01.Принявшие плоть. Мёртвые сны Города. Пролог

Пролог


Торговый дом «Эдельвейс» у самого подножья Пика Наслаждения сверкал и искрился, подобно хрустальному шару в руках гадалки. Ежегодная Императорская Ярмарка делала своё дело: каждый зал был забит посетителями до отказа. Нескончаемый поток вливался в распахнутые по такому случаю все девять ворот. Люди набивали карманы и животы, прилавки пустели за считанные секунды, щипачи наглели. В общем, кошельки опустошались с феноменальной скоростью, причём разными способами. Продавцы, банкиры, воры и артисты вышли на охоту.

Вот и клоун с воздушными шариками заприметил новую жертву: маленький светловолосый мальчонка тянул за рукав молоденькую девушку, то ли сестру, то ли гувернантку, и, умильно шепелявя, тыкал пальчиком в причудливых надувных зверей, извивающихся на привязи нитей в руках комика.

— Хорошо, но одного, — сдалась девушка. — Кого? Медвежонка? Лисёнка?

— Для маленького принца и его прекрасной королевы — только дракон и никак иначе! — голос клоуна совсем не соответствовал его размалёванному лицу и нелепой внешности. Столь глубокий и завораживающий… Таким со сцены читают монологи древних трагедий. Но это не удивительно. Актёров тут настоящее море. День на Ярмарке по доходам мог сравниться с месяцем, а то и годом (для особо невезучих) на подмостках.

— Сколько? — неуверенно спросила девушка, смутившись от комплимента.
Красный дракон проплыл по воздуху и завис над онемевшим от всепоглощающего детского восторга мальчиком.

— Поларгента. Лучший и дорогой — не всегда равнозначные вещи. Особенно в мире магии. Кстати, вам полагается ещё и чудо со скидкой. Малыш, веришь в волшебство? — клоун опустился перед мальчиком на колено, вручая золотую привязь дракона и загадочно улыбаясь.

— Велю! — убеждённо, без тени сомнения заявил малыш.

— Молодец, я же говорю — истинный Принц. Итак, по велению Принца, расти, дракон!

Фокусник ловко потёр пальцами, словно кресалом по кремню. На ладони, как на газовой горелке, вспыхнули огненные языки сначала синеватого, а затем рубиново-алого пламени. Мальчонка завизжал от удивления и ещё не пропавшей, абсолютно искренней детской и незамутнённой знаниями веры в чудо. Девушка захлопала в ладоши. Клоун поднёс сверкающий огненный сгусток под брюхо надувного змея и… дракон действительно начал расти. Расти и подниматься, витая над заворожённо замершей толпой.

— Не впечатляет, фигляр! — насмешливо выкрикнул кто-то, судя по всему, из студентов. — Обычный нагретый газ. Наука, а вовсе не магия!

— Вы не совсем правы, юноша, — клоун усмехнулся и поднялся с колен на ноги, — я бы даже сказал, совсем не правы. Но, быть может, вас впечатлит это? Принц, Королева, закройте, пожалуйста, глаза.

Дракон медленно развернулся, отбрасывая гигантскую тень уже на большую часть павильона. Теперь он совсем не походил на безобидный воздушный шарик. Разверзлась жуткая пасть… Первые крики оборвались очень быстро… Сверкало пламя.

***


Он ей сразу не понравился. Заносчивый, развязный, наглый. Эта презрительная усмешка на губах, которая сама говорит, что он лучше всех этих ничтожных… С такой не появляются в главном офисе Имперского Банка.

— Я вам ещё раз повторяю, молодой человек, мистер Голдсмит занят, — Альберта поправила фирменный беретик, отложила пилочку для ногтей, которую демонстративно достала при появлении неряхи, и ещё раз культурно удивилась: как его вообще пропустила охрана? Огромный косматый детина в широком длинном плаще. В таких психи порой выскакивают в парке перед молодыми девушками и… распахивают. В парке ладно. Но увидеть такого на тринадцатом этаже Золотой Башни?! Она кажется недоступной даже для членов городского совета, не то что для нечёсаного отребья, стоящего сейчас перед Альбертой. В приёмной самого мистера Голдсмита!!! Нонсенс!

Девушка сморщила носик от странного запаха, сопровождавшего незнакомца. Не пота и грязи, а какой-то мокрой псины, которая, шатаясь и скалясь, исподлобья смотрит на тебя завораживающими глазами, похожими на стекло… Альберта даже чихнула. У неё с детства была аллергия на собак. И ненависть к именно Таким. Видимо, хватило даже мысли и воспоминаний о них и их запахе.

