке изменщице по имени Фортуна, один из них проигрывал, а другой соответственно уже млел от предвкушения обвить своими ручищами, гибкий стан красавицы.
И в самый последний момент, когда уже Лунц в страхе закрыл глаза, а Дагамунд перемешав кости, выбросил их на стол, случилось необычное.
Кости самым наглым образом зависли в воздухе.
( продолжение следует)