— Пожелал бы здоровья, но ведь выйдет неискренне, — хриплый и басистый голос мужчины, глухой с раскатистым –ррррр-, у кого-то бы вызвал дрожь, но не у Альберты. Девушка уже семь лет работала секретаршей у мистера Голдсмита, и задержалась она здесь не только из-за внешности и готовности удовлетворять, хм, весьма специфические потребности мистера Голдсмита. Несколько лет в одном из филиалов школы Фрейлин давали о себе знать. Сейчас, по примеру Императрицы, сильные мира сего перестали окружать себя исключительно телохранителями-мордоворотами, но и девушек начали использовать… не только по прямому назначению.

Ухоженный пальчик потянулся к скрытой кнопке под крышкой стола. Альберта знала, что вступать в продолжительную перепалку не стоит, тем более провоцировать конфликт. Конечно, она шутя справилась бы с дуболомом любого размера, но ведь и мальчикам снизу тоже надо развлекаться. В конце концов — за подобное платят им. У неё другие обязанности. Поэтому девушка профессионально улыбнулась и ещё раз попросила:

— Пожалуйста, уходите. В коридоре вас встретят и… проводят.

— Хорошо тут у вас, — нахал, пропустив слова Альберты мимо ушей, как ни в чём не бывало оглянулся по сторонам. — Стекло, плитка, металл. Ни тебе ковров. Ни мягкой мебели. Удобно…

— Простите?

— Удобно, говорю, кровь отмывать.

Альберта нажала на кнопку.
Мужчина не мог этого увидеть, но почему-то улыбнулся.

— Ты любишь сказки, девочка? — он медленно, пошатываясь, шагнул к столу. — Ты считала, что, забравшись на этот этаж и раздвигая ножки перед жирным боровом Голдсмитом, уже оказалась в ней? Мне жаль, но должен тебя разочаровать. В сказку ты попала только сейчас. Ты заблудилась в тёмном лесу денег и бизнеса, девочка. Тёмном от обмана и крови.

Мужчина скинул плащ. Альберта завизжала. Психи в парке показывали совсем другое. Огромная ладонь, покрываясь шерстью, потянулась к девушке и… поправила съехавший фирменный красный беретик.

— Надо было тебе остаться дома, Крррррасная Шапочка, — в голосе не слышалось уже почти ничего человеческого.

Гигантская волчья тень нависла над Альбертой, превращая холодную и сильную выпускницу школы Фрейлин в маленькую девочку с огромными заплаканными глазами, обнимающую голые коленки и пытающуюся вжаться в кожаную мякоть своего кресла, которое действительно оказалось очень просто отмыть от крови. Как и всю приёмную. Впрочем, и кабинет Голдсмита тоже. Чистка обошлась дешевле замены мебели. В Золотой Башне лишние траты не приветствовались.

***


В чертогах истины не заходит солнце. И это правда. И именно поэтому полковник Штерн не любил входить в Башню без крайней необходимости. Но сегодня она появилась…

Уверенными, но всё же излишне широкими шагами полковник пересекал главный зал. Надеялся, что спишут на солдатскую муштру.

Над головой, в вышине, под самым куполом, в немыслимо громадном подобии хрустального шара пузырилось, источая свет, что-то похожее на магму. Ходили слухи, что это расплавленное алхимическое золото. Полковник старался не поднимать глаз к потолку, да и маска не позволяла этого сделать, а задирать голову и пялиться по сторонам в башне истины непозволительная, а главное, непростительная ошибка для любого человека, и в особенности для кадрового офицера.

Штерн чётко, словно мифический челавт, двигался к намеченной цели — перламутровой лестнице, вцепившейся в порог обитой красной кожей двери. Святая святых Дворца Истины — кабинет Лорда Дамаса, Верховного Взыскателя. Вокруг Штерна сновали люди — безликие, затянутые в чёрную, красную или же коричневую кожу униформы Взыскующих. Униформы, наводящей ужас на всю Империю Незаходящего Солнца.

Полковник легко взбежал по крутым ступенькам и… красная дверь мягко, без скрипа, отворилась… и тут же захлопнулась, едва Штерн переступил порог. Чудовищным усилием воли полковник заставил себя не оглядываться, сделал несколько шагов и замер в воинском приветствии. Щёлкнул каблуками, прижав руку к груди, и склонил голову перед невысоким седым человеком, почти незаметном в своём кресле из-за огромного дубового стола. Тот в ответ слабо махнул рукой:

— Оставь помпезность, всяк сюда входящий. Полковник, что случилось? Офицеры из Башни Миролюбия не часто посещают нас…

Меньше всего он походил на одного из самых могущественных и страшных людей империи: усталый, добродушный старичок с ласковыми глазами.

—… по собственному желанию, — добавил Лорд Взыскатель, мягко улыбнувшись.

Штерн знал это как никто другой. Его челюсти невольно сжались, и он возблагодарил Императрицу, её фрейлин, любовников и любовниц, или кто там придумал этот спасительный маскарад в Башне Истины. Маску тут не носил только Лорд Взыскатель, ну и те, с кого взыскивали. Но они до верхних этажей не поднимались никогда. Вернее, по слухам, раз в жизни. Полковник вспомнил кипящую субстанцию «истинного солнца» и содрогнулся, но всё же нашёл в себе силы гаркнуть:

— Лорд Взыскатель, разрешите?

— Не орите хоть вы, полковник. Не на плацу. Вы представить себе не можете, как я устал от криков. Что у вас?

Штерн расстегнул сумку, сделал шаг вперёд и осторожно поставил на стол небольшую стеклянную бутылку, чем-то напоминающую винную. На миг Штерну показалось, что Великий Лорд Дознаватель вздрогнул. Но нет, такое невозможно. Это было бы крайнее проявление эмоций. И все знали, что Лорд Дамас их лишён.

Глава имперского сыска не стал отпускать шутки насчёт пропущенного стаканчика или выпивки на работе. Вместо этого он откинулся в кресле и прикрыл глаза. Мирно дремлющий старичок. Но Штерн знал, что сейчас решается будущее империи. Так и есть:

— Как вы думаете, полковник, это объявление войны? Дело рук Верховной? Ведьма выступила открыто впервые за семь столетий?

— Не могу знать, мой Лорд. Магический удар в каждой Башне. Разорван на части мэтр Голдсмит в своём кабинете. Пожар в «Эдельвейсе» на Имперской Ярмарке, выжившие говорят о гигантском драконе. Поднявшиеся мертвецы у Башни Искупления. И вот…

— Спасибо, полковник. Свободны. Хотя нет, постойте. Лорд Протектор что-то предпринял?

Штерн замер и скривился под маской. Выдавать планы командования — последнее дело, но Взыскующим отвечают всегда. Рано или поздно…

— Императрицей введено чрезвычайное положение. Все гарнизоны подняты по тревоге. Мы патрулируем кварталы. Некрополь оцеплен. Пытаемся не допустить паники и распространения слухов.

— Нелегко придётся, если такое повторится в более крупном масштабе…
— Лорд Взыскатель рассеянно кивнул в сторону бутылки. — Рысь!

Гибкая женская фигура по-кошачьи мягко и столь же безшумно скользнула из-за портьеры и замерла у изголовья кресла, протянув полковнику руку, затянутую в тонкую кожу перчатки. Явно для поцелуя.

— Познакомьтесь, полковник. Простите, что без официоза. У нас как-то не принято афишировать имена и лица.

Издевается! О Рыси слышал каждый. Одна из самых жестоких дознавателей Башни. Правая рука Лорда. Штерн лишь по-военному сухо кивнул и щёлкнул каблуками. Ему явственно представилось, что и с кем делали эти изящные руки в перчатках. Поцеловать их показалось невероятно дикой мыслью. Легче сжечь себе губы кислотой. Что, вероятно, с ним и сделают, но лишь как жалкий минимум. К Великому счастью, женщина уже убрала руку и на Штерна внимания больше не обращала. Её внимание привлекла бутылка. Вернее, то, что оказалось внутри. Та, кто оказалась…

— Боже мой! — в мелодичном голосе, чуть приглушённом маской, слышалось больше детского восторга, нежели удивления или, тем паче, ужаса, который испытывал сам Штерн. — Леди Дезире Лакомб! Госпожа Наслаждений! И ещё жива… Невероятно.

— Увы, ненадолго, — Лорд Взыскатель прищурился, рассматривая миниатюрную златокожую девушку, скребущую ногтями стекло бутыли. Изнутри. Её рот беззвучно раскрывался, а безупречные черты лица были искажены ужасом и…
Только теперь полковник понял.

— Она…

— Именно. Умирает. Задыхается. Бутылка запечатана, воздуха не осталось. Не тушуйтесь, полковник. Используйте уникальный шанс. Думаю, у нас ещё есть время. Посмотрите на самую красивую женщину Империи. Девственную Королеву Шлюх. Хозяйку Башни Наслаждений. Редко кому из мужчин удавалось её увидеть и остаться в живых. Пожалуй, только нам с вами. Полковник, вы ведь слышали дворцовые легенды? Мужчину, с которым Дезире проведёт ночь — казнят.

— Только желающих, похоже, не нашлось, раз девственница, — фыркнула Рысь, но, перехватив взгляд начальника, тут же покорно опустила голову, — простите, Лорд Дамас.

— Не обращайте внимания, полковник… Рысь ревнует, потому что возомнила себя местной королевой. Но это урок. Сейчас мы все видим, что случается с королевами.

Штерн невольно поднял взгляд от извивающейся золотой змейкой девушки в бутылке на кожаную змею рядом с собой. Рысь перехватила его взгляд и присела в издевательском реверансе.

— Если я разденусь, всё отличие будет заключаться лишь в том, что за ночь со мной вас не убьют, полковник. Может быть.

Штерн скривился от отвращения. С каким удовольствием он бы отдал приказ артиллеристам сравнять с землёй эту проклятую башню со всеми её обитателями, предварительно привязав Рысь к стволу одного из орудий.

— Представляете, полковник, — продолжал Лорд Дамас, как ни в чём не бывало. — При дворе ходят слухи, что Дезире — вампир. Настоящий, хе-хе, из сказок. Увы, сейчас мы с вами вынуждены убедиться, что это не так.

Непринуждённая болтовня старичка пугала Штерна до одури. Даже больше, чем умирающая на его глазах, каким-то дьявольским образом всунутая в бутылку Хозяйка Башни. Существо, как считалось, неуязвимое, недоступное и неприкосновенное.

— Не отворачивайтесь, полковник. Вы же мужчина. Это последний танец Цветочной Королевы. Наслаждайтесь. Будет, что рассказать внукам. Обольстительная Дезире и так вошла в историю, благодаря красоте и уму, но теперь, после столь таинственного исчезновения, она превратится в легенду.

Наслаждаться Штерн не мог. «Танец» был жуткий. Напоминал движения пьяного мима на площади. Девушку шатало, она кружила, ударяясь о невидимые стенки. Но врождённая ли грация, или выработанная годами в Пике Наслаждения, не исчезала даже сейчас, а блестящее от пота тело, лишь слегка искажённое прозрачным стеклом, не перестало быть самым соблазнительным в Империи. Но от этого становилось только страшнее.

— Дурочка, — вздохнул главный дознаватель. — Всегда ей говорил, Дези, не лезь в бутылку. Ты плохо кончишь. Вот. Не послушалась. Упрямая девчонка. Жаль. Как давно её нашли? Кто и где?

Тон верховного сыщика изменился внезапно. Посыпались вопросы, сухие и резкие, как удары кнута. От добродушного старичка-болтуна не осталось и следа. Даже морщинки у глаз разгладились. Переход оказался столь неожиданным, что полковник вздрогнул, но собрался и ответил сразу же.

— С час назад. Одна из проститу… извините, Ночных Фей. В алькове Леди. Госпожа удалилась с … — Штерн закашлялся, — с неким господином и долго не возвращалась. Девушки забеспокоились, только когда… клиент ушёл.

— С час? Крепкая девочка. Почему доставили к нам? Почему не к учёным?

— Приказ Лорда Протектора. Он решил, что у вас есть… хм, люди и средства, способные…

— Умно, — перебил Лорд Взыскатель и щёлкнул ногтем по бутылке, заставив женщину вздрогнуть и ещё сильнее замолотить уже разбитыми в кровь кулачками по стеклу. — Циничная шутка. Демоническая, я бы сказал. Превратить Королеву «Ночных Фей» в… фею. Я бы рад помочь, полковник. Девочка мне даже нравилась, но их нет… ни людей, ни средств. Уже полтысячи лет как нет. Рысь, я прав?

— Да, мой Лорд. Искривлять и сжимать пространство было дозволено только Верховным. Для обращения процесса вспять нужно снимать трансформирующую печать. Можно, конечно, связаться со Змеиной башней. Но на официальный запрос уйдут месяцы. На неофициальный — дни. А судя по сокращению мышц и неконтролируемому дыханию госпожи Дезире, у неё осталось лишь несколько минут, — кожаная дьяволица равнодушно пожала плечами.

— Вот так, полковник. Рыси можно верить. Она специалист в этом вопросе.

В каком, Штерн уточнять не стал. В печатях искривления или в том, сколько минут остаётся до смерти. Спросил он другое:

— Искривление пространства?

— Конечно! Неужели вы думаете, что можно вот так запросто взять, превратить человека в насекомое и запихнуть в бутылку? Нет, малышка Дези вовсе не малышка, она такая же, как и всегда: высокая, статная… Вот только её мир свернулся в несколько раз. Скажем, как ваш носовой платок. Не глупите, полковник. Вы — военный, вам не раз приходилось скатывать шинель. Она от этого меньше не становится.

Жуткий танец подходил к концу. Финальные аккорды вырывались с последними вздохами. «Свёрнутая» красавица сжала горло, словно пытаясь удержать в груди остатки воздуха и сползла по стенке, оставляя на стекле влажный след от вспотевшего обнажённого тела.

— Фу, как слизняк, — поморщилась Рысь.
Штерн же побледнел под маской.

— Как… — прошептал он. — Как вы можете на это смотреть? И так хладнокровно, бесчувственно! Неужели ничего нельзя сделать? Это… это ужасная смерть. Чудовищно!

— Соглашусь, — кивнул Лорд Дамас. — Мерзко.

С кем он соглашался, Штерн не понял. Отвести глаз от задыхающейся женщины он тоже не мог, почему-то это казалось предательством. Полковник почувствовал, что по щекам катятся слёзы. Хотелось верить, что большинство людей в этой башне маски носили именно поэтому, а не затем, чтобы скрывать оскал сладострастного наслаждения. Хотя полковник был уверен, что на лице Рыси сейчас именно такое выражение.

— Вот за это я ненавижу магию, — Лорд Взыскатель поднялся из мягкого кресла. — Она коверкает естество, законы бытия. Да, наша Башня наполнена болью, но эта боль понятна каждому, хоть и не становится от этого менее страшной, — инквизитор что, может читать мысли? Капля холодного пота поползла по виску Штерна. — Ведьмы и колдуны, — продолжал хозяин Башни, обходя массивный стол, — ярмарочные фигляры… Они ведь могут только уродовать и лгать, обманывать действительность. Но законов бытия и природы изменить не в состоянии, — Лорд поднял бутылку. Погладил стекло: могло показаться, что сделал он это даже как-то нежно. — Прости меня, Дези. Жаль, что ты отказалась от моего предложения. Но я не злопамятен.

И вдруг, размахнувшись, швырнул бутылку о каменную стену. Свёрнутый мир разлетелся миллионом сверкающих осколков и посыпался на прекрасную обнажённую женщину, вздрагивающую на полу комнаты.

Штерн застыл, поражённый не только произошедшим, но и красотой девушки, совершенством её тела. Как мальчишка, пока, кажется, наивный, а не испорченный двадцатью годами войны и борделей.

— Полковник, вы её доставили сюда, вам её и выдворять, — Лорд Взыскатель вернулся в своё кресло. — Распутнице не место в Чертогах Истины, будь она трижды девственницей.

— Но… — Штерн залился краской и снова возблагодарил Императрицу за проклятую маску. — Как я…

— Не знаю. На руках, на закорках, волоком. Но если вы заставите меня повторять, уверяю вас, ни вы, ни она отсюда не выйдете. Ясно? Кстати, не забудьте, что прикосновение мужчины к Девственнице-Извращенке по закону карается смертью. Прощайте, полковник. Было интересно с вами побеседовать. Вы… любопытный экземпляр.

— До свидания, — промурлыкала Рысь. И её «до свидания» прозвучало намного более зловеще, чем «прощайте» Великого Лорда Дознавателя — самого страшного человека империи.

Штерн поклонился и по-военному чётко развернулся. Щёлкнула пряжка ремня. Полковник накинул мундир на обнажённое тело всё ещё вздрагивающей на полу девушки и легко подхватил её на руки. Не произнеся ни слова, леди Дезире Лакомб, Госпожа Пика Удовольствий, обвила его шею руками и уткнула в плечо заплаканное лицо. Так показалось со стороны. На деле же…

— Идите и не оборачивайтесь, заклинаю, — прошептала она ему в ухо, — иначе мой отец и… — она запнулась, — они… он убьёт нас. Полковник не обернулся. Ни дрогнул на его лице ни один мускул. Не ускоряя шага, Густав Штерн спустился по перламутровой лесенке с девушкой на руках. Кроваво-красная дверь за его спиной мягко захлопнулась. Движение в огромном зале прекратилось, и сотни масок повернулись в его сторону. Но полковника это уже не волновало. Он улыбался, чувствуя у себя на шее дыхание Дезире… Женщины, которую он ждал всю жизнь.
Редактировать часть

Примечания:
Дезире — желанная
Дамас — от древнегреческого имени Дамасос — приручать, смирять, подчинять (ксати, небезызвестный Дэмиан оттуда же)